Лифчики и метлы - Млиновски Сара (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Я не могу писать, даже когда где-то рядом находится папа.
Может, если я пробуду здесь некоторое время, Раф уйдет. Или подумает, что у меня… женские деда. Или еще хуже, проблемы с желудком. Кошмар. Лучше мне поторопиться. Не хочу, чтобы ему такое пришло в голову. Я должна пописать. Сейчас. Ну же. Ничего. Да еще такая тишина. Только тиканье моих часов. Нет, это не часы, это сердце так бьется. Я в панике. А я не должна паниковать. Нужно прекратить паниковать.
Дыши. Вдох. Выдох.
Я знаю. Нужно включить воду. Вода заглушит другой звук. Проблема в том, что раковина далеко и мне придется подняться. Все было бы в порядке, если бы Раф не попытался открыть дверь, когда я стояла со спущенными штанами. Тут меня напугала другая мысль. Вдруг тишина наведет его на мысль о том, что я утонула, и он снова попытается открыть дверь, чтобы меня спасти?
Я должна включить воду. Три, два, один. Я бросилась к раковине, повернула кран и метнулась обратно в туалет.
Надеюсь, это быстро. Конечно же, нет. Я здесь, наверное, уже целый час.
Наконец-то я закончила. Я вымыла и вытерла руки, затем открыла дверь.
Раф стоял, прислонившись к стене, и выглядел сказочно в джинсах с низкой талией и зеленой футболке. Я с трудом могла себя контролировать. Он горячее солнца. Горячее взрывов на солнце. Горячее солнца, облитого бензином и подожженного. Горячее…
— Что случилось? — спросил он. — Я все думал, где это ты прячешься?
Он меня искал? И вот нашел. В туалете. Здорово.
— Я была здесь. То есть внизу. Ну ты понимаешь.
— Я просто хотел воспользоваться туалетом, — сказал он. Конечно, хотел. А я занимала его целый час. — А потом, может, мы с тобой чего-нибудь выпьем и поболтаем?
— Конечно, — ответила я, поражаясь, как легко он относится к подобного рода физиологическим потребностям. Может просто взять и сказать: «Мне нужно в туалет».
Он улыбнулся и исчез внутри. Он хочет поболтать! Я не знаю, о чем мы будем говорить, ведь мы знакомы всего неделю. Или он хочет поцеловать меня? У меня наконец-то будет первый поцелуй? А должна ли я здесь стоять? Я не хочу, чтобы он подумал, будто я помешана на ванных комнатах. Но что мне тогда делать? И в этот момент я поняла, почему Мири грызет ногти. Сейчас я и сама была готова к этому.
На мое счастье, Раф вышел через две секунды.
— Пошли поищем себе местечко, — сказал он, и мы направились вниз по лестнице. Он улыбнулся мне, и сердце запрыгало в груди. У него такая приятная улыбка. Почему я раньше этого не замечала? И еще у него белые ровные зубы. А о широких плечах, вкусном запахе и прекрасных глазах я уже упоминала.
Я вошла следом за ним в гостиную и огляделась. Мелиссы и Джевел не было видно. Спасибо, что подождали меня, девочки. На самом деле в комнате была всего пара человек. Снизу до нас донесся дружный смех, что меня очень обрадовало. Я могу побыть наедине с Рафом.
Он принес мне содовой, и мы уселись на диван.
— Ну, что ты думаешь о шоу?
Мое колено было всего в двух дюймах от его.
— Будет здорово.
— Да? А почему ты не пробовалась в октябре?
— Откуда ты знаешь, что не пробовалась?
— Тебя бы взяли, если бы пробовалась.
Это что, комплимент? Мне их никогда не делали, но я слышала в фильмах, так что немного в этом разбираюсь.
— Не знала, хватит ли у меня времени.
На его губах появилась широкая улыбка.
— Была слишком занята, побеждая в соревнованиях?
Он что, знает о математической олимпиаде?
— О чем ты говоришь?
— Я видел на стенде приз с твоим именем. — Он кивнул. — Впечатляет.
Мне казалось, я сейчас умру от счастья. Но потом я подумала, что это палка о двух концах. С одной стороны, если я победила, значит, я молодец. С другой стороны, это математика. Может, он толком не прочел, что написано на призе. Может, он думает, я победила на соревнованиях девушек-болельщиц? Ха-ха.
— Быстро скажи мне квадратный корень из двухсот восьмидесяти девяти.
Очень просто.
— Семнадцать, — автоматически ответила я.
Он сделал глоток содовой.
— А из пятисот двадцати девяти?
— Двадцать три. — Я засмеялась.
Он поднял глаза к потолку и попытался посчитать.
— Верю. Ты очень умна. Впечатляет.
Он впечатлен! Я впечатлила самого горячего парня на планете!
— Да не очень. Это всего лишь математика. А вот во французском я не смогу правильно проспрягать глагол, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Мадам Диамон готова меня убить. А у тебя кто ведет?
— Монсеньор Парош.
— А еще какие у тебя учителя?
— Хендерсон, Вольф.
Во это да! Все продвинутые классы. Почему этих классов вообще так много? И почему он учится не со мной?
— А что ты выбрал дополнительно?
Его щеки залила краска.
— Поэтические курсы.
Он бы стал совсем красный, если бы узнал, что я часто представляю, как он поет мне серенады. Я стою у окна, а он на улице, у гаража и читает свои стихи. Надеюсь, у него с рифмой лучше, чем в колдовской книге.
— Не смущайся. Это звучит здорово.
— Наверное, ты права. Но все же не так здорово, как победить в олимпиаде по математике. — Он рассмеялся. — Шутка.
Тут мимо нас прошла группа старшеклассников, и на Рафа налетел Уилл.
— Флиртуешь с девушкой?
Как мило! Братская борьба.
— Флиртовал, пока ты на меня не плюхнулся, — ответил Раф из-под брата, его голос звучал раздраженно, но ему льстило, что старший брат интересуется его делами.
Уилл слез с Рафа, растрепал ему волосы, а затем обратился ко мне:
— Так ты его новая партнерша?
— Ага. — Я на диване с Рафом, любовью всей моей жизни, и Уиллом, президентом школы. Это, наверное, сказка.
— И его новая девушка тоже?
Раф стал такого же цвета, как диван. Уверена, и я тоже. Пожалуй, президент школы мог бы быть и повежливее. Хотя я не против. Скажи это еще раз! Скажи это еще раз!
— Уилл, позже я тебя побью, — пробормотал Раф из-под брата, который снова на него взгромоздился.
Уилл рассмеялся, снова растрепал ему волосы и ушел.
— Братья, — сказал Раф, тряхнув головой. — У меня их два. Митч на третьем курсе Университета Нью-Йорка. Они оба невыносимы. А у тебя?
— Одна сестра. — Присси никогда не поднимется до этого уровня. И я не хочу, чтобы он узнал про потенциальную свадьбу. Ни в коем случае.
— Какая она?
— Она… — Ведьма? Помешанная? С коричневым поясом? — …От нее одни сюрпризы.
Мы проговорили весь вечер. По крайней мере, я думаю, что мы разговаривали. Трудно сказать, поскольку я была на седьмом небе от счастья. Мы болтали о школе, друзьях и телевидении. Оказалось, он, как и я, ненавидит реалити-шоу. (Видите? Мы просто созданы друг для друга.) Около полуночи Раф посмотрел на часы.
— Я скоро должен уходить. Завтра в семь утра я играю в хоккей. Ты как поедешь домой?
Он гений, поэт, фантастический танцор и спортсмен. Разве такое возможно?
— Возьму такси на пару с Джевел. — Мне тоже скоро нужно идти домой. Здесь здорово, но я понимала, что должна вернуться до половины первого.
Он начал теребить свои руки.
— М-м… я думал… что ты делаешь завтра? Может, сходим вечером на концерт? Папа принес билеты, и у меня есть один лишний. Тебе нравится Роберт Краун?
О боже. О боже. Он приглашает меня на свидание. Я всерьез начала опасаться, что мое сердце сейчас разорвется. Ах да. Я просто забыла о дыхании.
— Хо-орошо, — выдавила я, прежде чем чуть не лишилась сознания от недостатка кислорода.
Он улыбнулся своей необыкновенной улыбкой:
— Тогда я позвоню тебе завтра около часа и мы обо всем договоримся?
Я кивнула, слишком счастливая, чтобы рискнуть говорить. Я дала ему свой номер телефона, стараясь сдерживать дыхание, и мы пошли вниз искать Джевел.
Рот у меня как расплылся до ушей, так и оставался в этом положении, я ничего не могла с ним поделать. Когда тебе назначают свидание, это так здорово. Как будто ты паришь в небесах.
