Васка да Ковь (СИ) - Эйта Аноним (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Это был яркий летний день. За спиной, Васка знал, стояла Осокинка. Он слышал, как брехает на чужого старый кобель Герека, и как ему с повизгиванием вторит какой-то щенок. Вот-вот присоединятся и другие собачьи голоса и проводят бедного коробейника или старьевщика всей сворой. Слышал, как громко ревет чей-то ребенок - на слух Осокинка казалась живой, и Васка решил не оборачиваться, боясь увидеть слипшийся темный ком, как во снах.
На горизонте можно было различить замок. Его замок; что бы не говорил нахальный бог, и магесса, и ее сиятельный Ложка в нем только гости. Желанные и любимые... но замок - его. И Осокинка, и остальные деревни. И люди в этих деревнях.
И мельница чуть ниже по течению, проползти каких-то шагов десять и коснешься. Ладная мельница, как он и представлял. Колесо вращалось с жизнерадостным плеском, свежая побелка, наверное, просто светится в сумерках...
Река была слишком прозрачной; серебристые спинки проплывающих рыб слепили глаза. Трава, на которой Васка сидел, казалась настоящей, только слишком уж свежей и зеленой. По руке проползла божья коровка. Она была слишком ярко-красная, а точки на спинке - слишком круглыми, будто нарисованными. И небо было таким синим-синим, каким только на лубочных картинках бывает.
Васка с трудом вспомнил бледное подобие этого летнего дня. Правда, мельницы тогда не было, но именно в тот день он решил ее поставить.
- Это все - мое место. Я его создал. - Ответил он, почти не задумываясь.
- Знавал я одного бога-солнце, который бы с этим поспорил. - Усмехнулся Ха.
- Я использовал его материалы. - Почтительно склонил голову Васка.
- Ну, и долго мне здесь торчать? - Вдруг Ха сменил милость на гнев, а покровительственный тон - на сварливый, - Ты уже выпросил себе жизнь и не потратил желания, ты очень-очень хитрый. Меня обхитрил, молодец. Так ты разродишься наконец, или я буду на этой травке до Конца Мира сидеть? Меня жена дома ждет, между прочим.
Васка едва сдержал ехидный комментарий и вернулся к животрепещущей теме.
- Так ты можешь воскрешать?
- Да мы же вроде покончили с этим! - Нахмурился Ха, и лица его замелькали еще быстрее, сливаясь в блин телесного цвета, на котором провалами мерцали глаза, - Некого тебе воскрешать! Нет таких людей, которым от этого была бы польза!
- А Киру?
- Какую еще Киру? - Вкрадчиво спросил Ха, - У тебя что, нет похищенной злодеями подруги, которая никогда не сможет толком овладеть силой и однажды - попомни мои слова, сгорит? Немого брата? Одноглазого воспитанника, который в обмен на глаз получил слишком много, видит то, что для его же блага не стоит видеть, и теперь боится любой давно погибшей тени, не в силах разглядеть за наносным - человека? Так про какую такую Киру ты мне тут...
- Киру Дитьерлих.
- Так ее не существует. - Хохотнул Ха. - Она даже не мертва - ее просто давно уже нет. Кого ты хочешь воскрешать, а?
- Как это, нет? - Опешил Васка, - А кто тогда носит это имя?
- Та, кому по наследству досталось тело? Но у... нее нет на него прав. - Доброжелательно просветил Ха. - Потому-то они и гниют. Я не очень долго думал, когда их создавал. Раз-раз - и мясо пошло жрать другое мясо. Был юн и циничен, знаешь ли. И все было просто. Всякие природные духи - это одно, но нежить... Никак.
- Я не...
- Ты когда-нибудь росток яблони с большими, красивыми, вкусными яблоками... породистой такой... на пенек от дикой яблони садил? - Спросил Ха, - Это называется... то ли привой, то ли подвой: но какая разница? Так вот, твоя Кирочка - такой росток. Даже не так: она оторванная от настоящей Киры Дитьерлих веточка, а потом саму Киру срубили и посыпали солью; веточка осталась и выжила. Ей, можно сказать, повезло умереть совсем мелкой. У мелких души живучие, как печень.
- Как... что?
- Отращивают себе все недостающее, если хоть что-то осталось! - Рявкнул Ха и добавил уже мирно. - Не пойми меня неправильно, она мне нравится. Забавная девчонка. Только вот... поздно ты просишь.
- А когда было не поздно?
- Ну, лет... - Ха задумался, старательно загибая пальцы и шевеля губами, - Да, лет одиннадцать назад. Одним погожим весенним днем. Вот тогда было не поздно. И, главное, никакого бога не надо! Хотя нет, тогда ты бы спас Киру Дитьерлих, и река не смогла бы породить свою тварь. Упс. Вот ведь казус, та Кира, которую ты знаешь, мертворожденная, и стремится к тому, чего никогда не знала! Смешно, а?
- Ха, ты ж будешь не в обиде, если я тебя ударю? - искренне спросил Васка. - Ну очень хочется.
- Рука отсохнет! - Поспешно сказал Ха и отодвинулся, - Отсохнет, так и знай!
Васка разочарованно вздохнул.
- Раз уж мы о яблонях... - Начал он осторожно.
- Никаких яблонь! - Категорично рявкнул Ха. - У тебя целый Лес проблем, а ты все о яблонях. Да как ты вообще дожил-то до своих лет, такой однозадачный? Да еще и расплодился: две дочери, сыночек - и хоть бы кто знал, на кого похож их папочка!
- Что?
- Ты хочешь узнать об этом побольше? - Оживился Ха, - Ну так слушай...
- Нет. - Перебил Васка. - Это не мое желание.
- Как не твое? Все трое - твои!
- Это не то, что я хочу пожелать сейчас.
- Ты эту болячку от брата подцепил? - Скривился Ха. - Ну нельзя же пытаться играть с формулировками при мне! Я ж зверею, заигрываюсь, забываю, что я сегодня добрый. Не искушай меня, а?
- Кто кого искушает. - Буркнул Васка. - Я со всеми проблемами разберусь как-нибудь сам; Ковь откроет глаза и разнесет любую камеру, куда бы ее не заточили похитители. Они просто не знают, с кем связались. Брат о своей немоте пусть как-нибудь со своим богом договаривается. А вот Ки...
- Не сможет твой брат ни о чем с Солнышком нашим договориться. - Перебил Ха. - Это ты мне архиархижрец, а твой брат ему - так, букашка подданная.
- Кто я? - Васка замер, потрясенный.
- Архиархижрец. На вершине пирамиды. Снизу там всякое рванье, отребье и смерды, голь перекатная. Их я тоже люблю, и, как приходит их время, по затылку глажу, но ты... Ты хотя бы грамотный и сам мне клятвы давал. Не в обмен на жизнь, не в жажде наживы... Хотя... Можно ли назвать жаждой наживы желание сэкономить? - Ха склонил голову на бок, - Не хочу думать! А еще ты живой, в отличие от архижреца. Он упырь. - Поделился сокровенным Ха. - Так что... - Посмотрел ласково, - Ты мой архиархижрец и никуда ты от этого не денешься. Хочешь, с архижрецом познакомлю и вся нечисть тебе кланяться будет? Ну, та что разумная... и верующая... ну, не вся - некоторые... иногда.
- Я ж тебе Храм построю, - угрожающе сказал Васка.
- Ой, я давно мечтал. Значит так, хочу витражи из Гелликена. Что хочешь делай, но я хочу витражные окна, знаешь, из разноцветных таких кусочков, чтобы типа мозаика. И...
- Не хочу. Что, как какой-нибудь герцог побогаче решит тебе поклониться, так сразу и архиархиархижрец появится? - Фыркнул Васка презрительно.
- А может и появится, если мне его герцогская морда по душе придется. Но пока что я тебя не спрашивал, хочешь ты или нет. Ты, может, с архижрецом и не знаком, но он с тобой - еще как. И остальным визиты нанес, он мужик ответственный, как напьется и в разум войдет. Думаешь, чего лесовик побегал-побегал кругами и успокоился? Так он, к вашему великому счастью, ярый традиционалист. Где дочь Лесу - там и в Ха верят... Откажешься от сана - он с радостью вцепится вам в глотку... Оба вцепятся. Так-то лесовик думает, что его дочь у великого человека воспитывается. - Ха хихикнул, - Так что передай Кови: все грибы в лесах - ее, все травы - ее, весь Лес ей в ноги кланяться будет, за то, что так дочку одного из хозяев пристроила, к... - Тут Ха снова расхохотался и закончил свою мысль только минут через пять, вытирая слезы, - архиархи... умора! Жрецу.
Васка задумался ненадолго, а потом опять, упрямо:
- Так раз уж мы тут о яблонях... и Лес мне не грозит...
- Ну что, что ты предлагаешь? - Всплеснул руками Ха, - Вот что ты от меня хочешь? Все, что я могу - махнуть их с Милой телами! С живой Милой. Той, что с твоей Ковью в одной Школе учится. Той, что короткие платья носила. И тогда та, что ты называешь Кирой - она, конечно, вырастет. Но захочешь ли ты эту цену платить? Ты же не один ее платить будешь.
