Шушпанчик. Акции! Бонусы! Скидки! (СИ) - Ермакова Светлана Олеговна (книги полностью txt) 📗
И я такого человека знала. Дядя Кеша — двоюродный брат моей мамы, всю жизнь водит мотоцикл и машину. Сейчас он на пенсии, и, если не занят охотой, то наверняка не откажется нам помочь. У дяди Кеши замечательная семья, которая раньше жила в деревне, и где я проводила свои счастливые летние дни детства. Потом эту деревню поглотил город, а меня — учёба в старших классах. Но тепло воспоминаний о детстве, деревне и этой семье навсегда остались со мной. Если я слышу фразу "счастливое детство", передо мной тут же встают яркие краски — несколько молодых морковок, которые мы с друзьями моем в бочке с дождевой водой, чтобы тут же схрумкать, стог сена, в котором удобно проделывать тайные лазы, чердак дома, в котором мной была найдена волшебная книжка "Питер Пэн и Венди", вкуснейшее парное молоко, процеживаемое бабушкой Татьяной прямо рядом с подоенной коровой Зорькой, черёмуховые рощицы в Поповой гати, где на сучьях старых деревцев мы устраивали себе "троны" для восседания, лужи, в которых можно было набрать красной глины и слепить из неё баранки и кренделя, которые потом подсушить на солнце, телёнок, который любил лежать возле крыльца дома и спина которого так и напрашивалась, чтобы я возмечтала сделать его своим ездовым животным… и многое, многое другое, что совершенно недоступно городским детишкам.
Таким образом, мы с Клиффордом записались в автошколу, добросовестно несколько дней в неделю посещали там уроки теории и практики вождения на автодроме, а в другие дни дядя Кеша учил нас ездить на своей машине по полупустой загородной дороге. Ещё мы с Клиффордом купили два автомобиля, не самого элитного класса, но и не из тех, которые требуют частого ремонта.
Мёртвый Душ объявил, что сбирается съездить отдохнуть в небольшой круиз перед тем, как устраиваться на новую работу, ибо, как пояснил он, отпуск на новой работе будет только через год.
— Это рационально, — согласился Клиффорд.
— Несомненно, — поддакнула я, — Ты пиши нам из отпуска, что ли…
— О чём? — спросил Сашка.
— Ну… окружающую природу описывай.
— Да какая там природа? Вода и небо.
— А кораболь разве нельзя описать, как природу? — спросил Клиффорд.
— ?
— Эх, Саша, нет в тебе… черёмухи, — с улыбкой упрекнула его я.
Тем же вечером мы получили от Душа письмо, которое он озаглавил "Природа корабля":
"Чу! В глубине кормы затенькала молодая бом-брам-стеньга. Да как хорошо, как весело, на все лады: "Ишь-ты-якорь. Ишь-ты-якорь". Знать, нашла место себе под летнее гнездо, и всех на новоселье зовёт. С бом-кливера вторят ей гитовы: " Замай, замай". Замолчат, поскачут на одном месте, и снова заведут свою песню.
И лишь старый пегий гафель-гардель недовольно скрипит в тени кнехтов — ему за короткое южно-китайское лето надо успеть наловить меренг, да запрятать их по рифам и аттолам, чтобы зиму продержаться самому и молодых гарделят выкормить.
А хорошо летом в море!"
За всеми этими хлопотами незаметно подошёл день нашей регистрации брака. Конечно, третий брак для женщины — не повод надевать пышное белое свадебное платье. Хотя некоторые эксцентричные особы могут со мной и поспорить, но я не захотела уподобляться всяким герцогиням Альба по имени (Википедия мне в помощь) Мария дель Росарио Каэтана Альфонса Виктория Евгения Франциска Фитц-Джеймс-Стюарт-и-Сильва, а надела кремовый костюм с жакетом, юбкой до колена и элегантной шляпкой.
Я знала — этот брак для меня последний, я нашла того мужчину, с которым мы были созданы друг для друга. Вернее, это он нашёл меня. Поэтому тёплый день начала июня останется для нас настоящим праздником, хотя и сопровождться он будет весьма скромным торжеством. Я так думала. Но когда мы вышли из ЗАГСа, нас встречала куча народа — мои родственники, знакомые, коллеги из магазина и сотрудники моего салона… Они держали букеты цветов и транспарант "Айнэнэнаям — Ура!!!"
Пришлось поехать к нам в дом и праздновать там. О закусках и выпивке позаботились гости и родственики, поэтому для нас с мужем это был настоящий праздник, не отягощённый предварительной изматывающей подготовкой к нему. Кореш без устали исполнял песни собственого сочинения, начиная с той, которую он когда-то посвятил мне. Я не помню слов, кроме "Жила-была девчонка по прозвищу Шушпанчик", и тут Кореш рэп-речитативом добавлял: "по адресу: улица Чапаева, дом семьдесят девять, квартира сто тридцать восемь" — мой адрес, по которому я жила во время написания песни. К этой песне Кореш добавил свой свадебный подарок — новый куплет, в котором воспевалось моё третье замужество.
На следующее утро, когда мы проводили тех, кто не разъехался с вечера, я спросила мужа:
— Дорогой, а чем ты собираешься заниматься, после того, как окончательно освоишься в нашем мире?
— У меня уже есть занятие, Тася, — удивился Клиффорд.
— И это… — с вопросительной интонацией сказала я.
— Исследования, связанные с торсионными полями, конечно.
— Но, помнится, ты же сам говорил, что у нас на Земле эти исследования только в зачаточном состоянии.
— А я и не говорю про Землю. Я продолжу работу на Тауине.
ГЛАВА 10
"Та-да-да-дам!" — прозвучало в моей голове начало пятой симфонии Бетховена.
— А как часто ты сможешь появляться у нас дома?
— Думаю, раз в несколько месяцев смогу. Если постараюсь. Но не реже одного раза в год, обещаю. Если чего-то экстренного не случится.
— А как же я? — спросила я растерянно.
Тут Клиффорд тоже воззрился на меня растерянно.
— Странно. У вас же входит в обычай, что жёны остаются дома, когда их мужья уезжают по работе — в море, на трудовые вахты, на военные сборы, в командировки…
— Так ты что же, решил из меня соломенную вдову сделать? — начала закипать я, — чтобы я при живом муже одна свой век вековала?
Было обидно… да нет, не просто обидно, а "обидно, чёрт побери!". И даже ещё обиднее.
— Но Тася… я не могу просто быть при тебе и бездельничать. У меня есть любимая работа, профессия, которой занимается наш род. Менять её на что-то другое — это… как тебя заставить всю жизнь покупать товар только по завышенным ценам.
Я представила и содрогнулась.
— Я думала, что ты принял решение остаться здесь…
— А ты сразу, как только получила деньги, нацелилась и много сделала, чтобы наладить свою благополучную жизнь здесь. Я понял и принял твоё решение — остаться здесь.
— А что, у меня был другой вариант?
— Конечно. Ты могла бы переместиться со мной на Тауин.
Я на секунду представила, что брошу тут всё — моих родителей, старенькую бабушку — папину маму, о которой я вам ещё не рассказывала, всех своих знакомых, в том числе тех интересных людей, о которых я вам ещё не рассказывала, свой прекрасный гармоничный дом, свой замечательный бизнес, знакомые магазины, Интернет, вообще весь родной мир — и мне стало больно. Но когда я подумала о том, чтобы остаться со всем этим и жить в невообразимой дали от Клиффорда, мне стало больнее многократно.
— Я отправлюсь с тобой на Тауин, — сказала я, — ещё ведь не поздно так решить?
Муж посмотрел на меня сперва недоверчиво. Потом я увидела, как постепенно на его лице появляется радость.
— И ты согласишься оставить здесь всё? — не веря своему счастью, спросил Клиффорд, — без раздумий?
— Соглашусь. Я уже подумала. У меня была на это пара секунд, мне хватило. Только мы ведь сможем иногда появляться тут? Хотя бы раз в год?
— Несомненно… Но тогда я не понимаю, зачем мы с тобой сделали столько усилий по налаживанию здесь жизни и столько финансовых затрат?
— Да потому что ты — попаданец! — ответила я со смехом, — Во всех смыслах!
— Самые лучшие женщины во Вселенной рождаются на планете Земля, — вернул мне комплимент Клиффорд.
Правда, он сказал это не в тот самый момент, а примерно через час, но это ведь неважно…
