Ваших бьют! - Попов Александр (библиотека книг .txt) 📗
Не успели мы отойти от визита Грегора через окно, как подверглись не менее красочному вторжению милиции через дверь. Уж не знаю, как так произошло (ввиду последних впечатлений мне казалось, что местное руководство не заметит даже конца света), но буквально через пару минут в номер, чуть не вынеся дверь вместе с коробкой, ввалился майор Серегин. Споткнувшись, он упал нам под ноги, из зажатого в его правой руке предмета вырвался маленький комок света и, чудом миновав нас, грохнул где-то за спиной. Храбрый майор поднял глаза и вдруг замер. Словно окаменев, продолжали стоять и мы.
И если в первом случае незваный гость нас не нашел, то второму повезло обнаружить нас именно в том виде, в котором мы и вскочили с дивана. Гостиная освещалась проливающимся из двери в спальню мягким светом поваленного светильника, но и этого хватало, чтобы понять, что мы с Галочкой оказались перед бравым милиционером в чем мать родила. Впрочем, сейчас он совсем не выглядел бравым. По тому, как он, не вставая с колен, потихоньку пятился, можно было подумать, что он случайно попал в моечное отделение женской бани и пытается убраться незамеченным, пока не раздался разноголосый визг десятков женщин.
Галя, осознав наконец свое положение, взвизгнула и ломанулась в ближайшую дверь, за которой оказался встроенный в стену шкаф. Раздавшееся за стуком громкое «ай!» утверждало, что набравшая скорость Галочка не ожидала, что помещение за дверью так быстро закончится. Через несколько секунд до Галочки дошло, где она находится, и из шкафа донеслись звуки активной возни. Я в это время повторял маневр Серегина (только в вертикальном положении) и отступал в нелепой скрюченной позе в поисках моей одежды, продолжая прикрываться единственным предметом, который я так и не успел выпустить из рук, – стойкой торшера. Я надеялся, что не выгляжу в глазах майора стриптизершей, вьющейся около шеста.
Глупо было так себя вести, но ситуация, когда ты, абсолютно голый, находишься в присутствии стража закона с оружием в руках и в фуражке, мало кому прибавит уверенности. Хорошо хоть Серегин, перестав ползти, сел на пол и, отвернувшись в сторону, попытался спросить:
– Ну что тут, черт возьми, происх…
В это времени в шкафу что-то стукнуло, послышался треск материи, дверца распахнулась, и нашему вниманию предстала закутанная в разнообразные тряпки падающая Галочка. Ее наряд, состоящий из обернутого вокруг тела пододеяльника и рубашки, надетой подобно юбке со свисающими спереди рукавами, создавали не иначе как в художественной мастерской психиатрического отделения главврача Швондера. Серегин снова пополз к выходу, буркнув, что зайдет чуть позже.
Когда за майором захлопнулась дверь, мы переглянулись и зашлись в смехе. Галя попыталась приподняться, но наступила коленкой на рукав рубашки, тот крякнул, но выдержал издевательство, вследствие чего Галя полетела носом вперед. Я кинулся на помощь, позабыв про торшер, которым я продолжал прикрываться. Запутавшись в предательском сетевом проводе, я рухнул на распростертое тело любимой. В полете я ухитрился повернуться боком, чтобы избавить девушку от встречи со стойкой светильника. От удара мы синхронно хрюкнули, потом я продублировал звук, когда массивная резная деревянная палка припечатала меня по лбу. Нам было больно, но сквозь слезы из нас вырвался просто нечеловеческий смех, и нам не было никакого дела до того, что проворно ползающий на четвереньках, к тому же задним ходом, майор мог принять это на свой счет.
Дверь снова распахнулась, но на этот раз умудренный опытом милиционер не стал спешить, а осторожно заглянул в комнату, увидел наши переплетенные тела (мы пытались расцепиться, но чудесный наряд Гали, провод торшера и не вполне нормальный смех всячески препятствовали этому) и выдохнул:
– О господи!
– Заходите, Дмитрий Константинович, мы сейчас. – Я попытался встать.
– Нет уж, за дверью подожду, – быстро ответил майор и снова скрылся за дверью.
Тот факт, что он смотрел на нас сверху вниз, означал, что в коридоре он додумался-таки встать на ноги. Через какое-то время удалось подняться и нам. Галя надела мой халат, я натянул джинсы, нашел среди поваленных вешалок в шкафу почти не мятую фланелевую рубашку и любезно пригласил майора в номер.
Серегин робко вошел, покосился на Галину, убедился в нормальности ее внешнего вида, прикрыл глаза и кивнул. Я выступил вперед и, учитывая, что майор является официальным лицом, попытался представить Галину, но Серегин сам сделал широкий шаг в ее сторону и отрапортовал:
– Майор Серегин, начальник отдела по борьбе с преступностью Российского филиала Европейской Школы магии. Дмитрий Константинович.
– Галина… – начал я, но Галочка протянула руку и остановила меня:
– Галина. Просто Галина.
Серегин пробурчал, что для протокола все равно понадобятся полные данные, но протянутую руку почтительно пожал, опустив глаза.
– Галина тут, так сказать, в гостях… – описывая статус моей девушки, я несколько растерялся.
Майор же, наоборот, взбодрился, вспомнив про непорядок, и знаком дал понять, что вопросами самовольного проникновения займется позже, сдвинул фуражку на лоб, почесал в затылке, сел в кресло, достал из планшета блокнот, дал указание включить свет и приступил к вопросам. Мы разместились на диване.
Уже прошло не менее получаса, как Серегин, открыв блокнот, записывал наши показания как потерпевших, а мы все никак не могли успокоиться. Ровное составление протокола изредка прерывалось хихиканьем Галочки, кряканьем Серегина и моим хмыканьем. Картина появления майора была настолько яркой, что еще долго затмевала те ужасные обстоятельства, которые и заставили милиционера взломать замок. Пока Серегин допрашивал Галину, я украдкой оглянулся на место, куда попал выстрел из странного оружия, но вместо ожидаемой дыры в стене увидел лишь слабое мерцание. Зоркий майор сумел перехватить мой взгляд, буркнул: «Паралитическое» – и продолжил задавать вопросы. Наконец он замолчал, перелистал исписанные страницы блокнота и поднял глаза на нас.
Так как спать в силу известных событий никто не желал, мы остались в гостиной, и майор поведал Гале о причинах неадекватного поведения ранее вполне законопослушного оборотня. Когда Серегин упомянул некоторые подробности окончания футбольного матча, Галочка недоверчиво на него покосилась, но на всякий случай незаметно сунула руку мне под рубашку, пытаясь обнаружить там доказательства моей травмы. То, что тактильное обследование не подтвердило наличие ужасных шрамов, ее несколько успокоило, и она, продолжая обнимать меня слушала майора, изредка бросая взгляды за окно.
Наконец Серегин подвел итог:
– Александр Игнатьевич, надеюсь, вы уже поняли, что после сегодняшнего инцидента нам не остается ничего иного, как отправить вас домой. Извините за прямоту, но ваше присутствие на территории не только смертельно опасно для вас, но и причиняет множество неудобств Школе. Поэтому вопроса как такового о возвращении во внешний мир уже не стоит. Рекомендую прямо сейчас начать собираться.
Я, соглашаясь, кивнул. Даже без убедительных фраз Серегина было ясно, что пора, как говорится, паковать вещи. Я встал, Галя последовала моему примеру, взяла меня за руку, словно ища поддержки, и, жутко смущаясь, спросила у Серегина:
– Дмитрий Константинович, а могу я… можно мне… – Замолчала, потом набралась храбрости и затараторила, ковыряя носком палас: – Могу я захватить с собой кое-какие средства, я же все равно ими пользовалась, а их, наверное, выкинут, не пропадать же добру, мне-то всего несколько баночек и приглянулись.
Майор, в данный момент донельзя озадаченный нашей безопасностью, не понимал, что у него клянчит Галочка. Он попытался уловить суть просьбы и, когда эта попытка оказалась неудачной, в недоумении посмотрел на меня: «Ватсон, я не понимаю, о чем говорит эта женщина», – читалось в его глазах. А Галочка не прекращала тараторить, только громкость произносимых ею фраз потихоньку падала до нуля. Наконец она замолчала, не решаясь поднять глаза на милиционера и уверенная, что ее просьба оказалась слишком дерзкой.
