Таран и Недобитый Скальд - Завозова Анастасия Михайловна (серия книг .TXT) 📗
Я сидела тихо-тихо, пытаясь разобраться в сказанном. Итак, все считают, что Жужа сбежала с цыганами. Но зачем ей это? И что там еще Шандор говорил про сгоревшую церковь? Она, мол, загорелась из-за грозы. Вот он, тот самый пожар, который я все время видела при погружении в транс! Только как я могла оказаться в горящей церкви? Неужели, проезжая мимо, я захотела полюбоваться пожаром поближе? Я еще раз вздохнула и еще раз обругала Улу. Похоже, здесь столько всего наворочено, что самой мне разбираться хватит на всю жизнь. Ну и разберемся, подумаешь! Кто не спрятался, я не виновата! Один замок я уже почти сожгла, так что за дело!
— Меня удивило то, что отец приказал навсегда запереть комнату Жужи и никогда не приближаться даже к ее двери, — продолжил свое повествование Шандор, уныло теребя в ручках кружевной платок. — Эта дверь такая грязная, такая неэстетичная, фуй!
— И вправду гадость! — бодро согласилась я. — Граф, кажется, и ключи все от нее повыбрасывал…
— Ключи? — Шандор обмахнул платочком замазку на личике. — Ну нет, я так не думаю. Наверняка все до единого ключи хранятся у этой жуткой Фанни.
Жуткая Фанни? Это что еще за персонаж местного фольклора? Домоправительница или ключница, скорее всего, но почему “жуткая”?
— Знаете, я так ее боюсь, — пожаловался мне малыш. — Когда вижу ее, прямо мурашки по коже бегут. Она всегда так смотрит… неприветливо. И этот крест у нее на груди весит, наверное, несколько пудов. Ах, милая Павла, уверен, вы испытываете то же самое?
Я только кивнула. Опять баба с крестом. Ну неужели за двести с лишним лет люди не могли придумать более оригинального способа защиты от вампиров?! Воображение опять меня не подвело и живенько изобразило бабищу необъятных размеров в черном платье с купольным крестом на груди, Библией под мышкой и проблемами в личной жизни. Вот именно такие бабы больше всего любят меня почему-то в расчлененном состоянии. Как сейчас помню, моя учительница литературы и русского языка, теперь, слава богу, уже бывшая, методично “зарезала” все мои сочинения и доклады в период обострения у нее шизофренических весенне-осенних припадков. А все оттого, что наш учитель английского (первый парень в школе с неизменным женским разведенным составом) предпочел ей миниатюрную англичанку. И осталась бедная баба одна наедине со своей шизофренией и нашими сочинениями. Было от чего озвереть… Интересно, а кто же бросил жуткую Фанни? Я так увлеклась придумыванием любовной биографии графской экономки, что не услышала, как в комнату кто-то вошел.
— Братец! — вежливо пропищал Шандор, размахивая платочком.
Я вздрогнула, подняла глаза на вошедшего и, как положено, испытала легкий шок. Затем подозрительно посмотрела на Шандора. Дело в том, что брат Шандора, Золтан, оказался вполне нормальным по внешнему виду. Никакого парика и килограммов пудры на лице, одежда тоже стандартно мужская, а не из сценического гардероба Шуры. Да и на личико Золтан казался гораздо симпатичнее брата — темноволосый, темноглазый, а кожа не испорченная замазкой. А ведь они с Шандором близнецы! Все-таки я не сторонница мужской косметики…
Золтан послушно облобызал мою ручку и потаращился на мое незагримированное личико, достойное рекламы “Клерасила”. Я решила не пугать мальчишку и скромно опустила глазки долу. Что ж, по крайней мере, второй предполагаемый жених оказался поприличнее. Только вот на его лице я не заметила особого желания в дальнейшем лицезреть мое сногсшибательное личико по утрам за завтраком. Согласна, аппетит оно отбивает, и достаточно резко. Все мои надежды были теперь на огуречный лосьон и свежий воздух. Кстати, не сходить ли и мне прогуляться? А то в библиотеке воцарилось какое-то напряженное молчание. Шандор уныло перечитывал излюбленные места из книги про ловлю вампиров, а Золтан, ошарашенный встречей со мной, подавленно молчал.
Я осторожно поднялась и тихо, стараясь не привлекать внимания, смылась из библиотеки. Оказавшись в зале с рогатой головой, я осмотрелась, пытаясь прикинуть, где тут может быть выход. Я насчитала не менее четырех коридоров и восьми дверей, которые могли привести меня неизвестно куда, когда за моей спиной послышались шаркающие шаги. Я поспешно оглянулась и увидела внимательно созерцающую меня сухонькую тетку с цепким колючим взглядом. Одета она была в темное платье, передник и чепец, а на груди у нее висел церетелевских размеров крест, весивший, наверное, с добрый десяток килограмм. Я не сразу догадалась, что это и есть жуткая Фанни — настолько свыклась с образом мощной бабы с неустроенной личной жизнью. Интересно, эта девушка марксовского возраста специально тренировалась, чтобы выжимать этот “миниатюрный крестик”?
Тетка-культуристка покашляла и спросила неприветливо:
— Ищете чего, госпожа княгиня?
— Да вот посеяла тут разумное, доброе, вечное. Вы не находили?.. — попыталась пошутить я, но видя, что у жуткой Фанни напряженка с сатирой и юмором, смешалась и пробормотала: — Нет? Ну я так и думала…
Зацементированное личико Фанни осталось неподвижным. Она только злобно зыркнула на меня и усеменила в библиотеку. Наверное, Шандора пугать…
Я не стала ждать избиения младенцев и ломанулась куда глаза глядят. Прав был милый Шандор, когда говорил, что Фанни не воодушевляет. Ох, ее бы к Тарантино на главные роли! Она хорошо бы смотрелась на броневике с автоматом…
От испуга я сразу выбежала куда надо. В громадном холле маялся лакей в парике и ливрее с позументами. В данный момент он был занят тем, что откусывал от пирожка с мясом и старался не закапать жиром штаны. С каждым укусом он воровато оглядывался и вздрагивал при каждом шорохе. Не удивлюсь, если к вечеру у него будет несварение желудка. Я скромно подождала в уголке, чтобы бедный малый мог спокойно дозавтракать, и только затем явила миру свою неописуемую красу…
Хорошо, что парень уже успел доесть свой пирожок, иначе он точно бы подавился от напора такого количества авангардной прелести. Он безропотно сунул мне плащ и шляпку (издевательство для моей прически) и также, не выходя из состояния столбняка, открыл мне дверь.
Я выпорхнула наружу, боязливо огляделась и запихала дурацкую шляпку в ближайшие кусты. Сдалась она мне с таким буйством растительности на голове! Покончив со шляпкой, я огляделась. Ну, скажу я вам, это, конечно, не Версаль и даже не прогулочный дворик городской психушки номер восемь для тихих пациентов! Графский двор представлял собой весьма печальное декоративное зрелище в стиле запущенного шизофренизма. Слева, можно сказать, сразу от замковых стен, начинался темный непрореженный лес. Справа виднелся тонкий намек на сад, которому срочно требовался десяток хороших садовников, газонокосилка, экскаватор, бензопила “Дружба” и нянечка из детсада “Светлое будущее”, чтобы руководить процессом.
Я все же предпочла сад и ступила на узенькую тропинку почти у самой стены замка. Обойдя замок с восточной стороны, я была вознаграждена переменой ландшафта, правда, несколько в сюрреалистическом стиле жуткого детского фольклора. Мне сразу вспомнилась одна история про то, как приехали дети в пионерлагерь, а пионерлагерь этот находился рядом с деревенским кладбищем… Не знаю, слышали ли строители замка эту историю, да и замок пионерлагерем трудно было назвать, но вот кладбище в общий архитектурный план они все-таки вставили. Вот и сияло это кладбище крестиками-ноликами и обгорелыми руинами церкви посередке.
Я добавила прическе эпатажа, вздохнула и решительно потопала напролом. Надо же мне чем-то себя занять до прилета Улы. Вот я всегда хотела стать археологом — во мне пропадал инстинкт крота-землеройки. Поэтому я и пошагала прямо к церкви. Может, отрою какой-нибудь сувенирчик.
Церковь представляла собой четыре обгорелые стены, увенчанные дырявыми остатками крыши, которые, в свою очередь, были увиты сорной зеленью по самое не балуйся. Я взошла на крыльцо и осторожно заглянула внутрь. Ничего особенного — сгнившие обломки скамей, разбросанные камни и закопченные плитки…
