Агент ТГБ или приключения Одиссея - Видар Гарм (библиотека книг бесплатно без регистрации txt) 📗
13
«Ну и лица.» — мрачно подумал глава ТГБ, он же Сын, он же… ну, в общем, смотря когда, но несмотря ни на что, и именно по этому, но не то чтобы… а так, иногда, когда… короче: просто Сын, и механически, но лучезарно улыбнулся.
— Да уж, интеллектуалы чистой воды." — Сын заглянул в прозрачные голубые глаза ближайшего члена отряда трансгалактической дезинфекции и ему показалось, будто откуда-то потянуло сквозняком. Сын невольно поежился и поспешно отвел глаза.
— Нами зафиксирована местонахождение точки ШВБ, в подконтрольном пространстве… Вы хотя бы представляете, что это такое: точка ШВБ? — Сын с сомнением глянул на застывшую по стойке «Смиррр-на!» шеренгу бравых дезинфекторов.
— Сориентируемся на месте! — четко отрапортовал начальник отряда, при этом глядя Сыну куда-то в область сонной артерии и лихо щелкнул пятками.
Сын вяло пожевал губами и с сомнением покачал головой:
— Да-да, конечно, впрочем, это неважно… Ваша задача — упорядочить взаимоотношения с Иными Мирами, и по возможности, наладить взаимовыгодный экономический контакт. Если же Порядок восстановить не представляется возможным, — необходимо нейтрализовать влияние точки ШВБ. Так сказать стабилизировать положение.
— Вы хотели сказать, что эту самую точку необходимо уничтожить?
— Я сказал то, что необходимо было сказать!
— Ясно! — начальник отряда ухмыльнулся, но тут же снова щелкнул пятками, боднул воздух бритой головой и свирепо скомандовал:
— Отряд! За мной! Рысью!!!
Когда гулкий топот кованых сапог ассенизаторов затих в дали, Сын поймал взглядом собственное отражение и сначала его не узнал: на гладком холеном лице того, в зеркале, — не было улыбки!
— Так надо, — уверенно сказал Сын, немного помедлил и ослепительно улыбнулся:
— Не корысти ради, а токмо во имя Порядка.
Ordnung nach sain!
14
«А вот чего я никак не могу понять, так это того, как из Словоблудника Декларативного может вырасти Щекотун Слоновый. Но, если бы это было единственным, чего я не понимаю…» — Одиссей слегка задыхался, сказывалось то, что он хоть и был агентом ТГБ, но увы, — агентом заочником. А с заочника какой спрос? Такой и ответ. К тому же друг Тарик — очень неудобно свешивался с левого плеча, положение усугубляло наличие Тариковского хвоста, который собственно и перевешивал остальную часть друга. Так иногда бывает в жизни…
Одиссей совершенно обессилив остановился и осторожно сгрузил, все еще не подавшего признаков жизни, а одни лишь надежды и то в отдаленном будущем, друга Тарика на землю, а сам скромно прилег рядом. Физическая усталость породила фаталистический строй мыслей:
«А гори они все синим пламенем!» — подумал Одиссей и закрыл глаза. — «Странно, но если для потомком мне придется вспоминать ландшафт этой местности, где развернулась сия Эпохальная эпопея, пытать будут не вспомню. И флору тоже. Только фауну!».
Одиссей открыл глаза и сразу понял, что вокруг не тот ландшафт, не та флора и… Ну, а фауны пока видно не было, только верный друг Тарик лежал рядом, но если раньше он был желтым с лица и тела, то теперь сильно позеленел, то есть приобрел естественный (естественно для его расы) цвет опять же лица и всего остального прочего.
"Значит, впопыхах я еще раз проскочил точку ШВБ, — вздохнул Одиссей и встал, отрешенно разглядывая Новый Мир.
Новый Мир был искусственным. Весь целиком!
— А я, здесь уже был, — не открывая глаз, да похоже и рта, печально констатировал Тарик. — Это все — пластик.
Одиссей бросил на друга Тарика упокоенный взгляд, а потом стал смотреть на причудливые конструкции в поэтическом беспорядке нагроможденные окрест. Кубики, пирамидки, плоскости, спиральки, а то и вовсе замысловатые штуковины неизвестного назначения, но будоражащие нездоровые фантазии.
— Похоже на детский конструктор. Оно часом не завалится? — спросил Одиссей задрав голову и так ничего и не увидев, кроме тех же кубиков, шариков и прочих роликов.
— А кто его знает, — философски пожал плечами Тарик, не вставая. Потом демонстративно пошевелил ноздрями и радостно объявил:
— О! Мерзяк ползет.
Но мерзяк прополз мимо, оставив по себе лишь не лестную обонятельную память. «Это, пожалуй, почище Летающего скунса будет!» — отрешенно подумал Одиссей и снова лег.
— Здесь что, кроме всей этой стереометрии, да ползучих дезодорантов больше нет ничего? И всегда так же тихо-спокойно, и ничего никогда не происходит?
— Когда как, — вяло сказал Тарик, — тут у них всего два времени года: Сезон Застоя и Сезон Перестройки. Сейчас, похоже, первый — в самом разгаре… А может и второй, так их сразу не отличишь. И так и так — один бардак, только по разным причинам. О, опять мерзяк ползет!
Одиссей собрал волю в кулак, но понял, что если мерзяк проползет в третий раз, то он, то есть Одиссей, этого уже не выдержит.
— Неужели здесь нет другой живности, поприличней?
— Ну почему нет, — равнодушно возразил Тарик. — Есть еще Мрульник Икрометальник, Хохатабель, Большой Готованец и Малый Готованец, Крабец Экспоимпортный, ну и конечно Жучильник Специальный, но он редко встречается — стеснительный очень. А вчера вот — поступила целая партия Зеленых.
— Каких зеленых?
— Очень зеленых, но вчера… О-о-о!!! Мерзяк.
Одиссей, как и обещал, не выдержал и, вновь взвалив индифферентно настроенного Тарика на свой многострадальный загривок, рванулся прочь…
15
«Прочь» оказалась не так уж и далеко. Одиссей с разбега влетел в пластмассовый тупик и застыл, как удрученный, неразрешимой еще со времен Буридана проблемой Выбора, витязь на достославном Распутье (так сказать, витязь на распутье или он же — распутный… впрочем, это кажется не совсем то что… хотя… или… да нет же! все таки нет, по-моему). Парадоксальность ситуации, в данном случае, заключалась в том, что именно в Данном Случае никакого выбора собственно и не было. Тупик он и был тупик, хотя конечно очень пласт-массовый.
«Но тут по крайней мере хотя бы мерзяки не ползают», — устало подумал Одиссей, в очередной раз сгружая тело горячо ценимого друга Тарика на плоский пластмассовый параллелепипед ядовито синего цвета.
— Куда это… они, собственно, ползут… постоянно? — поинтересовался Одиссей, с трудом переводя дух.
— Просто modus vivendi у них такой… ползучий, — спокойно ответил друг Тарик, устраиваясь поудобней на параллелепипеде и проявляя при этом чудеса мимикрии, то есть становясь — ну, абсолютно синим. — А может сейчас все таки межсезонье. И ползут они куда-нибудь на далекий юг или на восток, но ближний… А вот на то, на что ты сел, — ты сел совершенно напрасно!
Тарик несколько оживился и даже опять сменил цвет, став отчаянно лиловым:
— Это — Малый Готованец!
Одиссей в ужасе подскочил с большого разноцветного куба, состоящего из множества кубиков поменьше. Куб «ожил» и стал хаотично перемещать кубики-составляющие.
— Это же кубик Рубика!
— Нет, это Малый Готованец. Хотя, я вынужден признать, что его мыслительный агрегат подобен, упомянутому тобой, кубику, упомянутого тобой же, Рубика. Кстати, агрегат — большого интеллектуального потенциала, несмотря на то, что принадлежит ярко выраженному негуманоиду. Но, тем ни менее, исторически — не оправдывающий себя! Постоянное маневрирование мыслеблоками, конечно порождает новые связи, порой абсолютно неожиданные, что позволяет искать совершенно экзотические решения несомненно титанических проблем, но начисто лишает памяти, что, в свою очередь, затрудняет решать эти самые проблемы, так как Готованец их просто не помнит, но зато какие он отыскивает Новые Проблемы!
Тарик мечтательно закатил глаза и причмокнул.
— Какой странный modus vivendi, — удивился Одиссей. — По моему, проблем и так — всегда в избытке.
— Абсолютно антропоморфная философия! — фыркнул, обиженный за Готованца, хотя и Малого, Тарик и тут же завопил будто Одиссей сел на него самого:
