Вся Стальная Крыса. Том 2 - Корчагин Геннадий Львович (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗
Я ободряюще улыбнулся и похлопал по земле рядом с собой.
— А коли так, к делу! Садись и жуй траву. А я схожу на разведку.
Она села. Возможно, подчинилась силе моей личности, а может, просто устала. Я со скрипом поднялся на ноги и поплелся в Родиноград.
Очень скоро я узнал все, что стоило узнать, и вернулся посидеть рядом с Сивиллой и пожевать траву.
— Странно, — подвел я итог своим раздумьям. — В жизни ничего подобного не видел. Во-первых, в городе пусто. Ни людей, ни собак, ни машин, ни детей. В Родинограде никто не живет. А почему? Скорее всего потому, что он для этого и не предназначался. Дверные петли не поворачиваются, а сами двери, похоже, неотделимы от стен. То же самое и с окнами. И не видно в них ничего. То есть видно, но такое впечатление, будто все это — не в доме, а на стекле. На что ни глянь, все кажется халтурным, недоделанным. Городишко не так на Родиноград похож, как на представление о Родинограде.
Она помотала головой.
— Какое еще представление? Ты хоть сам представляешь, о чем говоришь?
— Не надо нервничать. Да, я еще не во всем разобрался. Пока лишь пытаюсь собрать в логическую цепочку разрозненные и очень странные факты. Мы с тобой очутились в какой-то пещере. Кругом — вулканы, лавовые потоки, зато ни травы, ни чего-нибудь еще. — Я поднял глаза, а затем указал на распухшее светило. — Заметь, солнце прежнее. Итак, мы решили прогуляться и обнаружили зеленую траву и живность, свинобразов из моей юности…
— И Родиноград из моей. Неспроста это все…
— Совершенно верно. — Я вскочил и быстро заходил взад-вперед. Ничто не стимулирует мозги лучше такой ходьбы. — Слэйки знал, что отправляет нас вовсе не в рай. Так и сказал. Следовательно, он тут уже побывал. Вероятно, он считал, что забрасывает нас в преисподнюю. То местечко, где мы очухались, чертовски смахивает на ад, там красные твари, вулканы, лава и все такое прочее. А может, оно такое адское, потому что он ожидал его таким увидеть? Может, этот ад — представление Слэйки об аде?
— Продолжай, Джим, продолжай, хотя я не успеваю вникать.
— В этом нет твоей вины, потому что моя идея — из ряда вон выходящая
— самому кажется абсурдной. Итак, мы уже знаем: где-то есть место, которое называется рай. Если оно существует, значит, должны существовать и остальные. В одно из остальных мы и угодили. Правда, у него несколько необычные свойства.
— Например?
— Например, ты здесь находишь то, что ожидаешь найти. Предположим, эта планета, или скажем проще — место, раньше была всего лишь вероятностью места. А когда сюда прибыл Слэйки, оно стало местом, которое он рассчитывал увидеть. Предположим, красное солнце натолкнуло его на мысли о преисподней. И чем больше он о ней думал, тем больше ад походил на ад. По-моему, это логично.
— Вот уж не сказала бы! По-моему, это чушь несусветная.
— Ты права. Я несу чепуху. Но ведь мы с тобой здесь, не так ли?
— В аду, придуманном каким-то маньяком?
— Да. Вернее, были в аду, как только оказались на этой планете. Но в преисподней нам не понравилось, и мы решили поискать местечко поуютнее. Помнится, я подумал, что этот пустынный вулканический мир — полная противоположность тому, на котором я вырос.
Пришел мой черед спросить себя: «А может, все это — безумный морок?» Но Сивилла была практичнее.
— Ну хорошо. Давай пока будем считать, что ты прав. В этом аду мы оказались потому, что до нас тут побывал Слэйки, и все увиденное им совпало с его дьявольскими ожиданиями. Нам тут не понравилось, и ты очень захотел перебраться в более мягкий климат. Помнится, ты очень рассердился; возможно, это помогло оформиться тому, что мы хотели увидеть. Мы пустились в путь и пришли туда, куда хотели прийти. Жажда нас больше не мучит, но есть все еще хочется. Во всяком случае, мне. В голову так и лезут воспоминания о разных вкусностях из детства. А детство мое, к сожалению, прошло в Родинограде. Предположим, так оно все и обстоит. Что дальше?
— А «что дальше»? Возвращаемся в ад.
— Зачем?
— А затем, что оттуда мы вышли, а значит, должны находиться там, если хотим отсюда выбраться. Кроме Слэйки, никто дорогу сюда не знает. И вот еще что… — Я вдруг помрачнел.
— Что, Джим? Что?
— Всего-навсего трезвая мысль. Возможно, до нас сюда сослали Анжелину. Если это так, то нам ее не найти ни в моей, ни в твоей юности. Должно быть, она в личном аду Слэйки.
— Правильно. — Сивилла встала и отряхнула платье от травы. — Если захотим пить, всегда сможем вернуться. И если проголодаемся…
— Я тебя умоляю, не будем сейчас об этом. Всему свое время.
— Конечно. Ну что, идем?
По своим следам мы вновь обогнули озеро и пересекли луг. Заслышав вдали умилительное хрюканье, я изрядно приободрился. Пока на свете живут свинобразы, наша галактика не так уж и безнадежна.
Мы вышли из рощи и зашагали по траве. Она редела и укорачивалась и наконец исчезла. Опять под ногами вулканический пепел, из каждой трещины в земле сочится желтый серный дым. Мы оставляли позади сопку за сопкой, они вздымались все выше, и наконец мы добрались до самой высокой. С ее гребня мы увидели дымящийся вулкан — судя по всему, ближайший и далеко не единственный в этом мире. А за ним над самым горизонтом багровело солнце. Барханы подступали к отрогам истресканных, оплавленных и, конечно, красных гор. Гряду прорезал узкий каньон, к нему-то мы и направились. Тесниной идти гораздо легче, чем лазать по скалам.
Скрежет мы услышали одновременно и остановились
— Подожди здесь, — сказал я. — Пойду взгляну.
— ДиГриз, я с тобой! Пока мы здесь, мы напарники!
Конечно, она была права. Я кивнул и прижал палец к губам. Мы очень медленно, осторожно двинулись вперед. Скрежет звучал все громче и вдруг оборвался. Мы остановились.
Невдалеке раздалось чавканье, затем царапанье возобновилось. Мы сделали еще несколько шагов и увидели…
Человек стоял на цыпочках и острым камнем сдирал со скалы что-то серое. Отвалился кусочек, человек сунул его в рот и принялся шумно жевать. Мне это показалось занятным, но еще интереснее выглядела его кожа. Ярко-красная. Из одежды на нем были только старые, выцветшие шорты, похоже, когда-то они были брюками. Сзади в экс-брюках зияла прореха, из нее торчал красный хвост.
А тут человек нас заметил. Мгновенно развернулся кругом, разинул слюнявый рот с черными пеньками зубов и запустил в нас камнем. Мы пригнулись, камень угодил в скалу рядом со мной и разлетелся вдребезги.
В тот же миг негостеприимный туземец обратился в бегство. С удивительным проворством вскарабкался на отвесный утес и скрылся за его кромкой.
— Краснокожий…
— Очень краснокожий. А ты заметила красные рожки на лбу?
— Трудно было бы не заметить. Может, выясним, чем он занимался?
— Да. Чем занимался и что ел. — Я подобрал камень с острым краем и направился к тому месту, где до нашего появления трудился хвостатый незнакомец. И обнаружил небольшую трещину в скале, там росло что-то серое, похожее на резину. Будучи повыше ростом, чем наш недружелюбный друг, я легко дотянулся до растения. Резал и рубил, пока из трещины не вывалился серый кусок.
— Что это? — спросила Сивилла.
— Понятия не имею. По-моему, больше смахивает на растение, чем на животное. И мы видели, как он его ел. Хочешь попробовать?
— Разве что после тебя.
Очень пресно, очень скользко и почти невозможно разжевать. Такое ощущение, будто сунул в рот кусок пластмассы. С той лишь разницей, что растение содержало влагу. Наконец перемолотый зубами «деликатес» спустился в желудок и, похоже, решил поселиться там надолго. Желудок жалобно заурчал.
— Попробуй. Гадость неимоверная, но в ней есть вода, а может, и несколько калорий.
Я оторвал веточку и протянул Сивилле. Она подозрительно оглядела угощение со всех сторон и положила в рот. Я поднял голову и тотчас прыгнул в сторону, увлекая за собой Сивиллу. На то место, где мы только что стояли, с грохотом рухнул валун.
