Мать четырех ветров - Коростышевская Татьяна Георгиевна (первая книга .txt) 📗
— Давайте закончим побыстрее. Мне хотелось бы отправиться в постель.
— Разделяю ваше желание…
Предательский румянец опалил щеки — таким интимным тоном была произнесена эта фраза. Князь сидел очень близко, и наши колени соприкасались. Я попыталась отодвинуться, он не позволил. Его левый локоть твердо упирался в столешницу, правая ладонь оказалась на моей талии, видимо, господарь определял качество запирающих чар. Я быстро достала из рукава Агнешкин лорнет. Точно, все, как она и говорила — нити воды избегали Дракона, как огня.
Синие глаза твердо встретили мой взгляд. Они не просили сочувствия или послушания. Скорее в них читалось предвкушение, какое мог испытывать мальчишка перед началом азартной игры.
— Ступайте, Лутеция. Может быть, утром вы сможете решить, что вам дороже — ваши деньги или блистательный алькальд.
— Да вы… да я…
«Эх, будь мы с Драконом при равных условиях, то есть будь я также мужчиной, могла бы у него в честь развода пару-тройку княжеств оттяпать. Лузитанию там или Угр… О чем я думаю? Мне дали время! Все время мира! При условиях, только что оглашенных хитрым Кащеем, я дому Акватико не интересна. В бумагах, которые мы с Агнешкой ворошили на хозяйском столе, были даты. И я их прекрасно помню. Благословления на брак от домов Терра и Виенто подписывались еще в позапрошлом году. Но меня под венец никто гнать не спешил. Я в тот год вообще в Валахии жила-поживала под крылышком воинственной Дарины, с вещунами сражалась да артефакты разыскивала. Получается, женит дон Акватико своего бастарда вовсе не с целью замирения домов, а по финансовой необходимости. И значит…»
Пока я боялась пошевелить полной умных мыслей головой, Дракон опять взял перо, но ничего написать не успел. Двери распахнулись. Хозяин кабинета почтил нас своим неожиданным возвращением. Тигриные глаза дона Акватико пылали гневом.
— Да вы скаред, сударь! — бросила я Дракону, вскочив со своего места. — Какая невероятная мелочность!
Тонкие листы бумаги исчезли в рукаве господаря, и он тоже поднялся.
— Не смею более задерживать. Видимо, пришло время мужского разговора.
Гордо прошествовала я к двери и, бросив через плечо «жадина!», отправилась в свою комнату. Мне предстояло очень серьезно поразмыслить.
Влад Дракон проводил свою супругу мечтательным взглядом и вернулся к столу.
— Как прикажете это понимать, князь? — грозно вопросил хозяин кабинета.
— Как вам будет угодно, — пожал плечами гость. — На вашем месте я бы отправил весточку в замковую часовню — ожидающие могут расходиться, сегодня обряда не будет.
— Но почему?
— Я передумал. Донья Лутеция Ягг, как вы сами могли убедиться, прелестная девушка, она удачлива в делах и образованна. Кто же в здравом уме откажется от такого сокровища?
Дон Акватико осклабился:
— По слухам, дошедшим до меня из самых достоверных источников, вы, любезный князь, получили матримониальное предложение такого уровня, отклонить которое невозможно. Хинская императорская династия, если не ошибаюсь? С политической точки зрения этот брак помог бы вам закрепить свое влияние на востоке континента.
— Сиятельный дон, избавьте меня от перечисления вещей очевидных, а оттого скучных, — расслабленно взмолился Дракон. — Ваши источники все так же достоверны, а ваша дальновидность в стратегических вопросах вызывает во мне зависть. Что ж, извольте… Я подпишу документы о расторжении брака с Лутецией… при условии, что все ее имущество отойдет ко мне в качестве отступного. Вы согласны? Давайте пошлем слугу вдогонку, донья Ягг не могла далеко уйти.
— Но… Щекотливая ситуация, в которой мы все оказались…
— Примите мое искреннее сочувствие, ваше сиятельство. Скорблю вместе с вами, можно сказать. Нелегкое это дело — финансировать государственный переворот. Да еще в Лузитании, где каждый дворянин спит и видит себя монархом. Риск, знаете ли, риск…
Желтые глаза гранда воды помутнели.
— Не думаете ли вы…
— Что вы, что вы! — Дракон вытянул руку в жесте отрицания. — Я не посмел бы подозревать в таком недостойном деле своих… соратников по стихии, учителей, в конце концов. Не посмел бы, если бы не «сведения из достоверных источников».
— Но, князь…
Дракон резко поднялся со своего места.
— Ваша неудавшаяся реконкиста, дон Акватико, довольно дорого мне обошлась. Поэтому ответ отрицательный. Лутеция перестанет быть моей женой, только искупив вашу ошибку, сиятельный дон.
— И вам не жаль девушку?
Влад Дракон покачал головой и, поклонившись, вышел за дверь.
— С каким удовольствием я разнесу твою тупую башку, щенок, — прошептал хозяин кабинета. — Скоро… Очень скоро…
Что меня раздражает, так это люди, которые для любовных утех выбирают абсолютно неподходящие места. Поэтому парочка, застигнутая мной за этими самыми утехами за ближайшим поворотом коридора, рисковала получить увечья. Дама распласталась прямо на полу, а кавалер нависал над ней. Я уже открыла рот для гневной тирады и даже подскочила поближе, но, рассмотрев, что на самом деле происходит, только ахнула:
— Вы что это творите, алькальд?
В прозрачных глазах ди Сааведра плескался ужас.
— Донья Брошкешевич, она… Лутеция, ваша подруга, кажется, умирает!
Бледное личико Агнешки застыло фарфоровой маской.
— А зачем вы ее из залы сюда притащили? — подозрительно спросила я, опускаясь на колени и осторожно отыскивая пульсирующую жилку на тонком запястье. — Надругаться собирались?
Сердце прекрасной водяницы билось сильно и ровно, с дыханием тоже все было в порядке. Хороший, глубокий… сон или обморок? Или и то и другое. Кажется, моя в том вина. Загоняла я ляшскую княжну, как лошадей, бывает, загоняют.
Она сегодня за один вечер столько пережила, что хватило бы на целый год обычной жизни.
— Я понимаю, что это звучит несколько странно, — начал смущенно оправдываться алькальд, — но это уже второй раз, когда прелестная донья лишается чувств. Первый был еще в зале, а вот этот… Моя вина. Я неожиданно окликнул ее в темном безлюдном месте. Любая девушка…
Дон ди Сааведра говорил с таким искренним раскаянием, что мне стало чуточку жаль усатого кабальеро.
— Поможете мне ее до комнаты донести? — прервала я самообличительные речи. — Я одна не справлюсь, Агнешка у нас барышня рослая. Давайте я под мышки возьму, а вы вот здесь…
Алькальд ответил мне безумным взглядом и подхватил княжну на руки. «Не иначе нервический прилив сил с алькальдом приключился», — подумала я и засеменила следом.
— Вот здесь, на кровать уложите… Благодарю!
Слуг мы по дороге не встретили, и поэтому, как только добрались до комнаты, я схватила серебряный колокольчик.
— Воды со льдом в умывальном тазу принесите, — начала я перечисления появившейся на звонок служанке, — льняную простыню и ножницы…
Алькальд, пытаясь отдышаться, свалился в кресло. Я продолжала:
— Также мне хотелось бы каффа. И еще я пробовала у дона Акватико особый розовый сыр, такой… с прожилочками. Вот его тоже принесите.
— И вина! — подала голос с кровати Агнешка. — И кусок мяса!
— С возвращением в мир живых, донья Брошкешевич, — приветствовала я подругу. — Это ты ледяной ванны испугалась?
— И хлеб, — не дала себя сбить с мысли водяница. — И каких-нибудь фруктов. Квашеной капусты в этом месте наверняка нет? Как же я о родном доме скучаю, матушка моя такую капусту квасит…
— Воду со льдом можно не нести? — предупредительно спросила служанка.
Этого я не знала. А ну как алькальду поплохеет, тут как раз и пригодилось бы. Дон ди Сааведра самолично избавил меня от излишних раздумий. Покряхтывая, он поднялся с кресла.
— Позвольте откланяться, любезные доньи.
Служанка, следуя моему знаку, удалилась. Я проводила кавалера к распахнутой двери.
— Вы знаете, об этом в приличном обществе распространяться не принято, но избранницы стихий вынуждены много есть. Это одна из особенностей использования сил. Донья Брошкешевич крайне истощена, так что плотный поздний ужин — то, что лекарь прописал, — улыбаясь, объяснила я. — Благодарю вас за помощь, любезный ди Сааведра. Искренне благодарю.
