Трое из Лукоморья (СИ) - Куно Ольга (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
На всякий случай я ещё раз огляделась по сторонам. Солдат нигде не видно, лошадей тоже. Должно быть, уехали, кто к моей избушке, а кто в город с докладом. Я пересекла пустынную улицу и подошла к красному забору. Протянула руку между досками, скинула служащий символическим замком крючок и отворила калитку. И, недолго думая, вошла.
В маленьком внутреннем дворике никого не было. Хозяйка не то в доме, не то ушла куда-то по делам, то бишь сплетничать. Мне это было только на руку. Взгляд медленно заскользил по двору. Несколько свежепрополотых грядок, пара чахлых яблонек, вдоль забора — кусты малины. Напротив крыльца стоял грубо сколоченный стол с двумя толстыми ножками, вкопанными в землю. На столе — пара пустых плошек, поставленных одна в другую, надкусанная горбушка чёрного хлеба, несколько деревяшек непонятного мне назначения и кувшин молока. Это было как раз то, что нужно.
Я подошла к столу, извлекла из сумки щепотку тёмно-коричневого порошка и высыпала её в кувшин. Потом развернулась и быстро зашагала обратно на улицу, не забыв снова закинуть крючок в петлю, запирая за собой калитку. Ну что ж, Фёкла, с тобой я поквиталась. Будешь знать, как доносить на детей.
Дверь мне открыла Неёла, жена Егорыча. Она сразу меня узнала и молча посторонилась, пропуская в избу. Выражение её лица при этом казалось не слишком довольным. Ярослав и Дара были уже здесь; они расположились за столом на деревянной скамье; напротив сидел на стуле Егорыч. Двое детей, Митяй, постарше, и Белян, помладше, шушукались на печке. Егорыч поприветствовал меня кивком головы и усадил на ещё один стул. Против обыкновения, он был неулыбчив и выглядел чрезвычайно озабоченным.
— Ни в какие ворота это не лезет, вот что, — сказал он, усаживаясь рядом со мной. — Чтобы простые честные люди должны были скрываться от стражников, будто какие-то прохиндеи! Чтобы соседи доносили на соседей! Чтобы солдаты арестовывали детей!
Неёла, оставшаяся стоять около двери, облокотившись о косяк, резко вздрогнула. Но взгляд её при этом был обращён не на Дару, а на собственных сыновей, притихших на печке.
— Что за времена настали, — сокрушённо покачал головой Егорыч, — что за времена.
— Времена всегда такими были, Егорыч, — возразила я. — В политические игры играют много веков, и страдают в этих играх и безвинные, и виновные, взрослые и дети. Просто до дальних деревень такие игры как правило не доходят.
— Вот бы и не доходили, — буркнул Егорыч. — Мы, может, потому в этих дальних деревнях и живём, что не хотим в таких дурных играх участвовать.
— Вот это правда, — искренне согласилась я. — Но видишь, как бывает: ты от беды, а она — за тобой. Значит, на роду написано с ней столкнуться.
— А может, всё-таки стороной пройдёт? — спросил Егорыч. — Пересидите здесь у нас, переждите. Оставайтесь столько, сколько надо; места всем хватит, без еды тоже не останемся. А там, глядишь, забудут о нас эти городские супостаты.
Краем глаза я видела, как Неёла напряглась, услышав это приглашение.
— Я сперва тоже так думала, да оказалось, что всё сложнее, — ответила я. — Так что спасибо тебе, Егорыч, но увы: они про нас так просто не забудут.
— Так всё серьёзно? — спросил он, пристально посмотрев мне в глаза.
— Более чем, — кивнула я.
— Ну, вам виднее, — сказал Егорыч, поднимаясь со стула. — Всем, чем сможем, поможем. Можете во всём на меня рассчитывать. И оставайтесь в моём доме столько, сколько нужно.
Неёла негромко кашлянула. Егорыч поднял на неё тяжёлый взгляд, и самый воздух между супругами стал, казалось, ощутимо накаляться. Жена первой опустила глаза и принялась протирать тряпкой деревянный сундук.
— Ну, как прошёл поход в деревню? — тихо спросил Ярослав, перегибаясь через стол.
— Прекрасно, — ответила я.
— Тебя никто не видел?
Я покачала головой.
— Я умею быть незаметной, когда нужно.
— А как насчёт солдат?
— Я никого не видела. Ни военных, ни лошадей во дворах. Следов полно, а самих не видно. Думаю, что из деревни они уехали, но надолго ли — не знаю.
Он задумчиво кивнул, нахмурился, что-то обдумывая, а потом спросил:
— И всё-таки, зачем ты туда ходила? Или это большой секрет, и ты заколдуешь всякого, кто о нём проведает?
— Совсем не секрет, — ответила я, умышленно игнорируя ехидство его последней фразы. — Надо было расквитаться с тёткой Фёклой.
— Той самой, что на девочку донесла? — вспомнил Ярослав.
— Именно, — подтвердила я.
— И что?
Я неопределённо пожала плечами.
— Она получила по заслугам.
— Каким именно образом? — нахмурился он.
— А как обычно мстят ведьмы? Подсыпала ей в молоко одно очень хорошее зелье.
— А…лечение от него какое-нибудь есть? Или противоядие?
Я злорадно покачала головой.
— Никакого. Эффект совершенно необратим.
Он судорожно сглотнул, посмотрев на меня осуждающим взглядом.
— И ты считаешь, что это справедливо?
— Для доносчицы — более чем. Она получила то, что заслужила.
— И тебя совсем не гложат угрызения совести?
— Совести? А что это такое?
Я продолжала смотреть на него с лёгкой наглой улыбочкой, пока он не отвёл взгляд и не встал из-за стола, что-то бормоча себе под нос. К словам я не прислушивалась, поскольку и так не сомневалась, что это нечто крайне нелицеприятное в адрес моей скромной персоны. Не будем бороться с предубеждениями. Если у человека сложилось определённое представление о ведьмах, зачем его переубеждать? Бороться с предубеждениями — себе дороже.
— А как долго вы думаете здесь оставаться? — спросила Неёла с деланной улыбкой.
Егорыч посмотрел на жену с видимым неодобрением, но промолчал.
— Неёла, давай поговорим начистоту, — спокойно предложила я. — Я же вижу: тебе не нравится, что мы сюда пришли.
Егорыч покачал головой и попытался что-то сказать, но я остановила его, вытянув руку ладонью вперёд.
— Я тебя прекрасно понимаю, — продолжала я, по-прежнему обращаясь к Неёле. — Ты абсолютно права. Кому понравится, когда в его дом придут чужие в общем-то люди, за которыми охотится отряд солдат? Чего доброго на вас чужаков наведут, а у тебя свои дети, и твоя первая забота — защитить именно их. Всё верно. И почему бы тебе прямо так и не сказать? Если бы ты встала на пороге и не впустила нас в дом, я бы тебя поняла. Твоё законное право. Но ты нас впустила, за это спасибо. И я обещаю: долго мы тут не задержимся. Нам надо только дождаться до темноты. Так что этим вечером мы уйдём.
Неёла хотела что-то сказать, открыла было рот, но смешалась, молча кивнула и продолжила уборку.
— А вы что сидите? — обратилась я к своим спутникам. — Этой ночью недоспали, следующая и вовсе будет бессонная. Давайте-ка срочно спать!
Сама я однако собственному совету не последовала. Вместо этого вышла на крыльцо, кутаясь в платок и вглядываясь в темноту окружающего избу леса. Ничего подозрительного и внушающего опасения я не увидела и, что ещё более важно, не почувствовала. Дверь у меня за спиной скрипнула, и на крыльцо вышел Егорыч.
— Ты это…на жену мою не сердись, — сказал он. — Она и правда не со зла, о детях беспокоится.
— Так я же говорю: она права, — откликнулась я. — Это ей в пору на меня сердиться. Ты, Егорыч, больно добрый, а ей за это отдуваться приходится.
— Может, всё-таки здесь переждёте? А с Неёлой я сам поговорю, уладим мы это дело.
Я покачала головой.
— Нет, спасибо, Егорыч, но эту беду не переждать. Так что через несколько часов тронемся в путь.
Ещё пару минут я постояла на крыльце, подставляя лицо усилившемуся ветру. А потом вернулась в дом и легла спать. Сколь ни удивительно, уснуть мне удалось быстро.
В путь мы отправились вскоре после того, как окончательно стемнело. Сперва Ярослав сходил на разведку и убедился, что дорога свободна и никаких признаком пребывания солдат поблизости нет. Тогда, закинув на плечи дорожные сумки и поблагодарив хозяев за гостеприимство, мы спустились с крыльца в гудящую цикадами ночь. Воин долгое время не мог понять, отчего перед выходом я до последнего сидела перед жерлом растопленной печи и пристально смотрела на огонь. Теперь он, наконец, получил объяснение: немного углубившись в темноту ночного леса, я зажмурилась, вызывая принятый в себя огонь, и мои открывшиеся глаза стали излучать мягкий зеленоватый свет. Двух зелёных лучей, направленных на дорогу, вполне хватало для того, чтобы не спотыкаться о корни и уклоняться от вездесущих веток. В то же время свет был достаточно слабым, чтобы не привлекать внимание издалека. Человек же, находящийся достаточно близко, чтобы увидеть зеленоватое свечение, в любом случае заметил бы и нас.
