Месть Ронана - Бибби Джеймс (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Какой-то вшивый шибздик театрально топал по голой, выжженной земле метрах в пятидесяти от стога, а за ним еще метров через пятьдесят следовали три другие фигуры: здоровенный чернокожий воин, невысокая воительница и лохматый низкорослый осел. Прямо на глазах у потрясенного Марвуда осел оглядел почерневшую, усеянную пеплом землю и громко обратился к ушедшему вперед шибздику, спрашивая, не вздумал ли тот на сей раз сельскую местность приготовить.
Марвуд поспешно пригнулся, сердце его забилось где-то во рту. Говорящий осел? Семь цветов дерьма, да ведь это они! Объект и его спутники! Второй такой компашки по Неверному Сидору бродить не могло! Скрытый сеном, Марвуд лежал, не осмеливаясь даже пошевелиться. Только когда все шаги затихли и он обрел полную уверенность, что его никто не увидит, он рискнул выбраться из укрытия.
Трясущимися руками выковыряв из рюкзака пачку растопки, Марвуд приготовился послать дымовой знак, который сообщил бы другим киллерам о том, что объект замечен и что операция может переходить в следующую фазу. И ведь именно он, Марвуд, его засек! Наконец-то он все как надо сделал! А теперь, поклялся он себе, он как следует разожжет костер. И тогда другие ученики заткнутся со своими шуточками про спецсигнал Марвуда, густой столб черного дыма, который обычно за десять миль видать и который означает: «Клят, ребята, я тут ненароком всю клятскую степь запалил!» На сей раз он будет ох как осторожен.
Крюгер и порадовался, и удивился, заприметив тонкую струйку дыма, что тянулась в небо в паре миль к востоку. Он лежал, внимательно наблюдая и пытаясь прочесть сигнал, но струйка вдруг оборвалась. Примерно через минуту вверх выплыла пара клубов, затем пошла постоянная струйка, затем несколько клубов погуще и почерней, после чего там появился толстенный серый столб.
«Оч-чень хорошо, – подумал Крюгер. – Согласно этому сообщению, могильщик с тремя помидорами только что доплыл до бухты в ночном горшке. Либо там клят знает что творится, либо это Марвуд заприметил объект и теперь в своем неподражаемом стиле пытается дать нам об этом знать».
Он встал и потянулся, разминая затекшие мышцы, а затем покачал головой, когда от далекого столба дыма по небу поплыли густые черные тучи. «Похоже, еще одному пшеничному полю клятец, – подумал он. – Этот Марвуд у меня достукается. Террорист, да и только. Впрочем, это безобразие по крайней мере никак на дымовой знак не тянет, а значит, объект ни о чем не догадается. Теперь надо какое-то время следом идти, а потом, когда они заночуют, обогнать их и впереди засаду устроить. Утром все будет тип-топ. Дальше на севере всюду ровная степь, так что мы их легко врасплох застанем. Думаю, отравленные стрелы в упор. Хотя там посмотрим. Несчастные ублюдки и понять не успеют, что их клятануло. Таких мудаков порой даже жалко бывает…»
И с ухмылкой на физиономии, ничуть не более сочувственной, чем браннанский крокодил, подбирающийся к своему очередному завтраку, Крюгер с хрустом раздавил пробегавшего мимо жучка, после чего поспешил на встречу с остальной частью своего убойного отряда.
Тот Тарл, который на следующее утро топал бок о бок с Ронаном, был куда более счастливой, жизнерадостной и привлекательной версией того жалкого придурка, который весь предыдущий день дулся как последний клят. Содержимое второго винного бурдюка очень поспособствовало тому, чтобы пролить благотворное масло на бурные воды, когда они тем вечером остановились для ночевки. Несколько изрядных глотков и солидный кусок дикой утки, поджаренной на костре Тусоной, сделали свое дело. Тарл искренне извинился за то, что был такой занозой в заднице, и остальные тоже извинились, хотя и куда менее искренне, за то, что до упора достали его заклятием Супружеской Верности.
После целой ночи приятной дремы под звездами они позавтракали и, пригреваемые теплым утренним солнышком, пустились в дорогу. Через час они покинули район обработанных земель и пошли по открытой степи, сплошь усеянной дикими цветочками. Далеко на северо-западе виднелся гребень невысоких холмов, за которым таился город Илекс, но вокруг земля была гладкой и ровной, а козья тропка, по которой они следовали, стрелой тянулась точно на север. Вокруг цветков деловито жужжали насекомые, в небе радостно пели степные жаворонки, а из травы временами слышался скорбный крик недоутки. Тарл, чувствуя теплое солнышко на спине и ароматный ветерок на физиономии, вдруг понял, что к горлу у него так и подступает песня.
– Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля! – завопил он, пробуя голос, и жаворонки, чувствуя серьезную конкуренцию, похоже, решили повременить со своими песнями и посмотреть, что им предложит соперник.
Ронан вздрогнул. Он знал, что у Тарла имеется превосходный баритон и абсолютный слух – но лишь в безумных фантазиях самого Тарла. В реальном мире, однако, голос его звучал как рев похмельной коровы, которую к тому же вовремя не подоили.
– Послушай, – спросил Ронан у Тусоны, – ты сейчас ничего такого не слышала? Какие-то странные звуки…
– Есть одна эльфийская песенка, – радостно перебил Тарл. – Она очень точно отражает мое настроение в такое вот утро, когда солнышко в небе и в воздухе цветочками пахнет. Она примерно вот так звучит.
Он откашлялся с шумом, какой производит блюющий орк, после чего затянул песню, и вся степь огласилась диким ревом.
Э бетиль халь эбенилен
Замели мене ментален…
– Ну ты, пылеглот! – вмешался Котик. – Ты же знаешь, что мы в эльфийском ни бум-бум. Мог бы понятнее излагать.
– Ладно, ладно, я буду переводить. Слова там примерно такие…
Я в старом и добром Порт-Реде
Невинную девушку встретил.
Потом я вернулся в Мальвенис
И долго лечил там свой..
– Боги мои, Тарл! – перебил Ронан. – Ты каких-нибудь приличных песен не знаешь?
– Я не виноват, – отозвался Тарл. – Это все эльфы. Они слова сочиняли. А я вольно перевожу.
– Очень уж вольно, – пробормотал Ронан, и Тарл отвернулся, скрывая ухмылку. Вскоре он снова затянул песню:
Я встретил даму в Физ-Дипиле
И мы друг друга полюбили.
Помнят Чуч-Хевен, Порт-Ред и Мальвенис,
Как эта дама трепала мне…
– Тсс! – прошипел Котик, и Тарл уже собрался было выпалить гневную тираду по поводу немузыкальных филистеров, которые без конца его перебивают, не давая до настоящих шедевров добраться, но тут он вдруг понял, что Котик застыл на месте и напряженно вглядывается в даль.
– Я людей чую, – прошептал осел.
Остальные проследили за его взглядом, но ничего существенного не узрели. Нигде никто не двигался, не считая насекомых, неустанно жужжащих вокруг цветов, да еще пары коз, что мирно паслись в полумиле от них. Впереди лежала совершенно гладкая равнина, где не было ни кустика, за которым мог бы спрятаться человек. Трава же, пусть и высокая, не скрыла бы даже дистрофичного хоббита.
– Где? – прошептал Ронан.
Ноздри осла раздувались, пока он пытался проанализировать плывущие к нему на легком северном ветерке запахи.
– Может, метрах в пятидесяти. Минимум человек пять-шесть. А может, и больше.
Ронан опять оглядел ровную землю впереди. Там негде было спрятаться даже мыши, не говоря уж о шести взрослых мужчинах, если только они подлинными мастерами камуфляжа не были…
– Слушай, Тусона, помнишь, мы вчера дым видели? – прошептал Ронан. – Это не мог быть киллерский дымовой знак?
Тусона медленно кивнула. Затем взгляд ее сосредоточился на какой-то точке чуть слева от тропы.
– Смотри, – прошипела она. – Вон там, у той кучки саркофил. Видишь?
Ронан посмотрел и увидел, что она имела в виду. Небольшой клинышек дерна чуть задирался вверх подобно уголку старого половика. Так могло получиться, если кто-то вырезал квадрат дерна, а потом не совсем аккуратно уложил его на место.
