Миссия «Демо-2020» - Краснов Антон (электронные книги без регистрации .TXT) 📗

– Про тебя, про тебя, – машинально шепнул бесу Афанасьев.

Колян воззрился на друга в упор:

– Про меня?

– Да не про тебя, Колян. Тут такое дело. В общем, я слышу голос со стороны, который утверждает, что он бес по имени Сребреник. Ты только не… В общем, он на самом деле существует, это не белая горячка и не паранойя, как ты можешь подумать.

Колян серьезно посмотрел на Афанасьева, а потом без разговоров налил тому стакан водки и почти пропихнул в Женину пятерню. Афанасьев выпил, поперхнувшись на последнем глотке, и, торопясь и судорожно сжимая-разжимая пальцы левой руки, отправил в рот один за другим три куска ветчины.

– На самом деле, – повторил Женя.

– Так-с, значит, вот что, – ничуть не удивляясь, решительно сказал Колян, – сейчас едем ко мне на дачу, два денька отдохнем, соберешься с силами, а то я смотрю, что твой Херувим Иваныч и эта Еленушка последний умишко из тебя выпили. Не возражай и не надо мне тут косорезить!..

Женя хотел возражать. Сребреник хихикал противным смешком, Похожим на теньканье расколотого колокольчика. Тут вошла жена Ковалева, Галя. Они расписались не так давно, но, будучи оба людьми нравными и капризными, делали вид, что уже смертельно надоели друг другу.

– Привет, братцы, – сказала она. – Пьете?

– Да вот тут Женек говорит, что у него проблема: какой-то бес в голове голос подает, говорит, что его зовут Сребреник и что он, в натуре, есть.

Молодая женщина снисходительно улыбнулась и произнесла:

– Как? Бес… Сребреник? Ну-ну. Почему-то меня нисколько это не удивляет. Ты-то сам, Коля, не помнишь, как явился в три часа ночи, сел на кухне и принялся орать, что планерка уже началась, а тебя толком никто не слушает. Ругался, принял меня за какого-то Сережу Панюшкина и требовал, чтобы я немедленно организовала поставку партии труб со склада методом самовывоза в Самару. Что бес Сребреник, что Сережа Панюшкин – все это одного поля ягоды. – Ты, Галина, ничего не понимаешь в мужских делах, – запальчиво объявил Ковалев, – В общем, Женек, собирайся, поехали.

Женя принялся что-то мямлить. Колян не стал его слушать, а просто выволок из квартиры и потащил за собой, говоря, что в той машине, которая на стоянке возле дома, помято крыло, так что при-дется дойти до гаража и взять другую. Идти было не очень долго, всего четыре или пять кварталов, а там находился гаражный кооператив, где у богатенького буратино Ковалева имелось аж три гаража с двумя машинами (третий был завален разным хламом). По пути Афанасьев несколько раз попытался донести до друга свои опасения относительно Сребреника, но тот его и слушать не стал. Виновник всего этого недоразумения, бес по имени Сребреник, хохотал, разливаясь в ушах Афанасьева издевательскими трелями, а на подходах к гаражам и вовсе принялся травить анекдоты в тему:

«Ваш приятель, уважаемый Евгений Владимирович, напоминает мне одного типа, который спросил у своего друга: „Жора, как перевести „one more tme“?“ – „Еще раз“. – „Жора, как перевести „one more tme“?“ – „Еще раз!!!“ – „Жора, как перевести „one more tme“?..“

Афанасьев уже готов был согласиться с Ковалевым и уехать на дачку на день-другой, чтобы собрать воедино все эти разрозненные факты, впечатления и домыслы, от которых впору было сойти с ума… Но тут Колян схватил его за руку и отвел за угол дома:

– Пригнись!

– Что такое? – недоуменно спросил журналист.

– Да по ходу ты был прав, что ко мне пришел. «Хвост» за тобой. Видишь вон того типа? Так он с нас глаз не спускает! А сейчас из виду потерял – видишь, как башкой крутит?..

– Где?

Опытный Ковалев оказался прав. Метрах в двадцати от них стоял какой-то подозрительного вида гражданин в дымчатых очках и крутил головой, явно кого-то выискивая. Женя только сейчас его приметил, а Колян, по собственному его заверению, наблюдал за типом вот уже минут десять. Впрочем, он решил, что пора кончать наблюдения и начинать форсировать ситуацию.

– Сиди тут! – сказал он Афанасьеву, а сам вышел из-за угла и направился к подозрительному типу так споро, что тот и глазом моргнуть не успел, как Колян оказался возле него и рявкнул:

– Ты че тут вынюхиваешь? Че на хвоста прыгнул? Пасешь, ек-ковалек? Че хавало завалил, гнида? Отвечай, пока по-хорошему!..

Если это было по-хорошему, то что же по-плохому?.. Так рассудил и тип в дымчатых очках. Потому он снял очки (чтобы не разбили?) и, кротко моргая ресницами, ответил:

– Я… это самое… я вашему другу хотел объяснить…

Колян ничуть не обольстился таким мягким и податливым тоном встреченного товарища. На своем веку ему приходилось сталкиваться с замечательным притворством. К примеру, однажды он выудил из воды дайвингиста, очень культурного человека и кандидата наук, который незадолго до того поднырнул к купавшемуся в реке компаньону Ко-ляна и уволок его в глубину, утопив как котенка. Дайвингист величал Ковалева Николаем Алексеевичем, цитировал Шиллера, Кафку и Германа Гессе, в общем, отпирался как мог, но это ему не помогло. Не поможет и сейчас – вот этому типу в дымчатых очках и с рожей типичного стукача и соглядатая.

– Моему другу? – переспросил Колян, хватая того за грудки. – И кто тебя поставил за ним наружку вести, а, бля? Че молчишь, плесень? Ничего, щас побеседуем.

Изящный пируэт судьбы привел к тому, что через несколько минут все трое, включая Афанасьева, оказались в третьем гараже Ковалева, том самом, что был завален разным хламом. Колян выудил из наваленной в углу кучи кривой обрезок железной трубы, взвесил его на ладони и, грациозно помахивая им в воздухе, приблизился к пойманному типу. Тот сидел на упаковке из-под холодильника и с ужасом наблюдал, как надвигается на него грозный Колян с подручным средством для дознания.

– Нннну? – промычал Ковалев. – Кто такой? Че потерял?

– Да я… Да я – таксидермист.

Колян скривил угол рта и, опустив трубу, выговорил:

– Кто-кто? Че ж ты сразу так на себя наговариваешь-то? Я пока по-хорошему, а ты, типа… Такси… дерьмо… Водила, что ль, хреновый? Потому и пешком ходишь? Да еще за нами? Может, думал, что я тебя научу рулить и новые права выдам? Нашел Шумахера, ек-ковалек!

Женя Афанасьев беззвучно хохотал в углу. Колян повернулся к нему:

– А ты че?

– Такси… дерми… – выдохнул Женя сквозь смех. – Это, Колян, такой человек, который изготовляет чучела животных: набивает шкуры ватой или каким другим наполнителем и создает объем. Ты вот бываешь в ресторане «Белый барс», видел там на стене такое чучело барса… ты еще говорил, что как живой? Ну так вот, это и делают таксидермисты, понял?

– А, нуда, – сказал Колян, почесывая в голове. – Понятно. Чучело. Да я сейчас сам из него чучело набью! И что же, такси… дерьмист…

– …дермист.

– И что же тебе надо?

– Меня зовут Ковбасюк, – залопотал тот. – Видите ли, Николай, не знаю, как вам объяснить… Дело в том, что вы можете мне не поверить и огреть вот этой трубой, но… тут такое дело… Словом, я шел мимо вас и совершенно не собирался за вами идти, однако же увидел, что возле вашего друга вертится третья фигура… странная…

– Ты, что ли?!

– Да нет. В том то все и дело… Я – в некотором роде – экстрасенс… Однажды я вымачивал в ванной, в растворе, шкуру медведя. И случайно уронил туда электроприбор, подключенный к сети… теперь уже и не припомню какой. И мне врезало током. Очнулся я в ванной, прибор перегорел, шкура испортилась. И слышу: голоса. Это разговаривали…

– Архангел Гавриил и апостол Петр? – ухмыльнулся Афанасьев.

– Белые слоники? – предположил Колян. – Или зеленые чертенята?

– Нет, хуже. Два кота, которые у меня дома живут. – Ковбасюк выпучил глаза и залопотал с такой скоростью, что даже Афанасьев с трудом разбирал то, что он говорит: – То есть я не то чтобы слышал членораздельную речь, я просто понимал, что именно они хотят передать друг другу! Понимаете? Как в сказке: съел Иржик кусочек волшебной рыбки и стал понимать голоса зверей [1]. А у меня примерно то же самое! Я уже много раз проверял: мой слух изменился!