Приятно тебя общать (СИ) - Кикина Ирина (бесплатные полные книги .TXT) 📗
…По своей специальности я уже достаточно материала перелопатила, а про всяких гевейских тварей читать не хотелось. Я и фильм-то по безопасности смотрела вполглаза: за пределы базы я выйду разве что сделать пару кадров для личного архива, а так буду сидеть и строить гипотезы, составлять всякие карты на основе компьютерных данных, чертить графики и писать свой диссер. Живностью пусть Роберт и Артур занимаются. Вот камушки — дело другое. Очень женское, если меня спросите. Ещё с детства я их любила. Целые канистры камушков привозила с моря, потом раскладывала, рассматривала, покрывала лаком и подписывала. Всегда была ближе к земле, чем к небу. И что меня дёрнуло лететь на этой развалюхе!..
Чтобы не поддаваться панике, я включила романтическую комедию, отключила мозг и в таком состоянии провела остаток пути.
Припланетились мы хорошо, мягко. Будь моя воля, я бы сразу ринулся изучать загадочную и опасную Гевею, но в Добровольных защитниках всё устроено не так. Сперва нужно было заполнить, сдать и получить кучу бумажек, потом было расселение, потом краткий инструктаж, потом ужин, потом ночная полоса препятствий, чего нам так не хватало на «Надюшке». В итоге изучение базы и планеты началось только на следующий день.
База была большая, разделённая на две части: военные отдельно от гражданских. Была в этом внутренняя правильность, такая понятная, но трудновыразимая. Добровольных защитников на Гевее было пока что сорок человек и пятеро офицеров. На милитаспутнике болталось ещё пятеро, хотя это было не особенно нужно и очень накладно. В следующем году Империя собиралась расширять и обновлять личный состав, а это значило, что пополнение прибудет года через три. Естественно, содержание контингента на удаленной планете стоит недёшево, но бурилка уже окупалась, так что забыть нас здесь точно не забудут.
Кормёжка поставлялась с планет Империи. Из известных гевейских животных и растений есть можно было только два-три вида, если пять часов варить в трёх водах, и то — в мизерных количествах.
После построения нас сразу погнали знакомиться с планетой: десять километров в лёгкой броне, с полным вооружением и комплектом выживания. Надивившись на местную фауну (рядовому Головырину общение с ней чуть не стоило руки), уставшие, но довольные, мы вернулись на базу. По мне, нет ничего приятнее такого марш-броска и возвращения.
Вечером, когда мы отдраили казарму, было свободное время, можно было даже глянуть через забор на гражданскую часть базы. Ничего интересного у них не происходило, но как приятно было свысока посмотреть на этих жалких учёных заморышей, которым неизвестно пение мускулов и простая прелесть жизни Добровольного защитника. Один раз мелькнула рыженькая головка, но я усилием воли отогнал от себя мысли о ней и отправился изучать выданные брошюры о Гевее. Как человеку с неоконченным высшим образованием, мне печально было читать тексты, написанные неграмотными олигофренами для неграмотных олигофренов, однако, посмотрев на сослуживцев, я понял, что в своих предположениях авторы брошюр были правы больше чем отчасти. Полный впечатлений, я так и заснул, сжимая иллюстрированный буклет «Гевея: что можно и чего нельзя».
На базе оказалось довольно уютно. Мне выделили приятную комнатку, а техники, изголодавшиеся по новым лицам, провели для нас, учёных, экскурсию, даже к карьеру свозили. Все поголовно строили мне глазки. Ну какую пользу я принесу науке, если все будут строить мне глазки?
Выяснилось, что зря я надеялась на отдых и спокойное знакомство с местными программами. Зря я вознамерилась тихонько сидеть на базе, а на пейзажи смотреть через прочный хардгласс окна, попивая чаёк. Уже на третий день на планете мне было заявлено, что я полечу на разведку. Я — на разведку — ПОЛЕЧУ! Я написала маме истерическое письмо, но потом благоразумно его стёрла. Когда письмо дойдёт, у меня, может, уже всё благополучно закончится, а мама будет руки заламывать и волосы рвать (на папе), дожидаясь следующей весточки. Лучше не буду беспокоить, отчитаюсь, когда вернусь.
Для меня было загадкой, для чего вообще куда-то лететь и разведывать, если можно всё просканировать с орбиты. Виталий Сергеевич по-профессорски подробно разъяснил, что мы стоим на пустынном плоскогорье, и здесь всё как на ладони: удобно припланечиваться, сканировать, бурить и в случае чего обороняться от фауны. Однако примерно половину этого материка и вообще Гевеи покрывают (за неимением лучшего определения) джунгли, кишащие живностью и почти не изученные: они создают сильные помехи удаленной сканирующей техники, поэтому слетать надо будет мне. А то у Катерины Павловны прострел, а ему, Виталию Сергеевичу, поднимать больше трёх килограмм нельзя. Я насторожилась:
— Что это мне придется ещё поднимать?
— Как что — «адский глаз», он же «ЛокоСкан-4700», я тебя научу пользоваться. Да ты не волнуйся. Не такой он тяжёлый, надевается на спину, как рюкзак. Долго его таскать не нужно. Прилетели на точку, отошли от катера на 200 метров, чтобы не сбивались показатели, сделали скан — это пять-десять минут, сели в катер, полетели на другую точку.
— Неужели нельзя робота какого-нибудь послать? — схватилась я за соломинку.
Виталий Сергеевич добродушно посмеялся и сказал, что люди намного дешевле роботов.
Наконец я дождался первого настоящего задания! На утреннем построении меня и ещё троих ребят отобрали для сопровождения аспирантки Валерии Рублёвой во время геосканирования. Нам дали добротный катер «Ласточка-105» усиленной модели, дали пилота, приставили к нам сержанта. Рыжая аспирантка Рублёва явилась злая и всклокоченная, таща на себе какой-то гроб со шлангом и огрызаясь на двоих прыщавых хиляков, которые умоляли привезти им травинку какую-нибудь или цветочек. Ага, аленький. Разве это мужики, если девку просят цветов им привезти? Тьфу!
В катере Рублёва сразу же закрепила агрегат у стены, уселась в кресло, пристегнула всё, что только можно, и закрыла глаза. Вот это я понимаю, дисциплина. Не у каждого Защитника такое увидишь! Я даже зауважал Лерочку, но увлекаться себе не позволил.
Сержант Кутько пролаял указания, подхватил подозрительную бутыль, непонятно, откуда явившуюся, и ушёл к пилоту. Наша задача была в том, чтобы после посадки выстроиться так: один у трапа, другой через 50 метров, третий ещё через 50 метров, четвёртый охраняет аспирантку. При первом признаке опасности подавать тревогу голосом, потому что приборы в этом лесу сбоят, и, прикрывая гражданскую, отступать в катер.
Кому первому идти с Лерочкой, мы с мужиками, как взрослые люди, разыграли на каменцы. Моя очередь вышла четвёртой, но на первых трёх точках ничего интересного не случилось. Гевейские джунгли казались не слишком опасными, зато очень красивыми. В них полно было причудливых растений и занятных тварей, но учёная успевала всё отсканировать до того, как флора и фауна решалась подойти-подползти-свеситься поближе и попробовать рыжую на зуб (или что у них там).
Я считаю себя везучим человеком. Потому что все приключения, как всегда, достались мне.
Я утвердилась во мнении, что Гевея — это деепричастие, образованное от нецензурного глагола. На первой точке я ещё пыталась наслаждаться местными видами, дивными сочетаниями бордового, зелёного, сиреневого и тысячи других цветов и плавными формами неведомых растений. Даже подумывала сорвать какую-нибудь камышину Роберту и Артуру на радость. Но потом меня подавил «адский глаз». Совершенно адский и в прямом смысле подавил. Я бы с удовольствием сбросила эту допотопную громадину, а лучше перевесила бы на одного из бравых Защитников, вон у них какие мускулы. Однако Защитники, видимо, считали, что их долг защищать, а не носить тяжести, поэтому тут помощи ждать было бесполезно.
Как работает «ЛокоСкан», я так и не разобралась, поэтому тупо запомнила последовательность нажатия кнопок и только ждала ответных писков и водила гибкой трубой с сенсорами на конце.
