Чада, домочадцы и исчадия (СИ) - Снежная Дарья (серии книг читать бесплатно txt, fb2) 📗
А мужики, не слышавшие слов моего советчика (и, чего уж там — советника!) переглянулись, встревоженные моим затянувшимся молчанием:
— Помоги, Премудрая! Старосты нашего, Демида Демьяныча, свинья опоросилась до срока, да поросят и пожрала, у бабки Парани у коровы-кормилицы молоко пропало, у моего соседа Митрия куры со двора разбежались, так их напугала тварь окаянная, что и сами не возвращаются, и Митрий с женой и ребятишками сыскать не могут! Не оставь пропадать, матушка: совсем житья ведь никакого не стало!
Невидимый домовой вполне слышимо сопел по правую руку, по левую — тревожно заглядывал в глаза дворовый пес…
И я не вынесла прессинга. Понимая, что делаю отчаянную глупость и берусь за работу, которую выполнить не смогу просто ввиду отсутствия нужных умений и возможностей, сказала:
— Хорошо. Взгляну я на ваше чудище лесное.
Как там говорится?
“Коготок увяз — всей птичке пропасть”, “попала собака в колесо — пищи, но беги”, “взялся за гуж — не ной, что не дюж”, и другие народные мудрости, иллюстрирующие невозможность вовремя выскочить из неприятностей, в которые меня втравила одна Премудрая карга!
В дом вернулась мрачная.
Что я буду делать с существом, с которым не смогла справиться целая деревня местных, не имелось ни малейшего представления.
Окей, гугл, можно ли изгнать нечисть каменной рожей?
Стояла посреди комнаты, взбивала пышно в голове ворох глупых мыслей, чтобы понадежнее спрятать под ним одну-единственную: мамочки, оно меня сожрет, оно меня точно сожрет!
— Долго до этих Елок ехать?
— До Елей! — поправил меня тут же материализовавшийся рядом Гостемил Искрыч.
И я неожиданно рассердилась:
— Да хоть до Сосен! Долго мне на их телеге трястись?
— Да как можно, матушка! — всполошился домовой. — Невместно тебе на телеге! Никак не можно! Старая хозяйка вороной обора…
Гостемил Искрыч наткнулся на мой недобрый взгляд, и осекся.
— Да вот Булат, конь твой верный — он и отвезет!
Что ж. Час пробил. Пора настала.
Мрачно протопав по лестнице, посверлила взглядом книгу: ну же, ты ведь здесь за гугл — откройся на странице с инструкцией против монстров, ты же можешь, я в “Зачарованных” видела!
Мои тоскливо-саркастичные мольбы пропали даром.
Не открылась.
Брать ее руками по прежнему было страшно, но я попробовала. Вопреки моему подспудному страху, с книгой получилось лучше, чем с сундуком — но, перелистывая толстые, шершавые страницы, с трудом разбирала непривычную вязь знакомых (не везде знакомых!) букв, и понимала, что хоть с книгой, хоть без — а магии во мне пшик.
Не получится решить проблему дунув-плюнув и превратив в жабу чудище лесное!
Придется все же ехать на место и изгонять чудище вручную.
Вспомнив, в котором из сундуков я видела подходящий платок (слава инвентаризации!), завернула в него колдовскую азбуку: возьму с собой. Глядишь, и пригодится — если не как руководство к действию, то хоть как средство самообороны…
Вон, какая суровая: обложка деревянная, углы металлические, и даже застежка с ушками для замка есть!
Гостемил Искрыч мялся в дверях:
— Тебе бы переодеться, матушка… Я и сарафан приготовил, и сапожки справные, тебе по ножке, подобрал...
Но под моим взглядом мгновенно увял и предпочел испариться.
Хоть в сарафане, хоть без — а за местную я не сойду.
Так что предпочту родные джинсы и кроссовки — в них всяко удобнее драпать.
Хоть за чудищем, хоть от него...
Глава 5
— Я не умею!
— Да чего там уметь, хозяйка! Не ты ж меня повезешь — я тебя! — смешливо пофыркивал богатырский конь.
Кто оседлал его, я не знала и знать не хотела, главное, что это была не я.
Булат же откровенно красовался: выгибал светлую янтарную шею, тряс густой черной челкой, рыл землю ногами в темных гольфах…
В медово-карих глазах плескались ум и лукавство.
Я разглядывала седло, в которое мне предстояло сесть, и понимала: как же хорошо, что я не позволила Гостемилу Искрычу меня переодеть! Если бы мне предстояло ехать боком, планы на мою смерть пришлось бы пересматривать: никто бы меня не загрыз, я бы по дороге убилась.
Булат посмеивался.
Гостемил Искрыч стоял со скамеечкой наизготовку.
Песочной масти пес лежал, прикрыв глаза лапой.
На цепь посажу! Только древнерусских фейспалмов мне тут и не хватало…
Я порадовалась, что мне хватило ума отправить мужиков восвояси, пообещав, что приеду вот как только — так сразу.
И, решившись, шагнула вперед.
Первый этап дался на удивление легко: левая нога на скамеечку, подставленную домовым, правая — в стремя, толчок — и я в седле, на широкой, как диван конской спине.
Конская спина демонстрировала благоразумие и лояльность: замерла, как каменная.
Я тоже замерла, как каменная, потом пошевелилась — нашла левой ногой стремя. Вроде бы небо на землю не рухнуло, я тоже никуда не рухнул…
— Молодец, хозяйка! — похвалил Булат. — Теперь давай-ка, спину выпрями, пятки вниз, и держись коленями, руки — они для поводьев… Ну ладно, потом научишься! Сейчас на пробу по двору кружочек сделаем.
Верхом я за всю свою жизнь ездила раза четыре, в качестве аттракциона, и если что и уловила из указаний инструкторов, так это то, что усидеть на лошади — задача всадника, но никак не лошади!
Булат тронулся с места, пошел плавным шагом, и меня плавно качнуло в седле. Человеческие инструктора когда-то давно, в моем мире, объясняли, что нужно привставать на стременах в такт конским шагам — и я пыталась поймать этот такт. Получалось ли, нет ли, непонятно — нынешний мой инструктор замечаний не делал.
Пес трусил по кругу рядом с конем, бдительно не спуская с меня глаз.
А страха, как ни странно, не было, хотя ситуация вроде бы располагала. Но то ли подействовал уверенный голос Булата, то ли надежная ширина его спины, то ли плавность его же поступи — я не боялась.
Со двора выехали торжественно — понимающий Гостемил Искрыч распахнул хозяйке ворота, дабы не пришлось ей сползать с конской спины, и заново влезать на нее со скамеечки.
А за воротами, куда я выбралась впервые, всё оказалось не так уж и страшно. Лес и лес, ели да мох бородами до земли висит, но и дорога все же видна наезженная, накатанная.
И если вдуматься, то с чего бы дороге и не быть: не на своем же горбу местный люд к премудрой провиант таскал?
Вот по этой дороге, выходит, нам и предстоит трусить к Малым Елям…
Пес всё трусил у левой передней конской ноги, колдовская книга оттягивала сумку у седла справа — словом, Урочище я покидала во всеоружии.
Правда, будь моя воля, я бы еще и Гостемила Искрыча с собой прихватила, для моральной поддержки, правда, чем бы он мне помог против лесного чудища, не понятно
— Ты, главное, не бойся ничего, хозяйка, — отвлек меня от мыслей о предстоящем Булат. — Помни: я и сам тебя не уроню, и тебе с меня упасть не дам.
А затем подобрался весь как-то, подобрался — да и скакнул!
Да как скакнул!
У меня сердце в пятки упало, душа замерла: это было как, как… как в сказке. Когда — между ног реки пропускает, хвостом облака заметает.
Лес мелькнул под нами далеко внизу, островерхой еловой картинкой, а потом вдруг оказался резко близко, и я сжалась, ожидая, что сейчас от удара о землю позвоночник мой рассыплется, как бусины с нитки, или что меня вышвырнет из седла, как минимум — но это земля, а не я, вздрогнула, когда в нее грянули конские копыта, и Булат, пробежав еще чуток, гася инерцию, и замер, как врытый.
Непогашенных остатков, впрочем, мне хватило, чтобы впечататься носом в гриву.
С седла мы сползали наперегонки: я — и мой полузадушенный писк.
— Ты что творишь, скотина! — стоило только мне отдышаться, и писк переродился в рык, а я от злости враз позабыла, что передо мной центнер чистой дури.
