Особо одарённая особа. Дилогия. - Вересень Мария (книги бесплатно без онлайн txt) 📗
— Так и быть, держитесь!
Перед самым Вежем конь устал семенить и прыгнул! Гром загремел, звезды осыпались, ворота у постоялого двора снесло напрочь. Возы купеческие опрокинуло, крыши соломенные с сараев сорвало, заорала перепуганная скотина, тех, кто по нужде вышел, наземь бросило. Вывалил перепуганный люд на улицу. Одни кричат:
— Пожар!
— Грабют! — вторят им другие, а третьи вопят так, что земля дрожит. А самые сообразительные колья похватали и визжат: — Бей нечисть!
А нечисть сидит на богатырском коне ни жива ни мертва и смотрит, как народ из окон вылазит, забор на колья разбирает.
— Эх, сабельку я дома оставила… — вздыхает Алия.
Только богатырскому битюгу все нипочем, небрежно оттер здоровенного детину с дороги, вальяжно к крылечку прошествовал, дернул спиной, будто мух стряхнул, мы горохом на крыльцо и посыпались, а Сивка страничку у меня из руки и схрумкал. Бросил вокруг недоуменный взгляд, поинтересовался сразу у всех:
— И чего вам не спится? — почесал бок о стену дома, отчего тот весь затрясся, пристально заглянул в глаза каждому и, обращаясь к нам, проговорил:
— Ну, девки, до свидания. Народ здесь умный, обижать не будет. Он повернул голову в сторону «народа». — Да? А я на днях еще загляну. — Оттолкнулся копытами и исчез, только поземка на его месте заклубилась.
— И из каких-таких капиталов, милсдарыни ученицы, вы собираетесь оплачивать ущерб, да? — протянул Рогач, он же Ждан Савич, Потягивая чай из кружки и откусывая баранку.
Даже подняться в комнату нам не дали. Акулина Порфирьевна вынесла наши вещички во двор, а следом выскочили дружки, схватили нас за шкирки и поволокли к ближайшему возу. Глаза Аэрона восторженно горели, он как ребенок допытывался у нас, не забывая встряхивать за шиворот:
— Это Сивка-Бурка, да? Вы на нем катались, да? Без меня, да? Зато Велий, напротив, был как уголья в печи и бормотал себе под нос, что с нас нельзя ни на минуту глаз спускать и спать надо с нами, да еще за ногу привязывать. Оттащив нас подальше от любопытных глаз, встал поперек дороги, упер руки в боки, как коршун над падалью, и заорал:
— Ну и кто это был?! Только не врите, что Сивка-Буркаl
— А че тогда врать? — опешила Лейя.
— Скажем, что это Конек-горбунок, — предложила я, — а мы вроде как его горбы.
Велий зарычал, снег зашевелился, будто под ним поползли змеи, а мы завизжали от страха и прокричали, что готовы рассказать всю правду, больно уж вид у мага был решительный. Я успела подмигнуть подругам, а те не дуры — поняли правильно.
— Ну-у, — начала первой богатырка, — идем мы, значит, гуляем. Погодка теплая, снежок валит, вдруг земля задрожала, звезды упали, глядь, а это Сивка-Бурка бежит. — Она покосилась на мага, который смотрел на нее с недоверием. — Ну мы и говорим: о, привет, Сивка-Бурка, до Вежа не подкинешь? А он: о чем разговор, залазьте! — Алия махнула рукой и замолчала, не выдумав продолжения.
— Ты сама-то веришь в то, что городишь? — спросил маг.
— А то!
Велий, поняв, что от нее большего не добиться, впился взглядом в Лейю:
— И где же это вы гуляли среди ночи?
Лейя смутилась, захихикала, махнула варежкой на мага, покраснела и опять махнула, а я восхитилась — и как у нее так получается? Ничего не сказала, а маг уже себя дураком почувствовал. Шумно задышал, выгоняя через ноздри пар не хуже Сивки-Бурки, и рявкнул:
— За дурака меня держите?! Еще скажите, что за женихами отправились! В Веж! Где ваши физии на каждом заборе красуются!
— Зачем?! — округлила глаза Лейя. — Просто показалось нам среди ночи, что кто-то зовет нас, да так ласково: мол, девицы-красавицы, выйдите на крылечко, взглядом ласковым одарите, гриву шелковую расчешите. Выскочили мы на крыльцо, а там… — Лейя закатила глаза, а Аэрон, давясь смехом, стал съезжать по забору на землю. — В общем, там Сивка-Бурка. Алия ему и говорит: «O! Сивка-Бурка!». А он ей: «O! Алия!» — Мавка умолкла. Велий ничего не сказал, только заброшенная баня снялась с места и щепой разлетелась в стороны. Мы от уважения даже присели; силен мужик.
— Ну, — Велий повернулся ко мне, — я слушаю.
Я ему, конечно, не нанималась, но надо так надо.
— Захотелось нам выпить, — начала я. Брови у мага от неожиданного поворота событий полезли кверху, а Аэрон издал клекот, закидывая голову, как аист на болоте. — Вспомнили мы, что в Школе у нас заныкана бутылочка вина, сходили, выпили, — я демонстративно дыхнула на Велия, — а на обратной дороге глядь…
— Сивка-Бурка, — закончил догадливый маг.
— Ага, и говорит: а хотите, девицы-красавицы, я вас покатаю? — Я вперилась в глаза мага: — Вот ты разве отказался бы? Ну мы говорим, давай! Ох, он нас покатал! — Я повернулась к мавке: — Лейя, дай им винограду, хватит втихую одной лопать! Ну а потом подбросил до Вежа. Очень мы ему по сердцу пришлись.
Я развернулась, и мы с подругами потопали к Школе, оставив мага таращиться нам вслед. Очень ему не понравилось присутствие винограда, он мял его в руках и с тоскливым отчаянием понимал, что мы действительно где-то были. Шагов на двадцать успели мы отойти, прежде чем он закричал:
— Что вы еще натворили и где?
— Переживает, — обрадовалась Алия.
— Интересно, за кого? — встрепенулась мавка.
— За Сивку- Бурку, — буркнула я, стараясь затолкнуть книгу с волшебными сказками поглубже за пазуху.
Не успели мы даже дойти до нашей комнаты, а предатели-дружки уже заложили нас Феофилакту Транквиллиновичу. Пришлось и ему рассказывать историю знакомства с Сивкой-Буркой, терпение у директора оказалось просто змиево, после всех наших охов и ахов он даже не хлопнул по столу ладонью и не отправил нас на конюшню для порки, а, пораздував щеки, проговорил:
— Странная какая-то история. Вы не находите?
— А уж мы-то как удивились! — Вид у нас был такой невинный, что директору ничего не оставалось, как нас отпустить.
Выйдя за двери кабинета, мы столкнулись нос к носу со сдавшими нас парнями. Благообразно сложили ручки, отвесили земной поклон и сладкими голосами пропели:
— Здравствуйте, господин наставник, и вам здрасти, господин Аэрон. — И снова обратились к Велию: — Что же вы нас, сиротинушек, безвинно обидели, наябедничали?
Алия ткнула меня в бок и громко прошептала:
— Негоже так наставнику говорить, долг его святой — за порядком следить и нас, малоумных, наставлять, а где сам не справится, совета у старших испрашивать.
Дружки, не ожидавшие от нас такого, озадаченно застыли, словно кони богатырские, которым велели возы с навозом возить, а Лейя, отвесив еще один поклон, пропела сладенько:
— Мы в столовую идем, а после в комнату вернемся, обещаем по дороге ни с кем не разговаривать и ни на ком не кататься.
У Велия взгляд стал колючим, он развернулся и молча пошел прочь, а Аэрона мы и сами пинками погнал и, только я успела на ухо вампиру шепнуть:
— Угадай, кто у хана Миренского в гареме нынче гостил? — и рассмеялась, глядя, как он зеленеет от зависти. Нам-то что, кроме винограда ничем не поживились, а уж Аэрон-то разгулялся бы!
— Зря ты так, — укорила меня Лейя. — Он теперь плакать будет.
— Да пусть хоть стены грызет, лишь бы нам не мешал. — И я вприпрыжку побежала в комнату, где лежали карточки.
Оставшееся до учебы время мы провели, запершись в комнате и сортируя добытые у Гомункула карточки.
Бумага была серой и рыхлой, чернила на ней расплылись, а со временем еще и выцвели, попортившись от воды, чая и жирных пятен, словно ими активно пользовались вместо салфеток и подстаканников.
Мы с Алией разбирали записи, а мавка записывала в тетрадочку. Адреса и должники размножались словно тараканы, вдобавок половина невозвращенных книг, как назло, оказалась как раз о превращениях.
— Я уже забыла название Гомункуловой книжонки, — призналась я.
— Превращения элементарных веществ? — Лейя раскрыла журнал. — Элементарные превращения веществ? Вещества элементарных превращений?
