Мир вне закона - Новак Илья (лучшие книги .txt) 📗
– Часто вы им пользуетесь? Теперь вам самим пора ознакомиться с его действием.
Я выхватил коробочку с длинной иглой, и они отпрянули.
– Откуда у вас это? – прохрипел Суспензорий, хватаясь за сердце. – «Джоки» были заказаны у «ЭМ» исключительно для использования сотрудниками Эгиды. Как он попал к вам? Как вы…
Я наугад ткнул пальцем, и миниатюрное окошко, напоминавшее таймер, только квадратное, озарилось голубым светом. На нем возникло изображение – в состоящем из светящихся черточек кресле сидел человечек. Под окошком находилось несколько верньеров и кнопок. Подняв голову, я хищно глянул на Суспензория и стал нажимать.
– Прекратите! – завизжал судья. – Если вы не умеете обращаться с… Это может привести к…
Человечек в окошке выпрямился, рядом возник второй. Коробочка еле слышно загудела, и по игле скользнула голубая искра. Крик Суспензория оборвался.
«В том и забава, чтобы землекопа взорвать его же миной», – вспомнил я слова Советчика, окинул чиновников довольным взглядом и беспорядочно пробежал пальцами по кнопкам.
Суспензорий медленно поднялся со стула, секретарь, следуя движению человечка в окошке, оттопырив зад, наклонился вперед. Стул упал, когда судья выпрямил ноги и повернулся к секретарю. На их лицах выступил пот, глаза от натуги вылезли из орбит. Вспомнив, какие ощущения испытывал сам под воздействием «Джока», я порадовался, что могу отплатить им тем же, и опять нажал на кнопки.
Человечки на экране стали вытворять нечто уж совсем интересное – и двое чиновников точно повторяли их движения. Секретарь наклонился еще больше и вытянул губы; судья мучительно скривился, они сблизились головами… Я задохнулся от умиления – они медленно поцеловались.
– Просто слезы из глаз, – заметил я, поворачивая верньер. – Это самая умилительная сцена, которую я видел в своей жизни.
Голубой огонек скользнул по игле в обратном направлении, мышцы чиновников расслабились, и они повалились на пол.
Я сказал:
– Минутный антракт. Потом продолжим.
– Нет, – выдохнул судья, поднимаясь и с омерзением вытирая ладонью губы. – Чего вы хотите?
Секретарь, болезненно охая и постанывая, встал и смущенно покосился на шефа.
– Все того же. Отправляйте меня в Ссылку.
– Хорошо. В свете предоставленных вами аргументов я не вижу причин для отказа и…
– Теперь слушайте меня, – перебил я. – Сейчас мы втроем выйдем отсюда…
– Но с вами мог бы отправиться он один.
– За кого вы меня держите? Нет, мы идем втроем, и эта штука будет у меня наготове.
В этот момент здание ощутимо дрогнуло.
– Что такое? – изумился секретарь. – Землетрясение в Зените? Но такого не может быть. С тектонической точки зрения здесь…
Последовал еще один толчок, мощнее первого. В окнах зазвенели стекла, архивный шкаф у стены качнулся. Я убрал «Безвольный Джок» в карман.
– Ну вот, кажется, наша с вами экскурсия отменяется.
Толчок вновь сотряс пирамиду. Шкаф отделился от стены и рухнул, рассыпав по полу осколки стекла.
– Значит, Гленсус добился своего и заставил Карафа включить машину.
– Что это значит? – переспросил судья, обеими руками вцепившись в стол.
– Мак Маклер назвал это коллапсом. Не знаю, что при этом происходит, но предпочитаю в это время находиться поближе к земле. До свидания, господа чиновники. Мне теперь нет нужды возвращаться в Ссылку. Наверное, Ссылка сейчас сама пожалует сюда.
Новый толчок, сильнее предыдущих, сотряс пирамиду до самого основания и чуть не вышвырнул меня из узкого коридора с белыми стенами, вдоль которых тянулся провисающий канат. Споткнувшись, я полетел на пол и упал так, что голова оказалась за краем коридора. Перед глазами предстал гигантский зал, нижняя половина которого была скрыта висячими мостиками, коридорами, веревочными лестницами и канатами.
В зале царили сумятица и встревоженный гул, по канатам в разных направлениях скользило множество разноцветных фигур. Я встал, соображая, как побыстрее спуститься вниз без помощи устройства для скольжения.
Здание ходило ходуном, мостки, коридоры и лестницы колыхались. Сзади раздался топот, я обернулся, и прямо в мои объятия вынесло лопоухого секретаря.
– Салоник! – выдохнул он, отстраняясь. – Я не виноват в том, что с вами произошло. Это все Суспензорий, а я с самого начала был на вашей стороне!
– Ладно, – проворчал я. – Сейчас не до того. Как нам быстрее спуститься вниз?
– О, обычно это несложно. – Он извлек из-под тоги скобу с лакированной крестовиной и приспособил ее на одном из тянувшихся мимо нас канатов. – Вот сюда. Я сяду сзади.
Перекинув ногу через поперечную перекладину, я схватился за кожаные петли. Секретарь задышал над самым ухом, обхватывая меня за поясницу.
– Эй вы, там, осторожнее! – гаркнул я.
Он оттолкнулся, и мы заскользили по канату, быстро набирая скорость.
Административный корпус теперь беспрерывно дрожал, на наших глазах висячий мостик впереди оборвался, с него градом посыпались разноцветные фигуры.
Ветер свистел в ушах. Канат, по которому мы неслись, начал покачиваться все сильнее и сильнее…
– Сейчас, – начал секретарь, и тут канат оборвался.
Я успел схватиться за него, секретарь вцепился в меня, и мы понеслись по дуге. Крестовина со скобой и петлями улетела куда-то. Я крякнул от боли, когда волокна каната резанули ладони.
Канат зацепился за что-то в нескольких метрах над нами, в результате чего радиус дуги уменьшился, а скорость мгновенно увеличилась. Когда мы очутились в верхней точке дуги, я разжал пальцы.
Пролетев как раз под ногами вопящего чиновника, мы шмякнулись на крышу висячей трубы-коридора. Она накренилась, я вцепился в щель между досками. Секретарь борцовской хваткой сжимал мою поясницу. Труба накренилась еще больше, и мои пальцы соскользнули. Несколько секунд мы падали, зал административного корпуса ревел, грохотал и отсверкивал тысячами белых сполохов. Я животом упал на очередной канат, и от толчка руки лопоухого наконец оторвались от меня – тонко взвизгнув, секретарь исчез где-то внизу.
Некоторое время я, как тряпка, висел на наклонном канате, медленно съезжая по нему, потом помотал головой, сделал «солнышко» и, повиснув на руках, глянул вниз. Подо мной распростерлось тело секретаря, перепрыгивая через него, бестолково, как муравьи в растревоженном муравейнике, сновали чиновники. Высокого тощий мужчина во фраке, с большим черным цилиндром на голове, остановился и с непонятным выражением уставился на меня, затем развернулся и исчез в толпе.
Я разжал пальцы и упал рядом со слабо ворочавшимся секретарем.
– Ладно, давай за мной, – процедил я сквозь зубы, одной рукой поднимая его за шиворот с пола, а другой нащупывая в кармане плоскую коробочку «Безвольного Джока».
Раздался особо сильный грохот, и недалеко от нас, усеяв все вокруг мраморным крошевом, обрушился сектор стены. Далекий купол расколола широкая трещина. Нагнув голову, я ринулся вперед, волоча за собой секретаря и раскидывая попадавшихся на пути чиновников.
Как я и предвидел, «Джок» вскоре понадобился – все пространство открывшегося перед нами широченного входа перекрывала куча копошащихся тел. Сзади, нещадно толкая нас, набегали другие эгидовцы. Я сунул коробочку под нос секретарю.
– Нужно включить его на полную мощность. Как это сделать? – прокричал я ему в ухо.
– Что? Как? – ошалело залопотал он.
Я с размаху дал ему подзатыльник и рыкнул:
– На полную, быстро!
Он рассмотрел «Джок», щелкнул тумблером и до отказа повернул верньер. Плоская коробочка загудела – звук не был слышен в грохоте и реве толпы, но ощущался ладонью как мелкая дрожь. Кто-то сильно толкнул нас сзади, не оглядываясь, я отпихнул его плечом и повернул торчавшую из «Джока» иглу в сторону входа.
– Максимальная развертка и максимальный импульс. Но он выйдет из строя от перегрузки, – вякнул секретарь.
