Ноги из глины - Пратчетт Терри Дэвид Джон (электронная книга txt) 📗
— Как поживает твоя девушка? Что-то ее не видно сегодня.
— Ангва? О, она… где-то неподалеку. Но я обязательно передам ей, что ты о ней справлялся.
Гном счастливо кивнул и заспешил по своим делам.
Моркоу прилежно написал еще несколько строчек, а потом наклонился и тихонько спросил:
— Эта лошадь с телегой все еще там, рядом с пекарней Ломозуба?
Под столом кто-то тихо прорычал.
— Правда? Это странно. Все закупщики ушли еще несколько часов назад, а муку и гравий привезут только после обеда. И кучер там же?
Кто-то тихо гавкнул.
— Кстати, слишком хорошая лошадь, чтобы на ней хлеб развозить. И, как правило, кучер вешает на морду лошади мешок с кормом. Так, давай прикинем. Сейчас последний четверг месяца. Когда у Ломозуба день жалованья? — Моркоу положил карандаш и вежливо махнул рукой, привлекая внимание хозяина. — Господин Буравчик, чашку желудевого кофе, пожалуйста. С собой.
Господин Хопкинсон, куратор Музея гномьего хлеба, что в Карусельном переулке, пребывал не в лучшем настроении духа. Во-первых, его только что убили. Однако в данный момент его больше беспокоили крайне неприятные обстоятельства убийства.
Господина Хопкинсона забили насмерть буханкой хлеба. Разумеется, с помощью обычного человеческого хлеба, даже самого черствого, такое не сотворишь, но гномий хлеб вполне может сойти за холодное оружие. Гномы относятся к выпечке как к военной науке. Когда они начинают печь каменные торты, это означает: дело очень серьезно.
— Посмотри только на эту выемку, — пожаловался Хопкинсон. — Корка проломилась!
— КАК И ТВОЙ ЧЕРЕП, — заметил Смерть.
— О да, — откликнулся Хопкинсон. Судя по его голосу, таких черепов можно было запросто набрать десяток за пенни, однако столь прекрасный и редкий экземпляр гномьего хлеба днем с огнем не сыщешь. — Но почему не простой дубинкой? Молотком, в конце концов? Спросили бы у меня, я бы с радостью одолжил.
Престарелый господин Хопкинсон говорил пискливым голосом и носил очки на длинной черной ленте — его дух также был в нематериальном эквиваленте очков, — верные приметы ума, что протирает все поверхности не только сверху, но и снизу и всегда расставляет папки строго по высоте. Смерть и сам был, мягко скажем, одержим своей работой, но сейчас он столкнулся с примером для подражания.
— Это очень плохо, — продолжал господин Хопкинсон. — И какая неблагодарность! Я ведь сам вызвался помочь им с печью. Придется подать жалобу в высшие инстанции.
— ГОСПОДИН ХОПКИНСОН, ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЕПЕРЬ ТЫ МЕРТВ?
— Мертв? — воскликнул куратор. — О нет! Я не могу умереть. Ни на секунду. Сейчас самый неподходящий момент. Я еще не составил каталог боевых булочек!
— И ТЕМ НЕ МЕНЕЕ.
— Нет, нет. Я извиняюсь, но так не пойдет. Тебе придется подождать. У меня сейчас действительно нет времени на всякую ерунду.
Смерть растерялся. Сначала всегда следовало некоторое замешательство, но потом большинство людей, как правило, испытывали облегчение от факта собственной смерти. Груз, накладываемый подсознанием, падал с плеч. Оставшаяся космическая туфля сбрасывалась. Самое худшее свершилось, и человек мог, выражаясь метафорически, свести счеты с жизнью. Лишь немногие пытались спорить, считая случившееся простым недоразумением, которое легко можно разрешить с помощью посулов или жалоб.
Рука господина Хопкинсона прошла сквозь крышку стола.
— Ой.
— ВОТ ВИДИШЬ.
— Как не вовремя! А нельзя перенести это на более подходящее время?
— ТОЛЬКО ДОГОВОРИВШИСЬ С ТВОИМ УБИЙЦЕЙ.
— Организации никакой. Я хочу подать жалобу. В конце концов, я честно плачу налоги.
— Я — СМЕРТЬ, А НЕ АУДИТОР. Я ПРИХОЖУ РАЗ И НАВСЕГДА.
Тень господина Хопкинсона начала таять.
— Я всегда планировал все заранее, наилучшим образом…
— А Я СЧИТАЮ: ПРИНИМАЙ ЖИЗНЬ ТАКОЙ, КАКАЯ ОНА ЕСТЬ, И НЕ ЖАЛУЙСЯ.
— Это крайне безответственный подход…
— ТАКОВА МОЯ РАБОТА.
Вскоре карета остановилась прямо напротив Псевдополис-ярда. Ваймс предоставил слугам парковать ее, а сам, накинув камзол, зашел в здание.
Было время, кажется, совсем еще недавно, когда штаб-квартира Стражи практически пустовала. Там можно было увидеть лишь старину сержанта Колона, дремлющего на стуле, да портянки капрала Шноббса, сохнувшие перед печкой. А потом все внезапно изменилось…
Сержант Колон ждал его с папкой.
— Сэр, готовы рапорты из остальных отделений, — сообщил он, семеня рядом с Ваймсом.
— Что-нибудь особое?
— Странное убийство, сэр. В одном из старых домов на мосту Призрения. Какой-то пожилой священник. Сведений почти никаких, патруль просто сообщил, что будет лучше, если вы сами взглянете.
— Кто нашел тело?
— Констебль Посети, сэр.
— О боги.
— Так точно, сэр.
— Я попробую заглянуть туда сегодня же утром. Что-нибудь еще?
— Капрал Шноббс тяжело болен, сэр.
— Это мне и так известно.
— Я имею в виду, сэр, он не вышел на работу.
— То есть на сей раз дело не во внезапно умершей бабушке?
— Никак нет, сэр.
— Между прочим, сколько раз за этот год она у него умирала?
— Семь раз, сэр.
— Очень странная семья, эти Шноббсы.
— Так точно, сэр.
— Фред, тебе совсем не обязательно звать меня «сэр».
— У вас гость, сэр, — сообщил Колон, бросив многозначительный взгляд в сторону скамьи в главной комнате. — Насчет той работы, ну, алхимиком…
Гном, сидящий на скамье, нервно улыбнулся Ваймсу.
— Хорошо, — кивнул Ваймс. — Поговорю с ним в своем кабинете. — Он сунул руку в карман камзола и достал кошелек с деньгами убийцы. — Кстати, внеси это в Фонд вдов и сирот. Хорошо, Фред?
— Конечно. Отличная добыча, сэр. Парочка таких гостинцев, и мы сможем позволить себе еще несколько вдов.
Сержант Колон прошел обратно к своему столу, украдкой выдвинул ящик и вытащил книгу, которую читал. Она называлась «Как Развести Животных». Название сразу заинтересовало его — ну что, спрашивается, можно взять с бессловесных тварей? — но потом выяснилось, что книга повествует о том, как правильно должен скрещиваться всяческий крупный и мелкий рогатый (и не рогатый) скот.
«Интересно, — в который раз подумал Колон, погружаясь в чтение, — а знает ли этот самый скот, что он все время скрещивается неправильно?»
Поднявшись по лестнице, Ваймс осторожно толкнул дверь своего кабинета. Гильдия Наемных Убийц играла по правилам, этого у нее не отнимешь. К примеру, одно из правил гласило, что посторонние страдать не должны — за такое могли лишить оплаты, не говоря уж о прочих неприятных последствиях. Исходя из этого, ни о каких ловушках в его кабинете не могло быть и речи — слишком много людей бывало там за день. Но все равно следовало проявлять осторожность. Ваймс умел наживать богатых врагов, которые могли позволить себе нанять убийцу. Убийцам удача должна была улыбнуться всего один раз, тогда как Ваймсу она должна была улыбаться постоянно. Он проскользнул в комнату и выглянул из окна. Ваймс любил работать с открытым окном, даже в холодную погоду, — ему нравилось слушать звуки города. Но любой, кто попробует залезть снизу или спуститься к окну с крыши, будет вынужден преодолеть все те шаткие плитки, выпадающие скобы и незакрепленные водосточные трубы, которые Ваймс хитроумно подготовил. А еще под окном был установлен декоративный заборчик, приятный глазу и очень острый, если на него вдруг упасть.
Пока что Ваймс выигрывал.
В дверь осторожно постучали.
Это стучал гном, пришедший по поводу работы. Ваймс впустил его в кабинет, закрыл дверь и уселся за стол.
— Итак, — сказал он, — ты алхимик. Шрамы от всяческих кислот на руках и полное отсутствие бровей.
— Все верно, сэр.
— Не часто встретишь гнома-алхимика. По-моему, ваш народец, как правило, вкалывает в плавильнях своих дядюшек или еще каких-то родственников.
— Честно сказать, с металлами у меня не ладится, — пробормотал гном.
