Все, что шевелится - Федотов Сергей (бесплатная регистрация книга txt) 📗
– А почему крупные нельзя?
– Передвинуть, скажем, дом никакой магической силы не хватит.
Для поисков заклятия Март придумал нехитрое упражнение: Гессер выходил в коридор, а вернувшись, должен был указать, где именно наложены кудеса. Сложнее оказалось разглядеть силовые линии, их поддерживающие, чтобы определить направление к источнику силы. Силовые линии были тоньше паутинок и почему-то лучше отыскивались в темноте.
– Потому что солнечный свет – это поток хаотически направленной силы, – объяснил наставник, – в нашем мире солнце – главный источник магической энергии. А при луне заклятия действуют надёжней: кудеса не забиваются световым фоном. В Ютландии, мире более богатом элементами, которые у нас считаются крайне редкими, залежи таких элементов – очень мощные магические источники. Они и делают Ютландию благодатным краем для чародеев, а наш мир, где летать без травы тирлич почти невозможно и нельзя создать магический щит, непроницаемый для клинка, по сравнению с ним кажется вообще лишённым магии. Кстати, ютролли, – объяснил Тынов самую главную загадку, которая мучила хана, – потому и рвутся в Ютландию, что магические силовые линии здесь очень мощные и образуют частую решётку вокруг планеты. А ютры – сильные чародеи. В отличие от ютантов, которые к магии глухи как пни.
– Ну и уступили бы! – сдуру ляпнул Джору.
– Кто? – опешил Март.
– Да ютанты же. Чего они, и сам не гам, и другому не дам?
– Лес! – закричал Тынов. – Очухайся! Чего уступить? Свой мир? Живите в нём, не тужите! А сами куда денутся? Давай я к тебе в дом приду и скажу, что мне в нём нравится жить, а хозяин пусть убирается куда угодно…
– Ладно, Март, успокойся, я был не прав, – признал Джору.
Когда он научился находить силовые линии и определять направление к источнику, приступили к новым занятиям: Март учил Гессера передвигать мелкие предметы – камешки, пуговицы. Оказалось, что ими можно сразить врага не хуже, чем стрелой. Джору научился накладывать личины. Превращал, скажем, Тынова в любимую золотую красавицу Другмо и сам потом с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на товарища с хреном наперевес. Только истинное зрение и спасало от конфузов.
Наступил третий этап обучения. Нужно было запомнить форму и сопутствующие правила использования магических рун; узнать признаки, по которым можно отличить юта от ютра, не обращая внимания на внешний облик; иметь способность слушать чужие мысли так, чтобы человек не почувствовал вторжения в мозг, и научиться левитации – витать в небе, как птица, не махая руками, но легко и свободно. Руны хан запоминал легко, как буквы, а незаметное чтение мыслей не получалось: товарищи по казарме швыряли в него сапогами, обнаружив грубое вторжение. Юта от ютра отличать было негде: зеленокожие жили где-то далеко и под землёй (даже пленных держали в подземельях), а на территории лагеря ОМО ни одного не имелось.
С левитацией получилось смешно. Джору не верил в возможность витать в воздухе, но Март пообещал, что намажет его соком тирлича, и юноша пролетел несколько саженей – с крыши на чердак, как смеялись бойцы третей подсотни. На самом-то деле он взлетел с земли, ударился о крышу казармы и с испугу сорвался вниз. То-то хохоту было!
В другой раз смазанный тирличём юноша сумел продержаться в воздухе значительно дольше, долетел до южных лагерных ворот, но оказаться снаружи безопасной территории испугался, а потому и упал, повиснув на створках. В третий раз хотел плавно приземлиться на ноги, но не рассчитал и шлёпнулся на задницу. В четвёртый попытался кувыркнуться в воздухе и навернулся в стог сена. На пятый запутался в простынях, вывешенных для просушки, и, говорят, выписывал фигуры высшего пилотажа, запакованный в пододеяльник, с верёвкой за спиной и белыми полотнищами простыней и вымпелами форменных подштанников, полощущимися на ветру.
На шестой раз Тынов отказался намазывать его тирличём под предлогом экономии редкого сока.
– Ты и так весь позеленел от травы, – заявил он на всю казарму.
Начался всеобщий смех, потому что Март, оказывается, с самого начало натирал хана никаким не тирличём, а зелёнкой, густо раскрашивая синяки и царапины.
На четвёртом этапе предстояло научиться подчинять людей своей воле, заставляя вытворять любые сумасбродства; оборачиваться боевой дюжиной и направлять движения бездумных, плотски осязаемых, но неуязвимых для чужого оружия мороков с опасными мечами в руках; надевать двойную личину (маску под маской), когда живое мыслящее существо казалось зверем или, скажем, деревом в цвету не только зрителям, но и самому себе. Двойная маска считалась высшим мастерством маскировки и действовала даже на ютов и ютров, против которых любые другие кудеса были бессильны. Не помогало даже истинное зрение, обнаружить маскировку можно было только по вещун-сигналам: ни одно дерево не мыслит словами или образами. Чародея, закрывшего свои мысли, казалось, обнаружить не смог бы никто. Но на хитрое дупло всегда – увы! – найдётся птица с кривым клювом. У ютов имелись мудрёные механизмы, показывающие то, что находится внутри. С их помощью отличить древесину от человеческих внутренностей было проще простого. Одна беда: механизмы эти по размерам не проходили ни в одну дверь, и на вольный воздух вытаскивать их никто и не пытался.
Поэтому маскировка считалась надёжной безо всяких «но».
Пока Гессер и Тынов занимались магией, получив освобождение от любых других служебных обязанностей, третья подсотня дважды уходила на боевые задания. Причём во второй раз в стычке участвовала бригада – полполка. Схватка была недолгой, но жаркой, в ней погиб Ок Каёмов, которого юноша успел запомнить как хорошего певца. Дюжиной Леса всё это время командовал Нарт Рожонов, временно назначенный в третью подсотню из спецгруппы камуфляжа. Он так ловко замаскировал дюжину, что её не сумели обнаружить не только враги, но и свои, а потому позволили ютрам делать прорыв через пустое, по мнению командования, пространство. Каёмова просто затоптали кривыми ногами, не заметив и после смерти.
Джору стыдился отсиживаться в казармах, когда его товарищи по отряду гибнут в сражениях, но в глубине души побаивался того, что скоро самому придётся командовать дюжиной. Он прекрасно понимал, что отсутствие боевого опыта никакими рассказами заменить невозможно: неумелый командир может загубить соратников не хуже коварного врага.
Пока же приятели на задания не ходили, и хан очень старался не подвести полковника Борю, подолгу отрабатывая один и тот же магический приём. Управлять волей других людей он учился с Тыновым или с другими ребятами из своей дюжины, свободными от прочих занятий. Те добровольно соглашались выполнять постыдную, в общем-то, роль послушной куклы в чужих руках, отключая инстинктивное сопротивление навязанным со стороны действиям.
Создавать повторяшек оказалось просто, гораздо сложнее было подключать их к источникам силы для сохранения телесности. Иначе повторяшки начинали быстро бледнеть, становились прозрачными и таяли в солнечных лучах. Подключение было сложным: силовые линии тянулись от двойников к источнику, сохраняя главным образом материальность стальных клинков; к источнику же подключался и создатель повторяшек, а уже от него, замыкая треугольник сил, шли одиннадцать каналов управления. Требовалась чёткая координация движений, чтобы двойники не сталкивались, не переплетались руками, ногами и клинками. Спокойствие и сосредоточенность, внимательность к деталям и хороший обзор – вот что требовалось кукловоду. Вот когда пригодились тренировки по овладению истинным зрением, без него, оказалось, управлять повторяшками невозможно, тем более что стычки с ютроллями всегда начинаются в сумерках, когда обычное зрение бессильно.
Март рассказал, что существует два способа управления повторяшками. Самый простой – наблюдать за ситуацией и самому махать мечом – был почти бесполезен в сражениях, потому что противники гибли под чужими клинками разве что случайно. Более действенным, но зато и чрезвычайно сложным считался второй, когда дюжинник стоял неподвижно, мысленно представляя движения повторяшек. Опытные чародеи умели управлять двумя или тремя двойниками, самые выдающиеся доводили мастерство до управления полудюжиной, и только полковник Боря, по слухам, мог управляться сразу с семерыми. Гессер поклялся, что однажды переплюнет полковника, поэтому тренировки сразу же начал, не выхватывая меча из ножен и не махая руками.
