Трикс (авторский сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (библиотека книг .txt) 📗
– Учти, мы – почетные драконы! – сказала Тиана. – И если что… они за нас отомстят.
– О, драконы! – Сфинкс улыбнулся. – Давно они не залетали в мое ущелье. Я не очень-то люблю крылья и лапы, но вот хвост… драконий хвост – одно из чудеснейших лакомств на свете! Особенно запеченный. Я предпочитаю свернуть дракона кольцом, засунуть ему в пасть его же хвост, чтобы он пропекся как следует, после чего уже съесть.
– Фу! – воскликнула Тиана.
– Какая мерзость! – Трикс от волнения стукнул метлой как посохом и из-под нее посыпались искры. – Недостойно одного разумного существа есть другое разумное!
– Ну да, вы, люди, предпочитаете грызть друг друга потихоньку, – усмехнулся Сфинкс. – Мучить тех, кто слабее, поборами. Презирать тех, кто сильнее, и делать им гадости исподтишка. Я куда честнее. Я просто ем всех, кто мне попадается. Чаще, конечно, попадаются козы и бараны, но люди немногим их умнее и тоже приходят.
– Какая же сволочь Китап… – прошептала Тиана. – А я его пожалела…
– Никого не надо жалеть, – наставительно произнес Сфинкс. – Жаль, что вы не выучили этот урок раньше… Ну что, три загадки?
– Мне доводилось играть в эти игры, – сказал Трикс. – Правила обычные? Загадки на логику, а не на общее знание, решение должно существовать…
– Никаких правил, – усмехнулся Сфинкс. – Правило здесь одно – я. Итак, первая загадка. Какое общественное устройство идеально для людей и устроило бы всех в государстве?
– Поскольку нас двое, – храбро сказала Тиана, – то мы имеем право дать два ответа!
Сфинкс захохотал:
– Хорошо. Это забавно, разрешаю… Итак?
– Мудрая и просвещенная монархия, в которой владыка заботится о нуждах своих подданных и укрепляет страну! – сказала Тиана.
Трикс помедлил немного, пытаясь придумать что-нибудь немыслимое.
– Полагаю, – медленно сказал он, – что идеальным было бы общественное устройство, при котором каждый человек имеет право высказать свое мнение, а решение принимается коллективно, суммируя все мнения и выбирая мнение большинства…
– Ха-ха-ха! – воскликнул Сфинкс. – Ни один мудрый монарх не сможет вникнуть во все нужды всех подданных. Никогда общее мнение не окажется действительно устраивающим всех. Вы не переживайте, я здесь какого только бреда не наслушался. Говорили, к примеру, об обществе, в котором каждый делает то, что может, а получает то, что хочет. Говорили о том, что если обществом станут управлять волшебники и прочие мудрецы, то люди будут счастливы…
– Ну а чем плох этот вариант? – заспорил Трикс.
– Ты на меня посмотри, мальчик! – рявкнул Сфинкс. – Вот он я, результат научного любопытства очень умного алхимика! Хорошо получилось?
– Так каков же ответ? – не выдержал Трикс.
– Ответа нет. Ничего вам, людям, не подходит! Вечно вы всем недовольны! Единственное, что устроило бы всех – одиночество. А всех сразу ничто не устроит!
– Нечестно! – запротестовал Трикс. – У загадки должен быть ответ!
– Нет никаких правил! – рявкнул Сфинкс, разинув огромный рот и обдав ребят горячим влажным дыханием. – Существуют вопросы без ответов и я вправе их задавать!
Устрашенные яростью существа, Трикс с Тианой чуть отступили назад. Сфинкс тем временем поднес ко рту огромную лапу и облизнул длинным красным языком. Из лапы выдвинулись острые когти. Сфинкс минуту полюбовался ими, потом снова сел на корточки.
– Итак, второй вопрос, – сказал он. – Что является причиной любви?
Трикс с Тианой переглянулись и почему-то уставились себе под ноги. Потом Тиана сказала:
– Мне кажется… я так думаю… что причиной любви является доброта и благородство. Внешность, богатство, знатность происхождения, ум и сила… это все, наверное, тоже важно. Но доброе сердце и готовность прийти на помощь – вот что порождает любовь!
Сфинкс усмехнулся и посмотрел на Трикса.
– Любовь – подобна молнии, которая падает с небес, поражая цель по своему усмотрению, – сказал Трикс. – Нет никаких явных причин для любви, поскольку она – дар богов.
– Ерунда, – ответил сфинкс. – Злобность и подлость тоже могут стать причиной любви для человека злобного и подлого. Ну а насчет дара богов – если подумать, сколько несчастий и страданий любовь приносит людям, то это никакой не дар, а страшное проклятие! Любовь – просто попытка людей избавиться от страха перед жизнью!
– А знаешь, Сфинкс, – сказал Трикс, – ты ведь просто забавляешься.
– Конечно! – ухмыльнулся сфинкс.
– Тебе не нужны ответы, ты любой отвергнешь, тебе интересны наши ответы на вопросы, чтобы понять нас.
– Разумеется!
– Но в эту игру можно играть и вдвоем. Твои слова помогают понять тебя. Ты несчастен, одинок и никогда не сможешь никого полюбить – потому что ты урод, единственный в своем роде!
– Чушь! – завопил Сфинкс, гневно замолотив крыльями. – Я одинок и свободен, я чистый разум, лишенный глупых иллюзий. Вы, люди, заняты поисками оправданий для своего жалкого существования – а я просто жру вас и радуюсь жизни!
– Да чему ты радуешься-то? – презрительно сказал Трикс. – Сидишь в пустыне и ждешь случайного путника? Гоняешься за козами?
– Про коз – вранье и навет! – неожиданно вспыхнул сфинкс.
– В чем смысл твоей жизни? – продолжал наседать Трикс. – Жрать и гадить? Это предназначение шакала. А ты разумное существо! Высокоразвитое! Ты мог бы прославиться в веках, будучи мудрым советником людей, значительно уступающих тебе в уме. О тебе слагали бы песни и легенды, тебе приносили бы подношения…
Сфинкс презрительно фыркнул.
– Стада молодых вкусных овечек, упитанных подтянутых верблюдов, круги козьего сыра и крынки коровьего молока, мед диких пчел и нежные пшеничные лепешки… – продолжал Трикс. – Золото и серебро, яшма и изумруды…
– Топазы и сапфиры, – сказал Сфинкс. – Больше всего люблю.
– Топазы и сапфиры, – согласился Трикс. – Дворцы твоих жрецов выросли бы в пустыне, караваны шли бы к тебе со всех концов мира, принцы и мудрецы склонялись бы ниц, чтобы задать тебе вопрос и получить ответ мудрейшего на свете существа…
– Соблазнительная перспектива… – задумчиво сказал Сфинкс.
– Не стоит ли отринуть затворническую жизнь и принять ту славу и уважение, что подобают тебе по праву? – торжественно закончил Трикс. – И мы могли бы стать теми, кто поведал бы всему миру о мудрейшем и благороднейшем существе, которому надо поклоняться, и кто должен наставлять нас, неразумных, на путь истинный?
– Обалдеть! – сказал Сфинкс. – Трикс… у меня перспектива появилась! И концепция поменялась!
– Я рад, – сказал Трикс, ободряюще подмигивая Тиане.
– Итак, третий вопрос, – сказал Сфинкс.
– Чего? – завопил Трикс. – Какой третий вопрос? Мы же договорились…
– О, если бы ты был первым ассасином «Таящейся гадюки», который опробовал на мне свое искусство восхваления, я бы мог и поддаться, – сказал Сфинкс. – Но я сожрал уже штук сорок ассасинов. Это очень удачно, что к яду, будучи существом насквозь отравленным, я тоже совершенно равнодушен. Ну что, третий вопрос слушать будете? Или начинаем обедать?
– Слушать будем, – грустно сказал Трикс.
– Что является смыслом жизни? – весело спросил Сфинкс. – Что является основным вопросом мироздания, альфой и омегой, началом и концом? Каков ваш ответ?
– Да ты же все равно скажешь, что мы не угадали! – возмущенно воскликнул Трикс.
Сфинкс захихикал:
– Ага! Но ведь забавно будет послушать ваши ответы. Итак…
К сожалению (для Сфинкса) и к счастью (для Трикса с Тианой), ответить им не довелось. Воздух между ребятами и Сфинксом заколебался, будто над раскаленной жаровней, и на ровном месте внезапно появился знаменитый и прославленный маг Радион Щавель.
Маг был одет в старенькую домашнюю мантию, лоб у него был обмотан мокрой тряпкой, а на лице было написано такое страдание, что Тиана горестно охнула, а Триксу захотелось спрятаться за метлу. Когда волшебник возвращается с капитула магов, он обычно очень-очень устал и несколько дней его лучше ничем не доставать.
