Выход в свет. Внешние связи (СИ) - Хол Блэки (читаемые книги читать .txt) 📗

Мужчина, в халате, защитных очках и черных печатках до локтей, помешивал стеклянной палочкой содержимое небольшой посудины, гревшейся на спиртовке. Увидев меня, кивнул в сторону стула.

Густая смесь кирпичного цвета булькала и пузырилась, плюясь по сторонам большими кляксами. Подняв палочку и оценив клейкость протянувшейся нити, Альрик выключил спиртовку, стянул перчатки из толстой резины и поднял очки на макушку.

— Итак? — спросил вместо приветствия, тем самым разрешив начать слезоточивую жалостливую историю.

— Ну, в понедельник не удалось прийти, потому что в меня случайно попали nerve и gelide, — начала я рассказ и, увидев недоверие Альрика, замолчала.

— Довольно изобретательно, но неправдоподобно, — хмыкнул он. — Куда пришлось попадание?

— Сюда, — показала я на грудь.

— Очень интересная и лишенная логичности история, как, впрочем, все женские выдумки, — усмехнулся мужчина. — Почему вы здесь, а не в больнице?

— Мне сделали вливание.

— Необычная фантазия, — заключил Альрик, уверенный во лжи. — Продолжайте, я послушаю. Развивайте воображение дальше.

— На следующий день проснулась и поехала домой, — закончила я краткий пересказ насыщенных событиями дней. — Вот и всё.

Профессор оперся руками о стол, поглядывая на меня с интересом.

— "В меня случайно попали заклинаниями второго уровня, и, выспавшись, я отправилась на учебу" — процитировал он. — Впервые сталкиваюсь с разновидностью наинаглейшего вранья. Раздевайтесь до пояса.

— З-зачем? — опешила я.

— Будем выводить вас на чистую воду, — сказал Альрик. Стянул халат в кирпичных пятнах и, прохромав к двери, выбросил в короб.

— Я соврала. Никто не попадал в меня заклинаниями. Накажите, и дело с концом, — разволновалась, следя за мужчиной, вернувшимся из комнаты отдыха в чистом халате.

— Папена, — перешел на официальное обращение профессор, натягивая медицинские перчатки, — за сказанное нужно отвечать. Как вы знаете, силой слов можно убить. Каждая произнесенная фраза получила направление и цель, сорвавшись с вашего языка. Однако вы поступили малодушно, отрекшись от своих слов с недопустимой с легкостью. Начнем осмотр.

Я растерялась.

— С этической точки зрения рассматривайте меня как врача и не смущайтесь, — заверил Альрик.

Что ж, деваться некуда. За свитером, брошенным на стол, последовала футболка.

— На кушетку, — показал профессор.

Залезши на высокую поверхность и ссутулившись, я опустила глаза, стесняясь смотреть на мужчину. Всё-таки тяжело воспринимать его в роли бесполого доктора.

— Расправьте плечи, — велел Альрик.

Пришлось подчиниться. Закусив губу, я рискнула взглянуть на профессора. Он, нахмурившись, водил пальцами по коже. Спустил лямки с плеч и снова вернул на место, пробежал легкими касаниями по моему животу. Внимательно осмотрел руку с колечком на пальце. Бесполезное занятие — Нектин подарок практически растаял.

— Мда… Вы не солгали. Ваше зрение слабо и не позволяет увидеть неровные зубчатые края nerve не меньше двенадцати сантиметров в диаметре. — Альрик показал, где проходит граница. — Внутри фиолетового контура вторая окружность gelide, выделенная синим. Кто это сделал?

— Вышло случайно, — отвела я глаза. — Попавший не виноват.

Мужчина постучал пальцами по грудной клетке.

— Из-за gelide некоторое время будет наблюдаться пониженная температура тела. Сейчас проверим. — Сунул градусник мне под мышку. — А nerve притупит общую чувствительность нервных окончаний.

Профессор ударил по моей коленке, и нога слабо дернулась.

— Минимальная чувствительность наблюдается в пределах круга. Ощущаете? — Он легонько ущипнул. Я дернулась, но, скорее, потому что видела щипок.

— Не больно, — подтвердила.

— Постепенно симптомы исчезнут, хотя одновременный прием двух заклинаний поставил вашу жизнь под угрозу, я прав?

— Да, — признала я неохотно.

— Для этого не нужно иметь семь пядей во лбу, потому что размеры говорят сами за себя. О, да тут несколько оранжевых пятен, — сказал Альрик с видом детектива, проводившего расследование. Невольная разминка для ума доставляла ему удовольствие. — Вас согревали, так?

— Аrdenteri, — ответила я и, вспомнив о боли, вздрогнула.

— Первые заклинания попали точно в центр, а вот последнее смазано, потому что началась отдача, — продолжил профессор. — У того, кто пытался вас спасти, оказалось маловато силёнок. Кстати, болезненное заклинание.

Я кивнула, соглашаясь.

— Каким образом сняли последствия? Вы упоминали вливание. Где точки входа?

— Через запястья, — я протянула послушно руки, и мужчина обхватил их, потирая.

— Да, вот они. Аrdenteri rivas [14]. Заклинание взрезало вены, — увидев мое испуганное лицо, он пояснил: — Неявно. Тот, кто применил его, разогрел кровь и принудительно гонял по вашему организму до полного отогревания. Для реализации аrdenteri rivas нужен огромный резерв сил и умений, чтобы кровь не вскипела, и ткани не омертвели от ожога при перепаде температур. Ювелирная работа мастера. Не откроете его имя?

Я помотала головой.

— Вам повезло, Эва Карловна, понимаете это? — покачал головой Альрик и переключился на лор-обследование. — Специалистов высокого класса, способных на следующий день вернуть к работоспособному состоянию, можно пересчитать по пальцам.

Я промолчала. Можно подумать, перед профессором сидит легкомысленная особа, бездумно порхающая по цветочкам. И без чужих напоминаний прелести жизни давно оценены.

— Гланды припухли, но горло здоровое. Принимали что-нибудь?

— От фарингита.

— Стремительное выздоровление, — заключил профессор. — Наверняка препараты с вис-добавками.

— Да, — подтвердила я, поскольку успела прочитать составы в инструкциях по употреблению.

Мужчина прослушал легкие и снова замерил висорические потенциалы, как всегда безнадежно нулевые и ровно пищащие.

— Им оказался ваш однокурсник Мелёшин? — спросил, сматывая датчики.

Странно, что из множества претендентов на меткое попадание профессор выделил именно эту фамилию. Я покосилась на него, но не стала опровергать или подтверждать версию.

— Одевайтесь, — велел Альрик, расценив молчание как правоту своих слов. — Я предупреждал относительно Мелёшина. Раз за разом вы будете спотыкаться об его эгоизм и не отделаетесь разбитыми коленками и ссадиной на локте. Но будет поздно.

— Вышло случайно. Он здесь не при чем, — опровергла я упрямо. Не нуждаюсь в чужих советах. Сама разберусь, куда падать: на копчик или на бок.

— Логично предположить, что в отделении нет заявления о попадании в вас заклинаниями.

— Да, — сказала я недовольно, потому что настроение начало портиться. Сейчас профессор начнет упрекать в простоте и непроходимой наивности. Однако он промолчал. Затем запечатлел под микроскопом мою конечность с невидимым колечком, как выразился, "для динамики состояния" и выжал из пальца порцию крови для анализа.

На прощание мужчина сказал:

— В будущем без стеснения приходите на кафедру или сюда и в оперативном порядке сообщайте обо всех ненормальностях. Хорошо, что происшествие завершилось благополучно, но в целом я недоволен вами, — закончил строго.

Их величество вынесло венценосный вердикт. И на том спасибо.

— Хорошо. До свидания, — подхватила я сумку и просочилась незримой тенью за дверь. Не заметив Лизбэт и иных подглядывающих за углами особ, вздохнула с облегчением и побежала в раздевалку.

На ходу наматывая шарф, я выскочила из института. Мэл предупредил, что будет ждать снаружи, но крыльцо пустовало. Народ, покидая учебные пенаты, рассасывался в разные стороны, и желающих отирать колонны на морозе не наблюдалось.

Гномик на циферблате пустил вскачь первую минуту пятого часа.

Где может прятаться Мелёшин? Все-таки опять задумал каверзу. Сейчас вынырнет из засады и скажет: "Па-па-па-дам! Твой Рябушкин так счастлив, что проиграл в четвертьфинале".