О людях и бегемотах - Мусаниф Сергей Сергеевич (книга жизни .txt) 📗

— Странно, — сказал Юнга. — В нашей экономике до сих пор не было летальных исходов.

— Ты с другой планеты, — сказал Лева. — Тебе не понять.

— Но ведь занятия религией тоже довольно опасны, — сказал Юнга. — Так можешь ты мне объяснить, какая разница между олигархом и авторитетом?

— Гм… — Тут Лева задумался и взял паузу минуты на три. Вопрос действительно был сложным, особенно если учесть, что отвечать на него предстоит не соседу по двору, а пришельцу с другой планеты. Все дело в том, что разница между олигархами и авторитетами в России очень тонка. [13] — Знаешь, в сущности, разницы никакой нет. Только один принимает самого себя таким, как есть, и горд этим, а другой — стыдится и пытается выглядеть лучше.

— И который из них кто?

Вопрос с проживанием оказалось решить легко. Поскольку работа пацаном совместима с крупным риском для жизни, а подставлять гиптиан под не им предназначенные удары Леве не очень-то хотелось, он решил переехать. Марина, в трех разных обличиях, сняла несколько квартир в Москве и два особняка за ее пределами.

Лева не был местной знаменитостью, но все же у него было много знакомых, и ему совсем не улыбалось, чтобы кто-нибудь из них опознал его как нового главу криминального мира, поэтому по его просьбе гиптиане изготовили для него маску вроде той, что использовал Фантомас, разве что потоньше, поизящнее и покомфортнее. За созданием своего нового лица Лева следил с особым тщанием, поэтому и получилось нечто вроде смеси Брэда Питта с Рики Мартином, что в российском криминальном контексте сразу же наводило на мысли о наличии кавказских корней. Дабы усилить это впечатление, Лева решил обозваться Левоном и пустить в голос легкий акцент. С акцентом ничего не вышло, слишком карикатурно и пошло он звучал, и Лева решил оставить только имя. Корни, они на то и корни, чтобы быть глубоко.

— Неважно, — сказал Лева. — Факт в том, что олигархом мне не стать и за пять лет, не то что за три, даже со всеми вашими бабками. Кстати, Юнга, ты не мог бы меня просветить?

— Смотря в чем.

— Откуда у вас столько денег? Они фальшивые?

— А ты в обменники ходил?

— Ходил, — сказал Лева. — Но это ничего не значит. Ваша технология превосходит нашу, так что ваша подделка может быть лучше нашего оригинала.

— Может, — сказал Юнга. — Если бы мы возили с собой целую типографию. К тому же, чтобы сойти за настоящие, подделки не должны быть лучше, они должны быть идентичны оригиналу, так? А специально под это дело понижать уровень нашей технологии… Не слишком продуктивно.

— Но откуда тогда? Не могли же вы ограбить швейцарский банк! Или могли?

— Нет, — неохотно сказал Юнга. — Деньги настоящие, и заработаны они честным путем. Ну, почти честным.

— Мне не слишком нравится это «почти», — сказал Лева. — Пойми, я ничего не имею против ограблений швейцарских банков, если они идут на пользу дела, но лучше бы мне об этом знать заранее. В конце концов, я занимаюсь вашим имиджем, не так ли? И если вдруг выяснится, что вы замешаны в чем-то неблаговидном…. У нас могут возникнуть непредвиденные проблемы.

— Не выяснится, — сказал Юнга. — Но я тебе расскажу, чтобы ты успокоился.

— Сделай одолжение.

— Ничего противозаконного с вашей точки зрения в наших действиях не было. Вот если бы мы попытались проделать такой номер на Гип-то, это сочли бы преступлением. Однако, поскольку деньги нам были нужны, а другие пути их добывания казались еще более преступными, мы пошли на это. — Юнга замолк.

— На что? — спросил Лева через три минуты.

— Ну. — Глаза Юнги остекленели и уставились в какую-то точку у Левы за спиной. — Мы совершили гиперскачок… Ты ведь знаешь о природе гиперпространства?

— Марина рассказывала, — сказал Лева.

— Так вот, мы совершили гиперскачок в прошлое ваше прошлое, совсем ненадолго, чтобы сильно не навредить, лет на пятнадцать, не помню точно, расчетами занимался Кэп, и мы…

— Что вы сделали? — обличительным тоном вопросил Лева. Что-то уж больно Юнга финтит.

— Мы продали одному вашему парню, — сказал Юнга, — очень предприимчивому, кстати, парню, который обладал потрясающим талантом продать все, что угодно…

— Что вы ему подсунули?!

— Нашу операционную систему, — сказал Юнга. — Парня звали Билл Гейтс.

— Черт бы вас подрал, — с чувством сказал Лева, когда к нему вернулся дар речи. — Это же самый богатый человек на планете!

— Ну, не совсем так, — мягко сказал Юнга. — По условиям нашего договора, мы до сих пор получаем пятьдесят процентов от прибыли.

Самая большая проблема новой специальности Левы заключалась в занятии, которому криминальные авторитеты и простые пацаны посвящают часть своей жизни. Помимо того, что они проводят время в казино и на курортах, зашибают деньги и ведут крутые разговоры по понятиям, иногда им приходится заниматься другой деятельностью. Ездить на разборки, например. И убивать людей.

Убивать людей, даже бандитов, Лева ни под каким соусом не хотел. С другой стороны, ходят неподтвержденные слухи, что авторитет того или иного пацана прямо пропорционально зависит от высоты той горы трупов, которую он перешагнул на пути к своему статусу. Иными словами, по-волчьи жить, и так далее… Хочешь не хочешь, а если ты никого не завалил и завалить не в состоянии, дорога в авторитеты тебе заказана.

Лева вынес вопрос на обсуждение.

К его величайшему удивлению, гиптиане его не поняли. Если братва — это секта, разборка — это ритуал, и трупы в ее итоге не являются чем-то из ряда вон выходящим, в чем же дело? Религия — это религия, надо — значит, надо. А раз ты для нас стараешься, мы даже тебе дезинтегратор какой-нибудь дадим.

Но я не хочу, возразил Лева. Вот вы хотите кого-нибудь убить?

Мы не хотим, сказали гиптиане. Лишать разумное существо жизни — плохо.

Плохо, согласился Лева. Поэтому и я не хочу.

А без этого никак? — спросили гиптиане.

Никак, сказал Лева.

Тогда будем репы чесать, сказали гиптиане.

Чешите, сказал Лева.

И они почесали.

И еще почесали.

Решение нашел Проф. Сейчас автор попытается проиллюстрировать ход его мыслей, чтобы вы лучше поняли, с какими существами мы разделили нашу планету.

Поиск технического решения Левиной проблемы гиптианин начал с небольшого филологического исследования. Он собрал все синонимы термина «убить» и сразу же отмел в сторону слова «ликвидировать», «уничтожить» и «похоронить», как не вписывающиеся в условия поставленной задачи. С оставшимися словами еще можно было поработать.

«Замочить». Проф представил, как выглядит замоченный человек, мысленно содрогнулся и перешел к следующему.

«Завалить». Куда, как и, главное, зачем?

«Грохнуть». А это как? Убить при помощи подавляющего звукового эффекта? Не годится.

Наиболее многообещающим показался термин «убрать». Конечно, в оригинале он означал физическое Устранение человека, однако с ним можно было поработать. Что означает «убрать»? Если изъять человека из привычного для него круга общения, поместить в другую область обитания, изолировав от контактов с прежними своими знакомыми, можно ли про такого человека сказать, что его «убрали»? Проф решил, что можно.

Еще был вопрос, куда человека можно убрать. Убрать человека в другой город или даже другую страну просто недостаточно. При современных средствах связи он запросто восстановит свои прежние контакты. Удаленных и труднодоступных мест на планете практически не осталось, разве что Антарктида с Арктикой, однако и они были усеяны точками исследовательских станций. Кроме того, поддерживать жизнедеятельность «убранных» туда людей было бы весьма проблематично даже для гиптиан.

Но ведь была еще Луна. Когда гиптиане вошли в Солнечную систему и обнаружили на искомой третьей планете разумную жизнь, они оборудовали временную базу на естественном спутнике планеты, разместив там некоторые запасы оборудования и питания. Естественно, на базе была пригодная для дыхания атмосфера и поддерживалась нужная температура. Шансы, что база будет обнаружена в ближайшее время, были мизерными, люди высаживались на Луне всего один раз, было это достаточно давно, и особого энтузиазма в продолжении исследований никто не выказывал. База размещалась на противоположной Земле стороне Луны и была замаскирована в одном из кратеров, так что обнаружить ее с Земли было невозможно. И у людей, попавших туда, не будет никаких шансов вернуться обратно на планету. В то же самое время они будут живы, и их жизнедеятельности ничего не будет угрожать.