Жаба из нержавеющей стали - Зайцев Михаил Георгиевич (читать книги без регистрации .txt) 📗
Размышляя на тему карательной психотерапии, я, сутулый и хмурый, доташился до изгиба, до «колена» трубопровода.
Полое «колено» изогнулось под прямым углом, уводя трубу вертикально вверх. А диаметр трубы, о-го-го, как же я зале… Ясно, как я залезу — вон, вижу примитивную лесенку, этакие горизонтальные буквы «П», приваренные к отвесному желобу.
Лезу. Перебираю вяло руками-ногами. Я вновь в весе пера, скафандр без всяких команд, сам подрегулировал гравитацию, и ползти вверх мне легко, однако занятие это муторное, как… как чистка картошки… Эх, давненько я не едал настоящей земной картошечки, что вся бугорками и с вкраплениями темных «глазков»…
— Жаба, взбодрись! Какой-то ты весь из себя сплошь депрессивный.
Молчу.
— Ты подсознательно чувствуешь себя несправедливо мною обиженным, а ответить на обиду агрессией не имеешь возможности, отсюда и приступ депрессии.
Молчу.
— Жаба, хочешь тяпнуть пятьдесят граммулек отменной водяры?
В губы тыкается гибкая трубочка. Плотнее сжимаю губы, трубка исчезает.
— Перекурить хочешь?
Молчу, хотя и охота курнуть, очень.
В шлеме начинает тихо звучать музыка. Инстинктивно вздрагиваю, как та собака Павлова… Нет, пронесло, это не Филя. Все громче и громче звучит Deep Purple, композиция про солдата удачи. Хочется из принципа отдать приказ об отмене всякого музыкального сопровождения, однако я медлю. Киркоров — это да, это самое настоящее «музыкальное конвоирование», a Deep Purple — это музыкальные крылья. К тому же хитрый скафандр выбрал на диво соответствующий текущему моменту саунд. Лезу, поднимаюсь, слушаю клевую вещь из детства и сам не замечаю, как синхронно приподнимается на крыльях аккордов и мое настроение, как это самое настроение, поднимаясь, прессует к чертовой бабушке сорные ростки депрессии.
— Жаба, осторожней! Вверх посмотри!
Ну вот, заслушался и чуть было не ткнулся пумпочкой дезинтегратора в бетонную заглушку. Обретя музыкальные крылья, я взобрался по трубе гораздо быстрее, чем рассчитывал.
— Скафандр, вырубай музон и настраивай «пушку» на тотальное уничтожение последней преграды. Расфигачим в пыль, о'кей?
— Обязан предупредить: после уничтожения данного бетонного массива возникнет разность давлений, температур и всего остального. Тебе улыбается вдруг очутиться, выражаясь образно, в трубе гигантского пылесоса?
— Блин, а как же тогда… Есть! Придумал! Ты сможешь с помощью дезинтефатора закупорить трубу подо мной? Так, чтобы я оказался, типа, в промежуточном шлюзе?
— Запросто! Башку нагни.
— Нагнул.
— Не так! Через плечо смотри, дурик. Выбери участок трубы метрах в… Во! Так нормально! Жми, фигурально выражаясь, на курок.
Нажимаю на несуществующий курок, и внизу, в дюжине метров подо мной, лопается труба. В образовавшуюся прореху сначала лениво, затем веселее посыпались камни и камушки… Ой! А это что еще за гадость такая?.. Вместе с камнями в полость дырявой трубы вынесло червяка! Он гораздо короче, чем приснопамятные сороконожки, но толстый, гад, и… Ой! Червяк разинул беззубую пасть и дохнул огнем прямо в меня! Пламя лизнуло подошвы, рефлекторно я поджал ноги, согнул локти, весь скукожился под бетонным потолком, клещом вцепившись в скобку-ступеньку, а в прореху, проделанную дезинтегратором, вдруг — на сей раз словечко «вдруг» мне как бальзам на душу! — хлынула самая настоящая каменная лавина, которая жадно поглотила огнедышащую мерзость.
— Мама дорогая!.. Скафандр, это была личинка рыгающего огнем дракона, да?
— А хрен его знает.
— Слышь, а может, это была личинка птеродактиля?
— Почему бы и нет? Возможно, и птеродактили, и их личинки заглатывают фосфатные минералы, а те реагируют с кислотами в желудке, образуя горючий газ. По мере накопления, ха, газов желудок распирает. Бяка рыгает газом, он вступает во взаимодействие с атмосферным кислородом, и в результате получается пламя. Но ты не бойся, в местной атмосфере кислорода с гулькин нос, а под куполом до фига. Под куполом личинкам дышать нечем, понял? Они туда не полезут.
Пока скафандр трепался, лавина поутихла, присыпав прореху в трубе, отрезав гипотетический путь к отступлению… Хотя о чем это я?.. Какое на фиг «отступление»? Возвращаться-то мне, по большому счету, и некуда! И по маленькому тоже…
— Скафандр! Давай скорее, покуда у меня не случился приступ клаустрофобии, круши потолок в пыль, в мелкую-мелкую, в пудру, к чертовой матери!
— Ай, какие мы нежные.
— Кончай хамить.
— Спустись на пару ступенек и тыкву задери, неженка.
— Момент… Так нормально? Смотри мне, не повреди заодно с последним препятствием и купол!
— Разве я тебе враг?
— Тогда пли! — Сгибаю указательный палец правой руки…
У-пс!.. И на меня обрушился водопад! Меня едва не смыло к чертовой матери! Я еле удержался на ступеньках!.. Как только водопад поутих, я сразу же оттолкнулся что есть силы и всплыл поплавком.
— Спокуха, Жаба! Все просто замечательно! Над заглушкой был прудик, какие пустяки! Обрати внимание — уровень воды в пруду всего лишь понизился, а это значит, что трубу надежно закупорило камнями. Радоваться надо, а ты, балбес, паникуешь. У тебя, паникера, давление повысилось, а надпочечники выраба…
— Заткнись! — рявкнул я. — Гравитацию сделай, какую нужно, а то я бултыхаюсь, точно водяной матрац! — Я немного потяжелел и саженками поплыл к близкому бережку. — «Ночное видение» выруби, идиот! Я ж щас ослепну, в натуре!
— Ой! Ой, извини! Прости, ради бога, я…
— Заткнись! Бога нет. Увы…
Бога, ясен перец, нету ни фига, а вот рай, оказывается, есть! Правда! Я прошел огонь, воду и медные трубы — пусть и в другой последовательности, однако прошел — и оказался в сказочном раю, честное слово! Стою на берегу незначительно обмелевшего по моей вине прудика, придирчиво вглядываясь в окружающий райский пейзаж, и обалдеваю от восторга.
Слева, под верхотурой бирюзового купола, сияет искусственное солнышко, правее кучерявятся голографические облачка. Под ногами самая настоящая травка тимофеевка. Шур-шур-шур — прошуршал в муравке очаровательный такой мышонок. Блям-с, блям-п, блям — плещется рыбешка за спиной. Фр-р-р, фр — легчайший ветерок оглаживает листики редких, красиво корявых деревьев, карликовых рябинок, кленов, тополей. Благодать!
