Со мной не соскучишься! - Муращенко Станислава Ростиславовна (первая книга .txt) 📗
Ближе к вечеру мой организм, доселе давший мне передышку, снова решил вернуться к старым недобрым традициям укачивания, а посему, как только я почувствовала, что жизнерадостное веселье Амели скоро начнет меня раздражать, быстренько выпроводила друзей из каюты, сославшись на то, что дико хочу спать. В общем-то это было не так уж далеко от правды, поскольку стоило мне примоститься поудобнее на жесткой кровати, как я заснула. Кажется, мне снился единорог. Интересно, к чему бы это? Наверное, к неприятностям…
Утро принесло обещанные неприятности.
Проснулась я от жуткого грохота. Не знаю, как кому, но такой вариант побудки не является для меня обычным. А тут я просыпаюсь, а вокруг меня все качается, как галопирующий пьяный конь!
Я спросонья завопила и попыталась сесть на кровати. Она выполнила еще один странный кульбит. Я вцепилась в одеяло, пытаясь удержать то ли его на себе, то ли себя, любимую, на кушетке. Первое удалось гораздо лучше. После того как койка качнулась еще раз, я свалилась, не успев ухватиться за более устойчивые поверхности. Одеяло осталось со мной, я же в каком-то странном положении оказалась на полу. Ушибленный локоть жутко болел, заставив меня издать еще один громкий нечленораздельный вопль, в котором, правда, уже проскальзывали намеки на пожелания этому кораблю отправиться к обитателям морского дна.
Вот джинн, да что же это происходит такое, а?! Нормальных людей с постели сбрасывают. А я еще спать хочу, между прочим, сейчас вообще утро раннее! Эй вы там, кто штормом заведует, выключите краники, дайте ведьме поспать! Перенесите непогоду на поддень хотя бы, а лучше на вечер, а лучше на следующий меся-а-а-ц! Мама дорогая, домой хочу!
Неизвестно, долго ли я еще сидела бы так вот, внемля жуткой качке из стороны в сторону и воплям откуда-то сверху, но кружка решила поработать моим будильником. Превратившись на время в опознанный, но очень неприятный при столкновении летающий объект, она недвусмысленно нацелилась на мой лоб. Я взвизгнула, рефлекторно дернувшись в сторону и вместо лба подставив под удар голую коленку. Ай, больно же! Ну все, я обиделась! Нельзя же ведьм так будить, это против правил! Лучше уж инквизиция, это милосерднее! Кто-нибудь… ну хоть кто-нибудь, спасите меня, заберите меня отсюда или хотя бы дайте мягких подушек!
Я попыталась принять более достойное сидячее положение, но окружающая обстановка явно не собиралась помогать мне в этом славном начинании. Моя «поза буквы зю» совсем не устраивала меня, и я не оставляла попыток совладать с неживыми предметами, начиная подозревать, что они вполне живые и я им чем-то не понравилась. Что я вам сделала, слышите? Я вас не трогаю, в жаб не превращаю, так не трогайте же спящего человека! Дали б поспать, я и так не высыпаюсь хронически!
Обычно послушные человеческой воле предметы внезапно стали напоминать взбесившихся пегасов. Вот только найти с ними общий язык, как с животными, то есть при помощи сахара, я не могла. Сомневаюсь, что стол, стул, койка и прочие вещи адекватно прореагируют, если я вздумаю предложить им кусочек сладкого. Хорошая койка, хорошая… я говорю, хорошая… ай, да за что ж меня так, зараза?!
Оставив на некоторое время безуспешную борьбу и понемногу приходя в себя, я прислушалась. Наверху что-то шумело и грохотало, в соседних каютах Амели и Бьена – тоже. Вот только если из обиталища парня доносились только характерные звуки перекатывания кружки и гулкие звуки, будто катали гирю или чью-то голову, то из каюты Амели неслась така-а-а-я ругань! Я невольно заслушалась, забыв даже про свои травмы и недовольство политикой высших сил. Все находившиеся неподалеку пассажиры и даже моряки, я думаю, тоже внимали моей подруге, благо громкость позволяла, чтобы ее услышала и Наина в столице. Никогда не думала, что у подруги столь обширный словарный запас, вроде приличная девушка, я с ней три года в одной комнате жила. Ух ты, а это что? Надеюсь, не то, о чем я подумала? Значение некоторых фраз вообще осталось для меня тайной. Ну не может же действительно ни в чем не повинная кружка отправиться туда, куда ее послала Амели? Хотя… было бы интересно.
Мои предметы гардероба в лице рубашки и штанов также решили присоединиться к экспансии на бедную меня, умудрившись каким-то непостижимым образом прочно обмотать мою голову. Мелькнула мыслишка использовать одежду в качестве глушителей звуков и доспать, но что-то тяжелое, кажется моя сумка, свалившаяся на голову, заставила меня забыть об этом варианте и присоединиться к соло Амели. Ох, ну что же это за дурацкое начало поездки? Если нам и в Эленси будут такие развлечения устраивать, я вспомню свою подрывную практику в замке вампиров и им точно устрою веселую жизнь! Если доеду до них целая, невредимая и живая.
Только через несколько минут борьбы с одеждой и собственным телом, совершенно не желающим нормально передвигаться в таких условиях, я вспомнила о том, что я ведьма. Ох, как же хорошо, когда ты наконец-то просыпаешься, а не просто встаешь и в твою голову начинают забредать светлые мысли! Правда, эти самые мысли наверняка сделали мне подарок – обычно они в мою голову даже в бодрствующем состоянии забредают разве что по большим праздникам. Да. Ведьма я. А ведьмы колдовать умеют. Этот гениальный логический вывод, который я встретила с распростертыми объятиями, подвигнул за собой другой – я вспомнила о заклинании левитации, которое было если не панацеей в такой ситуации, то по крайней мере, могло облегчить и без того нелегкую жизнь ведьмы на корабле. Подняв все непривинченные вещи, а заодно и себя в воздух, я подумала, что невесомость – не такая уж плохая штука. Потерев поочередно ушибленные места и незлым тихим словом вспомнив Наину, которая не захотела тратить слишком много энергии на телепортацию, я решила покинуть место «побоища» и добраться до друзей. Правда, лететь в полуметре от пола по коридору я все-таки не хотела, не решаясь портить отношения с попутчиками, с которыми мне еще неделю плыть, если не больше, а посему расстояние между моими ногами и шаткой поверхностью сократилось до нескольких сантиметров.
С трудом выбравшись из каюты (сложность составила дверь, где меня кидало от одного косяка к другому), я оказалась в коридоре. Утреннее поганое настроение почти успело смениться философским безразличием, но в коридоре началось основное веселье. Моя попытка сделать хоть один шаг закончилась тем, что стены, потолок и пол внезапно решили поменяться местами, причем последний оказался в непосредственной и очень опасной близости от моего затылка. Эй-эй, так дело не пойдет! Мой затылок мне еще дорог как память! Очень дорог! Я попыталась резко откинуться в противоположную сторону, но привело это к тому, что знакомство с полом начало недвусмысленно грозить моему лицу. Мама дорогая, да что же это такое?! Все, больше никогда в жизни не сяду на корабль! И мне все равно, как я буду добираться обратно, пусть хоть открывают телепорт до нашей страны, хотя это практически невозможно, пусть я у эльфов жить останусь, пусть я сама полечу, но на корабль больше ни ногой! Правда, добираться домой мне придется лишь в том случае, если до Илраэля довезут меня саму, а не мой несвежий труп. Если этот шторм продлится хотя бы день-два, последнее куда более вероятно. Ну лучше уж стать трупом, чем терпеть такое! Трупам все равно, они молчаливые и равнодушные, им спать не хочется, и их не скидывают с коек штормом… ай! Ненавижу океан!
Мужественно, но с огромным трудом преодолев несколько шагов со скоростью уже умершей улитки, я увидела настоящее чудо. Чуть покачиваясь на кривоватых ногах, однако не теряя контакта с твердой поверхностью, мне навстречу шагал давешний медведеобразный матрос. Качка, не позволяющая мне сделать нормально и шага, ему, кажется, не доставляла неудобств. Остановившись невдалеке, он с явным интересом принялся рассматривать мои голые ноги. Только тут я сообразила, что выбралась из каюты в чем спала, а спать я предпочитаю в длинной футболке. Краска бросилась мне в лицо, но прятаться было уже поздно. Тем более что у меня были более насущные проблемы – например, как не свалиться на пол. А он ведь такой твердый, а я такая невыспавшаяся! Ну хоть кто-то, пожалейте меня! Наконец матрос закончил обозревать мои конечности и, судя по хмыканью оставшись довольным увиденным, обратился ко мне:
