Арифмоман. Дилогия (СИ) - Рудазов Александр (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
Как и пигмеи до них, имнии быстро привыкли к человеку и перестали обращать на него внимание. Сами они не так уж много времени проводили на «земле», перемещаясь во всех трех измерениях. Эйхгорн довольно скоро приучился постоянно поглядывать вверх — подобно птицам, имнии имели обыкновение справлять нужду прямо в полете.
А еще разумные существа.
С каждым днем Эйхгорну давали все больше свободы. Имнии убедились в его хорошем поведении и позволили бродить где вздумается. Лишь бы не манкировал обязанностями.
Но далеко от деревни он не отходил. За ним по-прежнему приглядывали — неоднократно Эйхгорн замечал имния, словно бы случайно летящего прямо над ним. И вроде бы это каждый раз был один и тот же имний… хотя в этом он уже не был полностью уверен. Эти крылатые пока что казались ему похожими, как капли воды.
Так прошло несколько дней. Эйхгорн гулял, кормил склиссов и размышлял на тему побега. Было очевидно, что бежать нужно не из деревни, а с Алатуса как такового. Но сделать это в данный момент просто невозможно. Даже если разыскать упавший где-то в джунглях аэростат, забрать парашют… ну или смастерить новый… Эйхгорн все равно просрочил время. По всем прикидкам Алатус уже покинул территорию Кардегарта и сейчас плывет над океаном.
Но он не терял надежды отыскать свой шар… хотя странно, что его еще не нашли те же имнии. Быть может, он таки вылетел за пределы Алатуса и рухнул вниз, на парифатскую твердь?
От нечего делать Эйхгорн уже для собственного развлечения провел в деревне такую же перепись, какую проводил в Парибуле. На этот раз, правда, управился за два дня.
Труднее всего было пересчитать летающих черепах — они выглядели абсолютно идентичными и постоянно перемещались. Эйхгорну пришлось метить их краской, чтобы не повторяться — и всего черепах в деревне оказалось восемьдесят девять… восемьдесят восемь. Пока он считал, одну черепаху сварили и съели.
В конце концов Эйхгорн докатился до того, что стал пересчитывать ветки в своей хижине. Казалось, что их бессчетно — но Эйхгорн доказал, что это не так. Меньше чем через час он бесстрастно произнес в собственный кулак:
— Тысяча семьсот сорок девять.
Сложившаяся ситуация ему категорически не нравилась. Рутинные дни, однообразная работа, никаких занятий для мозга — Эйхгорн буквально чувствовал, как тупеет. Среди пигмеев почему-то было полегче — там он даже не испытывал настоятельной потребности все пересчитывать.
Может, из-за того, что был уменьшен?
А потом такая однообразная жизнь закончилась… и Эйхгорн об этом пожалел.
Глава 54
Сборщики налогов прилетели на рассвете. Сочная зелень небесных баньянов окрасилась в оранжевые тона, и в этом золотистом свете появился он.
Летучий корабль.
Эйхгорн смотрел на него без удивления. Он уже знал, что у имниев есть такие. Своими глазами до этого не видел, но наслышан был порядочно. И авторы обеих найденных книг об этом писали, и жители Озирии упоминали, и сами имнии уже не раз об этом болтали. Единственное — до этого Эйхгорн полагал, что речь идет о волшебстве. Таком же, как в летучих коврах.
Однако ж нет, ничего подобного. Когда корабль подлетел ближе, стало ясно, что это дитя технологий — не магии.
По сути то был огромный аэростат — или даже дирижабль. Единственное, чем он отличался от земных — грузоподъемность. Гондола по-настоящему огромна и действительно очень похожа на корабельный корпус. Баллон же относительно мал — и несомненно заполнен флогистоном.
Именно об этом размышлял Эйхгорн, когда экспериментировал с фантастическим газом — и вполне логично, что кто-то здесь тоже до этого додумался. Немного странно, что это сделали дикари-имнии, но с другой стороны — как раз флогистона у них просто завались. Да и летающим существам гораздо проще строить такие и использовать.
Насколько им это проще, стало видно уже при посадке. Посадке, которой не было. Небесный корабль просто подлетел к деревне и имнии привязали его тросом к особо крупному дереву. Для спуска им не требовались ни лестницы, ни канаты — они просто прыгали за борт и планировали вниз на собственных крыльях.
Староста встретил гостей хлебом-солью. В их честь зарезали и зажарили целого склисса, а девушки надели праздничные юбочки из птичьих перьев и станцевали топлес.
Впрочем, они и так всегда ходили топлес.
Сразу по окончании культурной программы имнии перешли к взаиморасчетам. Мытари торопились. Причем странные это были мытари — с длинными кривыми саблями, в ярких цветастых штанах, причудливых шляпах. Капитан корабля вовсе носил повязку через глаз и выглядел совершенным пиратом.
Впрочем, в каком-то смысле это и были пираты. Как уже знал Эйхгорн, налоговые сборы на Алатусе отданы частным коллекторам. И большинство их — отпетые головорезы, в случае неуплаты просто отнимающие все силой. Именно поэтому староста всеми силами старался задобрить гостей, даже не пытаясь утаить хоть крошку.
На Алатусе были такие же товарно-денежные отношения, как и внизу — разве что вместо монет ходили дорогая ткань и зерна одного редкого растения. Но у жителей таких вот мелких деревенек не было и этого, поэтому налоги они выплачивали натурпродуктом — скотом, шкурами, мясом, изделиями.
Или рабами.
Собственно, в рабах налог и высчитывался. С каждой сотни имниев — шестерых в рабство. Такой вот закон. Если в рабство не хотите — а большинство почему-то не хотело! — давайте что-нибудь равноценное.
Обвязав канатами, на корабль одного за другим подняли трех склиссов. Это приравнивалось к двум рабам. Больше деревня пожертвовать не могла — без этих трех, да еще зарезанного у них оставалось всего шесть голов. Новые телята пока-то еще народятся!
Следующими грузили мелкий скот. То есть летающих черепах. Их деревня пожертвовала двадцать пять штук — и это оценили всего в одного раба.
Потом пошли накопленные за год шкуры, засоленное мясо рассу и другой дичи, две бухты веревки из растительных волокон и еще какая-то мелочь. Все это оценили в еще одного раба.
Стоимость пятого раба староста, сложив губы куриным гузном, выплатил наличными. Встав вполоборота, он передал капитану налоговых пиратов четыре перьевых стержня, заполненных золотым порошком.
Ну а шестой раб пошел как есть — в виде Эйхгорна. Мытари удивились редкой в этих краях птице — человеку, — но и обрадовались. Эйхгорна тщательно осмотрели, пощупали мускулы, проверили зубы, похлопали по лысине, сняли и снова надели очки, после чего велели карабкаться на корабль. Одного матроса капитан приставил для страховки — а то вдруг бескрылое существо со всего двумя руками сверзится с каната?
— Хороший раб, хороший! — довольно приговаривал капитан, трепля жирную щеку старосты. — Не очень молодой, но хороший. Молодец, хорошо охотишься. А из вещей у него было что хорошее?
— Не было ничего, господин, — ответил честным взглядом староста. — Вот только одежка, что на нем.
Эйхгорн, еще не успевший влезть достаточно высоко, издал тихое хмыканье. На миг ему захотелось заложить старосту, перечислив все, что было в рюкзаке, а главное — минимы.
Впрочем, миним уже нет. Имнии понятия не имели, что это такое, а спросить им в голову не пришло. В первый же день кто-то нечаянно раздавил одну миниму — и деревня была в шоке, когда из той вывалилась корзина фруктов.
Ужасно обрадовавшись, крылатые идиоты тут же передавили и остальные, заполучив две бочки воды, четыре ящика галет и целую гору щебенки и битого кирпича. Трое суток потом дети объедались незнакомыми им сухими лепешками и лопали земные фрукты.
Приняв мыто, капитан вручил старосте расписку. Точнее, просто веревочку с двумя хитрыми узелками. После этого, торопясь обобрать и другие деревни, налоговые пираты отдали концы.
Эйхгорна они в перемещениях не ограничили. Троих других рабов, взятых в предыдущих деревеньках, держали запертыми в трюме, а ему, бескрылому, дозволялось гулять свободно. Все равно же сбежать не сможет.
