Слепые поводыри - Лукин Евгений Юрьевич (читать книги регистрация txt) 📗
Игорек раскутал пистолет из шмоток и принялся неторопливо облачаться. Жарко, но что делать! Вождям, а тем более богам, разгуливать нагишом невместно даже в тропиках… Положение обязывает. Кто поверит голому, что у него много рубашек! Чья поговорка?.. А ведь помнил…
Ну вот теперь уже можно покинуть шалаш и явить себя люду. Игорек подобрал с циновки «макаров», но тут ритмичное пение снаружи оборвалось, а взамен грянули злобные ликующие крики. Что там могло случиться? Шум нарастал, вскипал улюлюканьем, хохотом… Игорек на всякий случай заранее дослал патрон, и выбрался из шалаша. Авторитет – авторитетом, а с боеготовым оружием как-то поспокойнее.
Строители и охрана толпились неподалеку от зияющей ямы, предназначенной под четвертую плиту. Все они были настолько возбуждены, что появления Игорька не заметили.
Поначалу он решил, что эти чертовы дикари опять задумали принести кого-нибудь в жертву, и в общем-то оказался недалек от истины. В самой гуще яростно галдящей толпы, сгорбившись сильнее обычного, цепенел старый Тиури, и морщинистое серое лицо его было искажено такой болью, что Игорек немедленно все понял. Обмолвился старикан. Слова перепутал.
Яростнее всех кричал и махал руками молодой косоплечий туземец, о котором Игорек знал, что это ученик, помощник, а в будущем и преемник одряхлевшего жреца. Судя по всему, вот он-то, сволочь такая, и уличил наставника в неточности. А больше вроде некому.
Жестикуляция его была доходчива и в переводе не нуждалась – гаденыш то и дело ударял себя по затылку (точь-в-точь как сам Тиури этой ночью) и тыкал пальцем в яму. Ну, правильно. Как раз четвертого угла и не хватает…
– Ихароа!..
Все разом смолкли и в страхе обернулись к Игорьку. Его появление было настолько внезапным, что даже оземь грянуться не сообразили. А он посмотрел в беспомощные глаза Тиури – и как будто снова очутился перед пыльным тусклым зеркалом в своей прихожей. Во всяком случае, чувство было очень похожее – острая, щемящая жалость к собственному отражению. Игорек перевел взгляд на юного поганца, даже перед ликом божества не способного скрыть подлое свое ликование, и тот показался ему вдруг копией Влада, взмахнувшего тогда с победным воплем «Вау!» обломком ритуальной дубины.
Нахлынувшая ненависть была столь сильна, что изношенные сосуды выдержали чудом. Еще секунда – и инсульт.
Дальнейшее произошло само собой. Ствол вдруг оказался вскинутым на уровень глаз, и палец уверенно, беспощадно нажал на спусковой крючок. Это тебе за Сувенира, звереныш!..
Рука с пистолетом подпрыгнула. Правый глаз туземца как бы провалился – и мальчишка начал ужасающе медленно запрокидываться навзничь. Звука падения тела Игорек не услышал, потому что в ушах еще звенело от выстрела, но он знал, что должен быть звук, и он машинально воспроизвел его, выдохнув почти беззвучно: «Ш-шух-х!..»
Мгновение туземцы стояли неподвижно, боясь пошевелиться. Затем кинулись наземь. Все, кроме Тиури. Старый жрец просто не смог этого сделать – настолько оцепенел.
Не выдержав его изумленного взгляда, Игорек нахмурился, отвел глаза и молча указал стволом на яму в песке. Подобрал гильзу и двинулся к лазейке. Шел, недоумевая. Он только что снова застрелил человека. И – ни угрызений совести, ни даже осознания того, что произошло: застрелил – и все. Как будто совершил это не он, а кто-то другой, знающий свое право – карать и миловать без колебаний.
– Здесь так принято… – тревожно и озадаченно бормотал Игорек, не то чтобы оправдываясь – скорее удивляясь самому себе. – Здесь так принято…
Механически передвигая ноги, добрался наконец до лазейки и окунулся в сырую черноту подвала. Выспался, называется! Снова завернул оружие в целлофан, поместил в угловой тайник. И еще подумал с неудовольствием, что хорошо бы подыскать для хранения какое-нибудь другое место. Желательно, на острове. Целее будет.
В железную крышку люка забарабанили. Такое ощущение, что камнем. Замер, выжидая… Наконец сверху (с того света!) донесся ворчливый голос Влада:
– Хорош греметь!.. Все равно не услышит…
Игорек перевел дух, сдвинул кусок арматурины и приподнял тяжелую ржавую крышку. Снаружи был поздний вечер. Насколько позволяли различить черно-синие сумерки, физиономии Влада и Андрея выражали сильное недовольство.
– Давно стучите? – Кряхтя, выбрался наружу, закрыл люк.
– Давно… – обиженно бросил Андрей. – Спал ты там, что ли?
– Спал…
– Нет, но записку хотя бы мог оставить?.. – Андрей запнулся. – Погоди! А чего это ты снова замок вешаешь?
– Сейчас туда соваться не стоит… – Игорек выпрямился, сунул ключ в карман. – Наведаемся попозже… Пусть сначала все утрясется…
Ребята изменились в лице.
– Случилось что-нибудь? – Андрей понизил голос.
– Случилось… – Отвечая, Игорек смотрел не на него, а на Влада. Долго смотрел. Потом вдруг усмехнулся углом рта – и пожал острое кривоватое плечо. – Долго жить будешь…
Четвертая угловая плита замкнула прямоугольник будущего святилища, так что новой человеческой жертвы в ближайшее время вроде бы не ожидалось. Предложение Игорька разместить базальтовые столбы на равном расстоянии вокруг лазейки Тиури принял без возражений. И попробовал бы он возразить – ходил теперь за покровителем, как привязанный, в глаза заглядывал. Ближе к полудню оба скрывались в пальмовом шалаше, где, надо полагать, занимались словесностью. В отличие от своих юных спутников Игорек одолевал местную речь трудно, со скрипом. Особенно не давалось произношение. Сначала он все записывал, потом перенял у Тиури манеру завязывать узелки на память. Так и ходил – с веревочкой из кокосового волокна, перебирая сложные красивые узлы, как бусины четок.
Влада с Андреем эти уроки словесности сильно раздражали, поскольку в итоге работа по выкладыванию плоскими камнями внутреннего круга целиком выпала на их долю.
Солнце торчало в зените. Тени от свежеврытых базальтовых столбов съежились до предела.
– К черту! – не выдержал Влад. – Перекур!..
Оба выпрямились и, прихватив куртки, канули в лазейке. Переход из тропического полудня в прохладную весеннюю ночь средней полосы был ошеломителен, но в целом приятен. Как в бане: с пылу, с жару – да в сугроб…
Расположились на пологом травянистом пригорке неподалеку от люка. Наощупь подстелили куртки, сели. Андрей закурил.
– Крутой! – бросил он между затяжками, надо полагать, имея в виду Игорька. – Нашел пахарей…
– Пахота – ладно… – не менее хмуро отозвался Влад. – Ты мне скажи: на фиг он еще одного завалил? Для ровного счета, что ли? Под четыре угла?..
– Нет, ну… Двоих-то – не он… Это уж местные сами… – Кажется, Андрей усмехнулся. – Каждый поворот истории, – ядовито и весьма похоже скопировал он говорок Игорька, – это сотни тысяч трупов… Сотни!.. Теорию – в практику…
– Балабол… – проскрипел Влад, судя по голосу, скривив рот до предела. – Я ему бомжару этого вовек не прощу!.. – угрюмо добавил он вдруг.
Огонек сигареты приостановился в темноте и пару мгновений был неподвижен.
– Погоди… – растерянно сказал наконец Андрей. – Ты о ком?.. О Сувенире?..
– Ну!.. – Голос Влада звучал несколько надтреснуто. – Он же меня и подначил – Игорек! «ФСБ, упрячут, устранят!..» И тебя потом втянул… Скажешь, нет?
Ночное облачное небо над балкой, набрякшее светом фонарей и реклам, мутно тлело багровыми оттенками. Где-то заполошно вопило противоугонное устройство.
– Да теперь-то что говорить… – уклончиво пробормотал Андрей. Помолчал, затянулся. Розовый полусвет вынул на миг из темноты его непривычно задумчивое лицо. – Ты шнуркам своим про академический сообщать будешь?
– А ты?
– Я – нет. Воплей не оберешься… У тебя они кто?
Ответом было странное горловое кудахтанье. Влад смеялся.
– Сейчас расскажу… Ты слушай, слушай: прикол классный. Они у меня оба члены КПСС… были… Отец в Москве учился, в ВПШ…
– А это что такое? – несколько ошалев, спросил Андрей. Обычно дружок его от бесед на личные темы уклонялся. Вообще был неговорлив. А тут, гляди-ка, прорвало…
