Бузулуцкие игры - Синякин Сергей Николаевич (читать книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Вот на этой Лазаревой гари и вознамерились возвести термы римские культуртрегеры. Как известно, термы — это не что иное, как знаменитые римские бани, которые строились обычно не для рядовой помывки обывателя, напротив — с незапамятных времен в термах собирались для того, чтобы пообщаться, пофилософствовать, обсудить последние сплетни, хорошо покушать и выпить разбавленного водой вина, но обязательно разбавленного — ведь только свиньи и рабы пьют вино неразбавленным и потом своим пьяным видом подчеркивают свою скотскую сущность.
Гимнасий — место для физических упражнений; для интеллектуальных бесед он подходил так же, как, скажем, бузулуцкий Дом культуры, который римские легионеры сразу невзлюбили за тесноту помещений и чопорную надменность его директора Карена Добролюбова.
Некоторое оживление вносила демонстрация фильмов, завезенных в Бузулуцк еще до начала дождей. Фильмов было два — «За миллиард лет до нашей эры» и американский фильм «Спартак». Впрочем, демонстрацию «Спартака» Птолемей Прист сразу же запретил, усмотрев в нем выраженную антиримскую направленность и необоснованное возвышение образа беглого раба. Героиня фильма Валерия была достаточно мила, но тоже отличалась от известных центуриону матрон и девиц, как кривая персидская сабля отличается от доблестного римского меча. «Миллион лет до нашей эры» у легионеров пользовался бешенным успехом. Римляне готовы были смотреть его круглые сутки, а некоторые тайно предлагали киномеханику собранные по кругу сестерции, чтобы увидеть запрещенного «Спартака». Киномеханик держался твердо и отказывал рядовым воинам. Центурион предупредил его о последствиях нарушения запрета, и киномеханик знал, что это не пустая угроза.
Сам центурион просматривал кинофильм каждый вечер, открывая все новые и новые крамолы, делающие показ фильма простым легионерам совершенно невозможным.
Но вернемся к термам.
Мрамора в Бузулуцке, разумеется, не было, и это обстоятельство ставило под сомнение саму идею строительства — что за термы без мрамора? Несколько порадовали легионеров чугунные ванны, обнаруженные на складе местного стройуправления. Помнится, областные руководители собрались поднять жилищные и бытовые удобства Бузулуцка до столичного уровня. В рамках стирания граней между городом и деревней планировалось возвести в Бузулуцке полсотни двухэтажных многоквартирных домов, интерьер которых и должны были украсить ванны. Потом оказалось, что средств для стирания граней не хватает, коммунизм, дату которого опрометчиво назначил лысый кремлевский мечтатель, если и не отменили, то перенесли на более поздние сроки. А ванны осели на складе хитрым изобретением советской экономики — неликвидами. В неликвидах ванны пролежали не менее десятка лет, пережив поползновения пионеров, поставивших целью сдать на металлолом все, что можно, и даже то, что нельзя, хитроумные планы бузулуцких прорабов перестройки, объявленной еще одним мечтателем, но уже из Ставрополья, и обрели свое подлинное бытовое назначение лишь с появлением римских солдат.
Мрамор иностранные архитекторы решили заменить красным кирпичом, который в достаточном количестве производился на местном заводе. Для повышения производительности труда заводу требовались дополнительные рабочие руки, но и здесь Птолемей Прист, посоветовавшись с начальником милиции, нашел выход — на определенное время все домашние дебоширы и хулиганы, получившие пятнадцать суток, направлялись на кирпичный завод, где быстро обретали специальности формовщиков, сушильщиков и обжигальщиков кирпича, а одна смена, целиком и полностью сформированная из таких штрафников, установила всероссийский рекорд по закладке кирпича в кольцевую печь для обжига.
Легионеры и сами не гнушались физическим трудом. Сладкая власть мечты — они сменили доспехи на передники строителей и показали, что не мечом единым владеют: термы быстро обретали стройные очертания, и карнизы с колоннами уже украсились обожженными керамическими изображениями римских богов и священных животных, а внутренние помещения возводимого помывочного дворца засияли кафельным блеском.
Изрядное количество кафеля было обнаружено дома у начальника стройуправления Бориса Николаевича Вельцина, который не успел его своевременно вывезти для свободной продажи в Царицын. Начальник стройуправления не поднимал глаз на приглашенных легионерами в качестве представителей местной власти Ивана Семеновича Сафонова и Федора Борисовича Дыряева, наблюдавших за тем, как выносится со двора конфискованное имущество. Пришедший по личной инициативе предисполкома Иван Акимович Волкодрало шевелил губами, неизвестно для чего подсчитывая ящики с кафелем и качал головой — не одним годом тюремного заключения пахли эти запасы!
Слабо духом своим материально ответственное лицо!
Федор Борисович Дыряев ящики с кафелем не считал, хмурил брови и сурово оглядывал ежащегося хозяйственника. Еще перед Новым годом Дыряев, помнится, обращался к Вельцину с просьбой продать ему по сходной цене десять метров кафеля для строящейся баньки, но Борис Николаевич благорасположением начальника районной милиции пренебрег и клятвенно тогда божился, что весь кафель у него по лимитной разнарядке в колхозы роздан и ни одного квадратного или погонного метра он главному милиционеру района выделить не может, пусть хоть тот его посадит!
Теперь Вельцин понимал, что его пожелания могут легко сбыться, и от мыслей этих начальнику стройуправления было тяжело. Пасмурно было у него на душе, и по потному распаренному мясистому лицу Бориса Николаевича видно было, что жалеет он о своей былой несговорчивости.
— Ох, Боря! — покачал головой начальник милиции. — Заплатишь ты, мон шер, за все заплатишь!
— И на старуху бывает проруха, — примирительно заметил председатель исполкома. В отличие от милиционера он свой кафель от хозяйственника получил и потому относился к проштрафившемуся строительному чину не в пример более терпимо. — От тоби покажут, як красты! Бач, як тоби важко!
— Нам витис немо сине нагитур, — неизвестно чему согласился центурион Птолемей Прист и, подумав, добавил: — Нил алмирари, сениори! (Никто не рождается без недостатков. Ничему не следует удивляться, господа (лат.).
Глава пятая,
Великое дело — человеческое общение!
Не прошло и недели, как мужественные подданные римского цезаря уже бодро лопотали по-русски, а бузулукчане, в свою очередь, успешно осваивали иностранные диалекты. Надо сказать, что лучше всего и тем, и другим давался мат. Нередко уже на бузулуцких улицах или в чайной можно было услышать из уст местного жителя жизнеутверждающее и сочное восклицание на латыни, смысл которого доходил до самого сопливого бузулукца. Легионеры уважали русский мат за краткость и экспрессию.
Административно осужденные, использовавшиеся на строительстве терм, часто негромко и протяжно пели песню, в которой русская грусть прочно сжилась с римскими географическими и политическими реалиями:
Колхозные бухгалтера задумчиво подсчитывали, сколько модий зерна соберут механизаторы по осени с каждого юнгера засеянной земли.
Строительство терм успешно завершалось. Уже протянут был водопровод от Американского пруда, где умельцы из районной строймеханизации приспособили для закачки воды электромоторы с поливальной системы «Фрегат».
Не обошлось в конце строительства и без конфузов. Бдительный манипул второй когорты Фобий Квинт углядел, что неутомимый прораб Бузулуцкой ПМК Виктор Власов часть кирпича, предназначенного для строительства терм, выгрузил во дворе своего дома. Не привыкший к российской вороватости манипул взял прораба за грудки и, ласково глядя в его побелевшие от страха глаза, выразился с краткостью истинного римлянина:
