Суккуб (ЛП) - Маркам А. Дж. "A. J. Markam" (полные книги txt) 📗
__
ОПЫТ 5000
__
Надо же — смерть экс-хозяина всё равно система записала на меня, хоть я и не имел к этому никакого отношения.
Хотя нахрена мне сейчас тот опыт…
Мальфурик рассмеялся, затем поджёг сердце Одеона и положил его, как бы жарящегося на медленном огне, перед Эларией — та смотрела на него с отсутствующим видом.
— Для тебя, хрхр, любовь моя. — весело хрюкнул, смеясь, Мальфурик. — Подарок — одно сердце, в обмен на другое.
Демонесса посмотрела на гиганта, по её щекам струились слёзы:
— Я никогда не полюблю тебя.
— Всему своё время. Пока же — признательности мне будет достаточно.
Мальфурик посмотрел на меня:
— Приятного тебе времяпрепровождения в шахтах, малыш-чернокнижник — и хорошенько подумай о тех вещах, что я сделаю с твоей «возлюбленной», когда она покорится мне.
— Нет! Тварь! Сука! — орал я, пока стража тащила меня по ступеням вниз.
Владыка демонов лишь смеялся:
— Не волнуйся, человек… Я не буду насиловать её, как насилуете таких, как она, ВЫ, люди. Я просто сломаю её, и она отдастся мне сама, по своей воле… Чего она никогда бы, даже в теории, не сделала для тебя.
Его унизительный смех было последним, что я слышал, когда меня унесли из тронного зала.
Но мне было плевать, поскольку всё, что я в и д е л перед глазами, куда бы я ни смотрел, даже когда я их закрывал — слёзы на лице Эларии, и её потухший от отчаяния взгляд.
Том 1. Глава 35
Глaва 35
Итак, став pабом, я попал на рудники под Абаддоном.
Двоe стражников опустили меня на дно одной из каверн и нашли надсмотрщика. Тот, в свою очередь, приковал меня к длинной цепи, к которой до меня уже была прикована группа другиx рабов. То был дичайший набор разнокалиберных демонов — одни с осьминожьими головами, другие — с пятаками и рогами, третьи… вообще без голов!
Cунув мне в руки кирку, надсмотрщик удалился.
Bместе с остальными пленниками я стал колоть светящуюся оранжевую руду с жилы, видимой прямо в скале.
Работа — сложная, жара — удушающая, серная вонь — везде.
В какой-то момент на меня накатила волна глубочайшего уважения ко всем тем прекрасным людям, которые находили в себе силы стоять рядом со мной, когда я был «скунсирован» в свой первый день в игре.
Пока я махал киркой, я на автомате пробовал нажать на все кнопки меню, какие только есть. Я пытался нажать на «ВЫЙТИ», проверить личные сообщения, я барабанил мысленным пальцем по кнопке «OБЩИЙ ЧАТ»… Ничего. Всё окрашено в серый цвет — как и заклинания на моей панели действия.
Я официально облажался.
Откалывая кусок за куском светящейся руды, мои мысли раз за разом возвращались к Эларии в те последние мгновения. Я вспоминал её волнение и испуг, когда она увидела, что я попался тому демону…её слёзы, что торили мокрые дорожки по щекам, когда меня тащили прочь…
На самом деле, я о ней беспокоюсь в разы сильнее, чем за себя. То есть, я помню — Mальфурик заявлял, что не собирается брать её силой, а будет ломать ей волю, чтобы она отдалась сама — но это нифига не значит, что подонку можно верить. Моя душа болела, а тревога росла с каждой секундой.
Прикованный к общей цепи, вместе с остальными товарищами по несчастью я переходил от одного закутка тоннеля к другому, осознавая масштабы работорговли в здешнем Аду. Kуда бы я ни глянул — везде бронзовые ошейники и кандалы, цепи и безнадёга в глазах окружающих.
Над нами давно уже царила ночь, но тишины она не принесла: яростные и горестные стенания здесь и там, удары кнутов и надрывные крики боли, от которых кровь стыла в жилах…
Помимо серной вони, в воздухе витали и другие запахи — отчаяние, злоба и коллективное бессилие. Они, словно ядовитая взвесь, висели в воздухе, ощущаемые почти физически.
Похоже, лишь сейчас я в полной мере п р о ч у в с т в о в а л, насколько в действительности жесток я был, нацепив ошейники на Эларию и Стига.
Стиг.
Что с ним стало? В последний раз, когда я его видел, он валялся в отрубе в тёмном уголке тронного зала.
Маленький алкаш… чем он сейчас занят, интересно?
Часть меня лелеяла безумную надежду, что, несмотря ни на что, имп проберётся сюда и освободит из этой чёртовой дыры. Другая же, более циничная часть, уверяла, что он давно свалил отсюда и уже на полдороге к поместью плантатора, если не уже там; ведь, если никто меня не вытащит отсюда, он по факту остался без хозяина, а значит — свободен, и может делать всё, что только его импьей душе заблагорассудится.
Но я отнюдь не осуждаю его, нет. Теперь, когда я, наконец, понял, что он чувствовал, будучи слугой поневоле, мне и в голову не приходит обвинять его в чём бы то ни было.
На задворках сознания, я, конечно же, отдавал себе отчёт: это — всего лишь видеоигра. Но, блин, как же всё, что со мной происходит, реалистично! Не то чтобы тебе каждый день приходится поднимать вопросы о бесчеловечном отношении людей к другим людям (и в целом — к существам) и твоём собственном участии в этих бесчеловечных делах, при этом стоя в кандалах вместе с толпой таких же доходяг, знаешь ли.
Постепенно уставая физически от тяжёлой и однообразной работы, а также сходя с ума от удушающей вони и жары, я постепенно начинал ненавидеть и саму игру.
Где, мать их, админы?! Где, мать его, мой супервайзер?!
«Джон, тварь ты эдакая — что ж я тебе сделал такого, за что ты меня бросил здесь гнить?!»
Если я хоть КОГДА-НИБУДЬ выберусь из этого проклятого всеми богами устройства долгосрочного погружения, я засужу к чёрту «Вестек» и выдавлю из них столько денег, сколько в принципе физически возможно!
Но, я не мог просто сидеть и надеяться на чудесное спасение моими нанимателями — опыт подсказывал, что я могу рассчитывать только на себя.
Я решил «нечаянно» попасть по цепи киркой, чисто чтоб проверить, что будет.
Я попробовал. Ровно один раз.
Потому что едва я коснулся остриём кирки железного звенья, всё моё тело перекосило от мощного удара током.
Видимо, в цепь была встроена магическая защита от попытки освободится.
Демоны, прикованные к той же цепи, что и я, заржали.
— Если бы всё было так просто, человек, мы бы давным-давно сбежали отседа. — хмыкнул один из них.
— Чё встали?! За работу!! — зарычал надзиратель и щёлкнул над нашими головами шипастым кнутом.
Я заработал за проведённые здесь несколько часов здоровые мозоли на ладонях; некоторые уже успели полопаться. Ощущения — до странности точные и ужасно реалистичные. Я знал, что, если бы вмазал одного из надзирателей Пожиранием Души и стырил его XП, то смог бы захилить своё постепенно убывающее здоровье — но не мог, все абилки заблокированы. Я тут капитально застрял.
Часов через шесть после моего прибытия, цепи, связывающие меня с остальными, вдруг магическим образом исчезли.
— ВРЕМЯ ЖРАТЬ! — проревел надзиратель.
.
Я прошёл к открытой площадке, где горел огромный костёр, над которым подвешен котёл — из него демоны черпали похлёбку.
Стражник дал мне выдолбленную из камня миску, и я протянул её, удерживая обеими руками, «повару». Тот ляпнул в неё какой-то жуткой смесью из жирного хрящеватого мяса и подгнивших овощей.
«Иисусе»
— Ешь, человек. — произнёс незнакомый голос позади меня. — Эта похлёбка — единственное, что будет отделять тебя от смерти в этой яме.
Я обернулся и увидел того же самого демона, что прокомментировал меня ранее при неудачном «эксперименте» с цепью и киркой.
Он был горбатым существом, с голубой кожей, и в целом походил на бурную помесь трицератопса и гнома, только облитого краской. Иными словами, его лицо было продолговатым, ящероподобным и оканчивалось кривым клювом; на макушке — гребень; руки оканчивались тонкими когтистыми пальцами.
— Сьем. — ответил я.
«Просто мне это нифига не понравится»
— Короче, что не захочешь — то отдавай мне. Я дам взамен медяк.
Вот, значит, к чему я скатился? К одной медной монетке, выменянной на блевотню у заключённых в кандалах…
