Я у мамы инженер (СИ) - Зангаста Аста (бесплатные версии книг TXT) 📗
– И что с ней случится? – нейтральным тоном спросил я, трогая воду пальцем.
– Ничего, – с жаром ответил кот, – совершенно ничего. Если, конечно, ты сейчас от меня отстанешь.
Вздохнув, я поставил кота обратно на пол – мне не хотелось отравлять последние дни мелочной ссорой. Освобожденный кот стрелой метнулся на шифоньер – осторожности ему было не занимать. Я же не стал возвращаться на диван, а вытащив из холодильника энергетик, принялся вытаскивать велосипед – следующей по списку шла зуда, за которой нужно было ехать.
История этого девайса, служит живой иллюстрацией принципа: «По плохому ТЗ выходит ХЗ». Несколько лет назад к моему другу, крупному (во всех смыслах), инженеру-электронщику Вандеру обратились коммерсанты, с просьбой, так сказать, заглушить сотовую связь на их объекте. Зачем это им было нужно – история умалчивает. Может на экзаменах сигнал забивать, чтоб абитуриенты по телефону не консультировались, может сигнализацию забивать, чтоб машины воровать, может взятки брать, не опасаясь подслушки.
Неизвестно.
Зато известно, что представитель заказчика, общаясь с Вандером, написал, заказывая прибор: (цитирую дословно) «Сделай, чтоб сотовые не работали». Внимательный читатель уже, наверное, понял, в чем заключалась ошибка заказчика.
А Вандер нет.
Вандер собрал зуду.
При первом запуске, который, хвала богам, состоялся за городом, зуда показала себя во всей красе. Не буду томить читателя хождением около и вокруг, сразу скажу результат.
Сотовые, попавшие в радиус поражения зудой не работали. Ни при включенной зуде, ни при выключенной. Вообще больше никогда. Зуда их окирпичила, расплавив тонкое электронное нутро. Так же перестали работать и другие электронные девайсы – умные часы, фитнес браслеты, электронные книги, плееры и автомобили собравших на демонстрацию заказчиков.
Зуда работала хорошо. Даже слишком хорошо. Люди, находившиеся вблизи от работающей зуды, чувствовали легкое беспокойство, постепенно переходящее в панику. Около зуды дохли мухи. Птицы, теряли ориентацию и бились о стекла. Кошки, в панике бежали прочь. Охраняющие соседний склад псы, лишенные возможности сбежать, так как сидели на цепях, обреченно выли. С неба, треща лопастямисвалился запускаемый на соседнем участке игрушечный вертолетик. На молниеотводе трубы стоящей неподалеку котельной вспыхнули огни святого эльма.
И посреди всего этого апокалипсиса непоколебимым и невозмутимым утесом возвышался на редкость самодовольный Вандер. С его точки зрения – всё работало хорошо. На тот момент, он еще не понимал последствий.
Которые оказались на редкость печальными. Помимо телефонов, электронной начинки автомобилей, проводки и компьютеров в соседних зданиях, трансформаторной подстанции, нескольких вышек сотовой связи, и, возможно, пролетавшего в это время над Москвой неудачливого американского спутника, зуда сожгла механические часы, стоимостью в пару квартир в МСК одного любопытного толстосума, который притащился на встречу за компанию.
Думаю, что это Вандера и спасло. Всплыл бы он потом в Москва реке, через пару недель, как и все утопленники, но дело получило слишком большую огласку, в узких кругах, так что Вандера, после демонстрации, даже подбросили до метро. Вместе с остывшей и ставшей безопасной зудой. Чтоб не получилась, как с головой Гонгадзе, если вы понимаете, о чем я.
Весь ужас содеянного дошел до Вандер позже. Когда я и Анархист, ну, в смысле, еще один тип, с которым мы сотрудничаем, наперебой начали рассказывать Вандеру о том, как люди, задолжав меньшие суммы, добровольно и с песнями продавали квартиры и почки. Или, наоборот, не продавали и их вытаявшие из-под снега трупы находили весной собирающие подснежники дети.
– Ты вообще головой думал, когда паял? – возмущался я. А если бы тебе смерть-лампу заказали, ты бы и её собрал из трех старых телевизоров и кофемолки?
– А что, схема есть? – оживился Вандер. Я закрыл лицо рукой, показывая всем своим видом, что этого горбатого исправит только могила.
Зуда был промыта, высушена и законсервирована до лучших времен на антресолях, среди других не особо удачных поделок Вандера: электроудочки, от которой передохла вся живность в озере, ультразвукового отпугивателя грызунов, от визга которого выпадали пломбы из зубов и робота бармена, который – что было неожиданно, выполнял то, что от него требуется – мешал коктейли.
В опалу робот попал, так как случайно напоил детишек на Гик Пикнике кофе глясе с коньяком. И хотя произошедшее было случайной случайностью – дети попросили у робота коктейль с мороженным, а единственный известный роботу рецепт, помимо мороженого содержал кофе и коньяк. И хотя при этом – никто не пострадал, а дети, даже были рады, с пикника Вандера попросили. (Робобармена охранники выкинули вслед за творцом через забор). Так Вандер попал в черный список, а робобармен на чердак.
Самое забавное, что число заказов после каждого эпичного фейла, у Вандера только увеличивалась. Дурная слава лучше чем никакой. Заказчики, по мере сил и возможностей, строго оговаривали требуемую спецификацию, и получали устройство, в точности выполняющее написанное в ТЗ.
На мелочи, вроде случая, когда робот для прочистки канализации, заблудившись в канализации, начал, в соответствии с алгоритмом искать выход на поверхность, и нашел его в стоке женского отделения бани, я даже упоминать буду. В том, что женщины решили голыми, с визгом побегать по улице, вины робота нет. А воришка, пытающийся вскрыть машину, с противоугонной системой Вандера, и до этого происшествия заикался.
Так что когда я увидел фашиствующих дронов, я сразу впомнил о зуде. Подумал – вот, вот задача прямо для неё. Осталось только выпросить её у Вандера, да так, чтоб не подвести беднягу под монастырь. В смысле, не навести на него ФСБ. Конечно, наши лыцари плаща и геленвагена прошерстят мои контакты, но, уверен, без особого энтузиазма.
Не те это люди, чтоб на работе забесплатно гореть.
Таким образом, обычных предосторожностей должно было хватить. Поэтому, я, не откладывая дела в долгий ящик, на велосипеде (чтоб не было данных о использовании проездного) поехал к Вандеру. Благо тот живет не особо далеко. Доехав до его дома, я не сунулся в утыканный камерами подъезд, а обойдя дом с тыла, просто и без затей кинул ему в окно камешком.
Минут через пять, мой коллега, кряхтя и отдуваясь вышел во двор. Кряхтел он потому, что эта прогулка, как я понимаю, скорее всего, первый выход Вандера на улицу за неделю. А может быть и за месяц.
Дело в том, что Вандер был крупным инженером электронщиком. Настолько крупным – что одежду ему шили на заказ. Настолько крупным, что мог спокойно загорать на общественном пляже без плавок – все нужное было укрыто за огромным, свисающим животом. Настолько крупным, что для того чтоб принять ванну, ему было достаточно всего одного ведра воды – все остальное пространство в ванне занимала его туша.
Грубовато? Увы, тонко пошутить про толстых не получится.
В общем – у Вандера было ожирение. Третьей степени. Передвигался Вандер с трудом, беднягу не держали ноги. Подгибались колени. В своё время, сразу после знакомства, когда Вандер еще выходил в люди, а я наивно полагал, что правильно подобранными логичными аргументами можно убедить человека не разрушать своё тело, у нас были жаркие споры, которые кончились ничем.
– Мне не в кого худым быть, – отругивался Вандер, – У меня мама была толстая, бабушка была толстая и я вот, тоже немного упитан.
– А мои мама и бабушка, тоже не худые, знаешь ли, – парировал я, – У меня тоже плохая генетика. Такая-же как у тебя склонность к ожирению, я имею в виду. Вот только я – правильно питаюсь и хожу в тренажерку.
– У меня нет денег, чтоб правильно питаться.
– Правильно питаться дешевле, чем неправильно. Я ем тоже, что и ты – только на полведра меньше.
В общем, в тот день мы поругались. И на следующий день тоже. И через день. А потом до меня дошло, что не всё в этом мире можно починить при помощи отвертки, изоленты и разумных доводов. Быть жирным, со всеми вытекающими отсюда последствиями – одышкой, перспективой одиночного заточения в квартире, неизбежной ранней смертью и невозможностью видеть свой член иначе чем в зеркало – личный и осознанный выбор свободного человека. И я либо принимаю Вандера таким, какой он есть – со всеми его лишними килограммами, либо иду лесом.
