Выход в свет. Внешние связи (СИ) - Хол Блэки (читаемые книги читать .txt) 📗
Альрик сдержал слово, вычеркнув вчерашний день из своей памяти. Сегодня он был неизменно элегантен, а красный цветок в петлице делал его похожим на щеголеватого франта. По рядам прошел шепоток, долетевший до меня: у препода день рождения.
Девчонки как одна пришли в коротких юбках и обтягивающих кофточках и с помощью зеркалец проверяли крутизну накрашенных ресниц и идеальность губ, чтобы посылать воздушные поцелуи своему идолу.
Профессор вызывал зараз по нескольку человек за длинный стол рядом с лекторской трибуной и выслушивал заготовленные студентами речи. Меня поразила скорость, с которой Альрик проглядывал многолистные труды и задавал вопросы по существу, мгновенно находя слабые места и прочие минусы исследовательских работ.
Девушки защищались хлопотнее, чем парни. Они эффектно забрасывали нога на ногу, поздравляли профессора с прошедшим днем рождения, выслушивая сухое "спасибо" или "благодарю", деланно краснели или бледнели и жеманно поводили плечами, отвечая на вопросы преподавателя. У меня сложилось впечатление, что еще на отборочном этапе студентки решили застолбить места в группе пересдач, чтобы видеться с Альриком каждый день во время каникул, уж больно много девиц отсеялись ни с чем. Похоже, мою недоразвитую в символистике персону ожидало нечто подобное.
Когда дошла очередь до меня, профессор успел развалиться на комфортном стуле со спинкой и скрестил ноги, притомившись выслушивать невнятное беканье недоучек. Небрежно пролистав мою тощую работу с двумя детскими выводами в заключении, он разгромил в пух и прах куцые размышления о символьной видимости на расстояние и, задав пару наводящих вопросов, на которые я вымучила нечленораздельные "э-э-э…" и "м-м-м…", со скучающим видом вывел в ведомости слово "допущена" в графе "теория". Рядом в графе "практика" стояла тройка, согласованная загодя Стопятнадцатым.
Вот счастье-то! — выползла я из аудитории, изойдя семью потами. Наверное, профессор не захотел портить себе продолжение праздника и последующие каникулы. На красоток в коротких юбках можно любоваться безотрывно, в то время как серая крыска под носом вызовет тоску и уныние на частых пересдачах.
Еще порадовало, что после большого перерыва народ двинется стройными рядами на практическое подтверждение навыков по символистике, а мой папенька уже оплатил авансом замученную троечку, и у меня нашлось свободное время, чтобы пойти и вытрясти из пестроволосого дружка Мэла правду о том, куда пропал его товарищ.
По мере приближения к холлу моя решительность постепенно слабела, пока не снизилась до минусовой отметки. Я находила идею все более нереальной и сумасшедшей. Вдруг элементарщики дружно засмеют меня? К тому же вместе с Макесом учится Аффа, которая сразу поймет и скажет брезгливо: "Совсем докатилась! Бегаешь за парнем, не отличаясь от стада брошенных овечек. Где твое достоинство?"
В общем, я маялась, уговаривая себя и решаясь, а можно было не мучиться пустыми сомнениями. Институтские двери открылись, и в холл вошли два принца с непокрытыми головами, — пестроволосый из-за разноцветных перышек и темноволосый, — и направились к раздевалке. Я заскользила следом, лавируя между студентами и стараясь не потерять из виду синюю куртку с меховым капюшоном. Мне показалось, Мэл выглядел уставшим и измотанным. Может быть, у него дома произошло несчастье, и он не посчитал нужным вовлекать меня во внутрисемейные проблемы?
Пока парни разоблачались и сдавали куртки, я очутилась с противоположного краю как раз напротив них. Тут Макес заметил меня и толкнул товарища в бок. Мэл поднял глаза и… ничего. Стоял и смотрел, не отрываясь, без тени эмоций на лице. Что же случилось? Воображение рисовало картины, одну ужаснее другой: что умер кто-то из близких Мэла, например, дед, или Мэл узнал, что он приемный ребенок, или отец лишил его наследства. Тьфу, ну и фантазии.
Пока страсти-мордасти накручивались на веретено, Мэл что-то сказал другу, и тот, бросив на меня быстрый взгляд, ушел к постаменту со святым Списуилом.
Я сглотнула. Неужели Аффа оказалась права в том, что интерес испарился, и сейчас последует развод мостов?
Мэл медленно двинулся по направлению ко мне и остановился в трех шагах, засунув руки в карманы брюк.
— Как дела? — поинтересовался, не поздоровавшись. Привычное дело.
— Привет. Нормально. А вот как у тебя дела? Почему не пришел на защиту сдаточной? — спросила я торопливо и остановилась, чтобы отдышаться.
— У меня тоже нормально, — ровно ответил Мэл. — Что делала вчера?
— Готовилась к экзамену, — слетело с легкостью с языка. Чем меньше знает мой парень, тем крепче будет спать.
— И как? Плодотворно? — продолжал он расспрашивать.
— Вполне, — пожала я плечами. — Сегодня удалось защититься.
Мэл обегал по мне оценивающим взглядом, вверх-вниз и снова вниз-вверх, и я внутренне похолодела от тревожного предчувствия.
— Значит, провела день в учебе? И обо мне не вспоминала, наверное?
— Провела и вспоминала, — ответила я бодро.
— Надо же, — усмехнулся Мэл. — Тогда держи на память.
Он вытащил из сумки пачку цветных картинок и бросил на стойку. При ближайшем рассмотрении картинки превратились в цветные фотографии, и при взгляде на первую мое сердце остановилось. На ней я садилась в клоунское такси с малиновыми ромбиками у институтских ворот.
В висках забухало, изображение поплыло перед глазами.
— Полистай, Папена, там много интересного.
И правда, фотки оказались захватывающими.
…Я выхожу из такси у знакомого подъезда.
…Я сижу на лавочке, отмораживая пятую точку, и с тоской гляжу на дверь.
…Я нажимаю кнопки на подъездной панели.
Почему дрожат руки, а глаза боятся взглянуть на Мэла?
Последующие снимки были сделаны на длинной выдержке и получились слегка размытыми, потому что дело происходило вечером. Мне ли не помнить?
…Я и Альрик выходим из подъезда.
…Я сажусь в машину, а Альрик придерживает дверцу, помогая усесться.
…Я выбираюсь из автомобиля, и профессор протягивает руку.
…Я иду под ручку с мужчиной вдоль аллеи с ангелами.
…Я стою на ступеньках общежития, а Альрик целует мою лапку.
Божебожебожемой! Влипла. Попала, как кур в ощип.
— Ну, как? — спросил глухо Мэл.
— Крупный план, — ляпнула я невпопад, закусив губу.
— Стократное увеличение без потери изображения, — скривился он. — Значит, допы не помогли? Решила заработать хорошую оценку другим путем?
Как назло, подходящие слова упорхнули из головы, оставив лишь пустоту. Как оправдываться, когда твой парень уличил во лжи, и фотографии беспристрастно зафиксировали тебя в компании с тем, кого он не переносит на дух?
— Это не то, что ты подумал… — объяснила я с горящими от стыда щеками.
Мэл зло ухмыльнулся.
— Смотрю на тебя, Папена, и понимаю, что ты ничем не отличаешься от других. "Это не то, что ты подумал", — передразнил, в точности скопировав растерянную интонацию. — А что я должен думать, увидев тебя с ним? Скажи!
— У нас деловые отношения, ничего личного…
— Говоришь, ничего личного? — Он рывком вытянул из недосмотренной пачки фотографию, на которой я и Альрик смеялись, повернувшись друг к другу. Наши веселящиеся профили запечатлелись на фоне обивки автомобильных сидений. Красивое фото, хоть сейчас на выставку.
— Есть и другие ракурсы, — просветил едко Мэл. — Хорошие деловые отношения, которые длились шесть с половиной часов у него дома.
— У него был день рождения! — воскликнула я, решившись взглянуть на Мэла. Зря. Его лицо перекосило от ярости.
— Двух зайцев убила? Помчалась поздравить с праздником и заодно отработала оценочку?
Я задохнулась от гнусности предположения.
