Рыжее пророчество - Платов Сергей (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Шарик с Золотухой выслушали извинения, милостиво меня простили, я клятвенно заверил их, что сладкие планы мести буду строить в другом, более безопасном месте, и мы приступили к делу.
Со всей тщательностью мы обыскали, обнюхали, облизнули чуть ли не каждый уголок на первом этаже, но так ничего подозрительного и не обнаружили. Нужно было двигаться дальше. Наш лохматый авангард лукаво подмигнул мне и в три прыжка преодолел лестничный пролет. Мы с Золотухой по понятным причинам двигались значительно медленнее. Как ни странно, но у меня появилась возможность осмотреться. А что еще остается, если передвигаешься со скоростью беременной черепахи, а строить планы праведной мести запрещено.
Осторожно выглядывая из-под Золотухи, я смог оценить произошедшие с моим домом изменения. Во-первых, тихо. При мне никогда не стояло такой ненормальной тишины. Согласитесь, в доме, где живут две маленькие колдуньи, это совершенно противоестественно. Сейчас еще не поздно, самое время для последней шалости на сон грядущий.
Во-вторых, в тереме сделан глобальный ремонт, и это меня не радовало. Нет, конечно, после того как тут порезвились мои детишки, он был просто необходим, но… Исчез какой-то необъяснимый дух того, старого дома. Своеобразное ощущение живших здесь нескольких поколений, ощущение чего-то большего, чем просто крыша над головой. Это дух семьи, накапливается он годами и начисто отсутствует в новых стенах. Вот как сейчас, когда взяли терем-теремок и разобрали по бревнышку, а уже потом восстановили в былом виде.
Говорила мне Сима, лирические послабления можно давать себе только в том случае, когда абсолютно уверен, что никто ими не воспользуется и не вцепится тебе в глотку. Дух, семья, бревнышки… Пока я предавался сладким рассуждениям, оказалось, что мы добрались до моего, тьфу, то есть уже не моего кабинета. И как только передовая часть нашего отряда поравнялась с дверью, та резко отворилась. Золотуха тут же рухнула, тем самым уже во второй раз немилосердно прижав меня к дубовому и давно не метенному (безобразие!) полу. На пороге стоял не кто иной, как… Даромир, белый колдун, боярин, муж, воспитатель, отец и еще куча титулов и заслуг, с той лишь помаркой, что под его (или моей, кому как будет угодно) личиной, скрывалась совсем другая личность.
Эта бледная личность стояла с посохом на изготовку (заметьте, моим посохом!), направленным в грудь Шарика. Одно мгновение – и с его конца сорвется убийственное заклинание, оно так и искрилось на серебряном набалдашнике. Пес замер, всем своим невозмутимым видом отражая пронзительный взгляд Азнавура.
Воспользовавшись паузой, несмотря на всю придавленость, я осторожно раздвинул рыжую шерсть (она постоянно лезла мне в глаза) и вытянул лапу. Конечно, посоха у меня нет, но и без него я чего-то стою и безучастно смотреть, как убивают моего друга, не собираюсь. Конечно, жалко портить свое собственное тело, но тут уж ничего не поделаешь. Не разбивши яйца, не приготовишь яичницы, не раскрывши улья, не приготовишь медовуху.
– Нет, это не ты, – раздался мой собственный голос, – у того глаза наглые.
Е-мое, да что это они все поклеп на мои глаза наводят! И никакие они не наглые, а очень даже честные, ясные и голубые.
Мой бывший помощник опустил руку и вздохнул с облегчением. В то же мгновение Золотуха сменила позу, надежно укрыв меня своей густой шерстью. Конфликт не исчерпан, он просто отложен до лучших времен.
– Извини, показалось, – попытался снять напряжение псевдо-Даромир и с плохо скрываемым раздражением потрепал пса по загривку.
Пес осторожно махнул хвостом, но с места не сдвинулся.
– Извини, говорю, – тем же тоном продолжил Азнавур, – сам знаешь, расслабляться в нашей жизни нельзя. Сам-то ты куда направлялся?
На этот раз хвостом Шарик завилял активнее. Момент нерешительности длился не больше мгновения. По его окончании пес показательно зевнул, и слегка отстранив стоявшего в проходе Азнавура, нагло вошел в кабинет. Конечно, мне из коридора видно не было, но, судя по характерному грохоту, он разлегся на своем законном коврике.
А вот это по мне, наглеть так наглеть! Я что есть силы двинул локтем в живот Золотухи, настойчиво предлагая последовать примеру ее супруга. Рыжая была явно не настроена рисковать и не сдвинулась с места. Пришлось двинуть ее еще разок, и посильнее. Золотуха что-то недовольно пробормотала, но была вынуждена сдать свои позиции. Поднимались мы синхронно, и, судя по безразличному взгляду, которым наградил нас Азнавур, довольно удачно. Так же без проблем мы прошествовали в кабинет, и улеглись подле застолбившего место Шарика. Хозяин кабинета (к сожалению, этим человеком был в данный момент не я) был явно раздосадован таким поворотом, тем не менее вслух возражать не решился. Как-никак он косил под меня, а я обожал общество лохматой парочки.
Азнавур нервно прошелся по кабинету и еще раз внимательно посмотрел на Шарика. Тот ответил лучезарной улыбкой, виляющим хвостом и совершенно невинным выражением лохматой физиономии. Похоже, после этого пес полностью реабилитировался в глазах хозяина и необоснованные подозрения были с него сняты. Во всяком случае, колдун перестал на него пялиться.
Он, конечно, чувствовал что-то неладное, но никак не мог отыскать причину своего беспокойства. Представляю, как бы он удивился, если бы узнал, что эта самая причина находится буквально под его носом и нагло таращится на него сквозь рыжую шерсть. Эх, до чего позиция удачная, так бы и шарахнул эту пакость чем-нибудь серьезным, ан нельзя, себя, любимого, попорчу. Ну ничего, будет и на моей улице праздник, еще шарахну.
Моя потенциальная мишень никак не хотела успокаиваться, не выпуская посох из напряженных рук, выглянула в коридор и, только убедившись в его совершенной пустоте, вернулась в кабинет. Поволнуйся-поволнуйся, и тебе полезно, и мне приятно. Пара таких вечеров, и руки начнут дрожать, сон пропадет, глаза станут красными, взгляд размытым, движения неуверенными – красота, да и только! Я уже давно для себя решил, что в отношениях с негодяями великодушие абсолютно лишний атрибут. В некоторых случаях оно даже может оказаться вредным, ибо дает шанс злу остаться безнаказанным. Не волнуйся, Азнавурчик, без соответствующего наказания тебе не уйти, я уж постараюсь воздать тебе по заслугам.
Подбодренный видом дерганого врага, несколько запоздало я предпринял попытку осмотреться из своей лохматой засады. Стараясь не шевелиться, я окинул взором некогда самое уютное место в тереме и чуть было не взвыл от возмущения. Да он же тут все переделал! Где, спрашиваю я вас, диван, кресла? Где удобный маленький столик? Вместо них красовался огромный дубовый столище и две массивные лавки. Из моей мебели остался только комодик, на котором – о ужас! – отсутствовала моя любимая коллекция кубков. Вместо благородной посуды там лежала стопка пергаментов. Это как же я мог докатиться до такого? Как мои домочадцы могли поверить, что я променяю любимое кресло на жесткую скамью, а кубки на какие-то бумажки? Все, я обиделся! Вот верну себе свой собственный облик и выскажу все, что о них думаю.
Не догадываясь о том, какую волну возмущения он вызвал в моей душе, Азнавур уселся за стол и подвинул к себе большой серый пергамент. Из моего положения видно было плохо, но, кажется, это была схема. Кружочки, квадратики, стрелочки. Не мог не радовать тот факт, что большинство из них были варварски зачеркнуты, словно делалось это в момент ярости.
– Даромирушка, касатик, вот тебе чай твой любимый, липовый, – послышался до противности сладенький голос Кузьминичны. Старая нянька прошмыгнула с подносом в дверь и принялась бойко выставлять на стол его содержимое, – как ты любишь, хлеб с тыквенными семечками, мед и варенье.
Чай на ночь глядя в моем кабинете?! Глаза б мои этот позор не видели! Хотя что я хотел от этого зануды? Мы же такие правильные, положительные и пенный мед отвергаем принципиально, даже ради высокой цели. Но как же он с таким сомнительным поведением может удачно косить под меня? Не иначе решил сыграть на том, что взялся за ум, начал новую жизнь, и прочей фигне в подобном духе.
