Сердце волка - Хольбайн Вольфганг (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗

То, как вел себя сейчас Дорн, на самом деле не соответствовало его реальному психическому состоянию. Он просто очень искусно разыгрывал спектакль — не более того. Когда он повернулся к Роберту и прервал его, он действительно вспылил, однако эта внезапная вспышка угасла так же быстро, как и возникла. Дорн всего лишь сказал Роберту то, что, с его точки зрения, должно было произвести в подобной ситуации наибольшее впечатление. Штефан невольно подумал, что все-таки не составляет труда видеть людей насквозь, если уметь это делать.

— Профессор Вальберг? — воскликнул Штефан. — Он… мертв?

— Он, служащий и три медсестры, которые, к своему несчастью, в этот вечер дежурили, — сказал Дорн. — Но вы, конечно же, ничего об этом не знаете, да?

Ни слова об убитом наемнике, которого Штефан обнаружил в палате Евы, ни слова о человеке Уайта! Не упомянул Дорн и о двух трупах, оставшихся лежать на газоне. Неужели Штефану расставили ловушку?

— Я действительно ничего не знаю, — ответил Штефан. — Я хочу сказать, что я… Мне известно, что там что-то произошло, но не знаю, что именно.

— Та медсестра, с которой вы разговаривали, совершенно другого мнения, — заметил Вестманн. Он слегка наклонил голову набок. — Насколько я помню, она охарактеризовала ваше состояние словом «паника».

— Это вполне подходящее слово, — заметил Штефан. — А как бы вы себя чувствовали? Я ведь, услышав выстрелы и крики, схватил Ребекку и дал оттуда деру. А что же мне, по-вашему, следовало делать? Войти внутрь, чтобы меня пристрелили?

— Конечно, нет, — ответил вместо Вестманна Дорн. — Вы вели себя абсолютно правильно. Если я кого и боюсь больше, чем убийц-психопатов, так это не очень искушенных в подобных делах любителей острых ощущений, которые строят из себя джеймсов бондов. Но вам следовало подождать, пока не приедем мы. Почему вы не закрылись в каком-нибудь помещении и не дождались нас, вместо того чтобы носиться по городу как угорелые?

— Потому что я отнюдь не считаю себя кем-то вроде Джеймса Бонда, — пояснил Штефан. Как ни странно, он отчетливо осознавал, что именнохочет от него услышать Дорн. — Я, черт возьми, перепугался — и за Ребекку, и за свою собственную жизнь! Это что, так уж постыдно?

— Нет, — сказал Дорн. — Я просто не уверен, что это соответствует действительности.

— Что вы имеете в виду?

— Именно то, что говорю, — произнес Дорн. — Быть может, я не очень хороший полицейский, однако у меня все же есть кое-какой опыт. Даже у никудышного полицейского с годами вырабатывается умение разбираться в людях.

— Ну и что из этого? — спросил Штефан.

— Две черты мне кажутся не характерными для вас, — продолжил Дорн. — Наивность и трусость. Вы явно не наивный человек и явно не трус.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. — Штефан попытался прикинуться дурачком.

Если он мог видеть Дорна насквозь, то это отнюдь не означало, что Дорн в свою очередь не мог видеть насквозь его. Конечно же, инспектор не обладал, как Штефан, сверхчувствительным мировосприятием, которое, возможно, было похоже на то, как воспринимает окружающий мир волк, однако Дорн был прав насчет работы полицейского: без знания людей в этой профессии делать нечего.

— Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю, — возразил Дорн. — А еще вы прекрасно знаете, что сейчас происходит. Кто-то решил вас прикончить, и я абсолютно уверен, что вы знаете кто. Что же касается трусости… я сталкивался со многими трусами. Никому из них в подобной ситуации не пришло бы в голову заявиться в клинику и вывезти оттуда свою жену. Почему вы не позвонили мне?

— Потому что Ребекка в этом случае была бы сейчас, наверное, уже мертва, — ответил Штефан.

— Или пятеро других людей были бы еще живы.

Штефан, сжав губы, молчал. Он понимал, что Дорн, к сожалению, был прав. Штефан, несомненно, спас Ребекку, но при этом было потеряно очень много времени. Возможно, полиция смогла бы своевременно оказаться на месте, чтобы предотвратить эту бойню. Однако Штефану тогда даже и в голову не пришло обратиться к кому-нибудь за помощью.

— Да, — тихо произнес он. — Вероятно. Мне жаль, что так произошло. Когда люди впадают в панику, они начинают совершать ошибки.

— Остается только спросить, кого вы имеете в виду, — сказал Дорн. Затем он глубоко вздохнул. — Как я уже говорил, я очень устал после такого длинного рабочего дня. Я мог бы сейчас же арестовать вас и увезти с собой.

— Почему же вы этого не делаете?

По взгляду Дорна Штефан понял, что уже перегибает палку.

— Наверное, потому, что мне не хочется после этого еще два часа заниматься всякой писаниной, — ответил Дорн. — Кроме того, здесь вы, пожалуй, будете в большей безопасности, чем в камере следственного изолятора. Вы даете мне слово, что никуда не уйдете из этого дома, а завтра в десять утра явитесь ко мне в кабинет?

— А что, у меня есть выбор? — спросил Штефан.

— Разумеется, — серьезно ответил Дорн. — Вы можете поехать с нами прямо сейчас.

— Тогда уж лучше завтра в десять, — сказал Штефан. — Сегодня я все равно не смогу быть вам полезен. Боюсь, что я устал так же сильно, как и вы. — Он улыбнулся. — Вам не нужно переживать, что я куда-то убегу.

Дорн оставался серьезным.

— А я и не переживаю, — поправил его Дорн. — Как я уже говорил, я отнюдь не считаю вас бестолковым.

— Кроме того, вы не стали бы уезжать из города без девочки, так ведь? — добавил Вестманн.

— Без девочки? — Штефану оставалось только радоваться тому, что Дорн стоял спиной к Роберту и не видел выражения его лица. Он надеялся, что ему самому удается лучше сдерживать свои эмоции. — Вы говорите о Еве? А что с ней?

— Ничего, — ответил Дорн. — Полагаю, что с ней… все хорошо.

—  Полагаете?

— Ну я не слышал ничего такого, что меня насторожило бы, — сказал Дорн. Он попытался произнести эти слова как можно более непринужденным тоном, но это ему не удалось. Не нужно было обладать обостренным восприятием, чтобы заметить внезапно появившееся во взгляде Дорна напряжение. — Хотя меня немного удивляет, что вы спросили о ней лишь сейчас.

— Тогда как все происходящее каким-то образом, несомненно, связано с этой малышкой, — добавил Вестманн.

Штефан проигнорировал его слова.

— Позвоните мне, как только узнаете, все ли в порядке с этой девочкой, — попросил он. — Когда моя супруга проснется, она сразу же спросит о ней.

Одну-единственную и вместе с тем бесконечно долгую секунду Дорн в упор смотрел на Штефана, и у того возникло неприятное ощущение, что полицейский либо попросту читает его мысли, либо, по крайней мере, догадывается о них.

Наконец Дорн кивнул и демонстративно повернулся к выходу.

— Итак, до завтра, — сказал он. — И хорошо бы, чтобы у вас нашлись ответы на мои вопросы, господин Мевес, а если нет — тогда захватите зубную щетку и сменное белье.

Дорн и оба его спутника ушли. Роберт не потрудился их проводить, однако еле заметно подал знак своему телохранителю, чтобы тот пошел вслед за полицейскими. Штефан все больше убеждался в том, что его шурин уже не первый раз пользуется услугами этих верзил. Может, ему последние десять лет нужно было меньше концентрироваться на своем неприязненном отношении к шурину, а больше уделять внимания тому, чтобы разобраться, чем же Роберт, собственно говоря, занимается.

Едва закрылась дверь за полицейскими, как Роберт тут же выпалил, словно из пистолета:

— Почему ты ему не сказал, что Ева здесь?

— Потому что он это и так знал, — ответил Штефан, а мысленно добавил: «Только он один».

Штефан был уверен, что Вестманн даже не догадывался об этом. Он всего лишь случайно ляпнул то, что послужило подсказкой для его коллеги.

— Но ведь было просто глупо в этом не признаться, — возмущенно сказал Роберт, покачав головой. — Тебе что, хочется, чтобы тебя арестовали?

— Он уже давно мог это сделать, — заметил Штефан. — Видишь ли, Роберт, Дорн абсолютно прав: при сложившихся обстоятельствах у него было уже не меньше дюжины поводов меня арестовать. Но он почему-то выжидает.