Кровавый зной (ЛП) - Андерсон Эвангелина (библиотека книг TXT) 📗

— Достаточно, чтобы у тебя появились волдыри, — отметил он. — Послушай, я не желаю, чтобы ты снова рисковала собой, понимаешь?

— Почему бы и нет? — потребовала ответа я. — Ты же рисковал собой ради меня.

— Что? — он покачал головой. — О чем ты говоришь?

— Вспомни ночь нашей свадьбы, когда нас связали кровными узами. Когда Родерик… когда он хотел… забрать меня… — Я сглотнула, услышал щелчок в горле. От этих воспоминаний снова нахлынула боль, но я заставила себя продолжить: — Ты… ты не позволил ему. Ты заявил на меня права, спас меня…

— Я просто сделал то, что сделал бы в данном случае любой порядочный мужчина, — запротестовал он, неловко ерзая на диване. — Я просто не смог стоять там и наблюдать, как он мучает тебя.

— Очень мило с твоей стороны, — тихо сказала я. — Но тебя могли убить. Родерик… он был очень силен и жесток, и… и… — я покачала головой не в силах продолжать.

— Эй… — Он снова взял мою руку, и на этот раз я её не отдернула. Прикосновение его теплой мозолистой ладони утешало. — Этот Родерик — тот мудак, которого грохнул Корбин каким-то странным заколдованным колом — этот гавнюк мучил тебя? Его ты так сильно боялась?

Я сгорбилась, смотря на наши соединенные руки.

— Он… он был одним из них, — прошептала я.

— Кто ещё? — спросил он, его глаза засветились опасной золотистой бездной. — Кто ещё мучил тебя?

Я прикусила губу.

— В основном Селеста, моя старая хозяйка. Та, кто обратила меня. Я не хочу об этом говорить. Ладно? — я умоляюще посмотрела на Виктора.

Он пристально вглядывался в меня золотистыми глазами и наконец кивнул.

— Ладно, — грубовато ответил Виктор. — Но если ты когда-нибудь захочешь, чтобы я преподал этой сучке Селесте урок…

— Я просто хочу обо всем забыть, — быстро ответила я. И это было правдой, вот только некоторые вещи нельзя забыть, как сильно не старайся.

— Хорошо, — сказал он, позволяя закрыть эту тему. — Но я не хочу, чтобы ты снова выходила на солнечный свет как только что, когда чертовски сильно испугалась меня.

— Очень испугалась, — призналась я. — В противном случае, никогда бы не вышла под прямые солнечные лучи из дома. Хотя, когда я вышла на улицу сегодня утром, солнце ещё не встало. И я лишь хотела уговорить тебя зайти в дом.

— Это другое дело, — сказал он, нахмурившись. — Я предупреждал тебя, что мой волк может быть для тебя опасен: примет за врага или почувствует в тебе жертву. Ты не должна была впускать меня.

— Должна была, — просто ответила я. — Я ветеринар… собиралась им стать до того, как появилась Селеста и обратила меня. Я не хотела становиться вампиром. И не могу смотреть, как животное страдает от боли. Я должна была помочь тебе.

Он мрачно посмотрел на меня:

— Тебе повезло, что я не сожрал тебя.

Я слегка улыбнулась ему:

— Ты был слишком занят: ел бекон, сожрал три упаковки.

— Три упаковки? — он уставился на меня с недоверием. — Ты скормила мне три упаковки бекона? Черт, женщина, мой холестерин скаканет выше крыши.

Я пожала плечами.

— Это был единственный способ отвлечь тебя, пока я обрабатывала твою лапу. Кроме того, ты не похож на парня, которого беспокоит его холестерин. Если я не права, то почему в твоем холодильнике лежали аж три упаковки бекона?

— В «Пабликс» была распродажа, — прорычал он. — Это полуфабрикат, он хранится вечно.

— Пока ты не превращаешься в огромного волосатого волка и не сжираешь сразу всё, — серьезно сказала я, стараясь не рассмеяться.

Виктор посмотрел на меня, и я увидела, как его оборона рушится. Внезапно он рассмеялся. Я прижала руку ко рту, но всё же не сдержалась и захихикала. Виктор снова фыркнул. Прежде чем я осознала, мы оба почти рыдали от смеха.

— Я не… не знаю, почему так смешно, — наконец выдохнула я, вытирая глаза. — Но если ты не ешь бекон будучи волком, то чем питаешься?

— В основном тем, что поймаю, — ответил он, пожав плечами. — Иногда я что-то оставляю для себя, ну, знаешь на тот случай, если ничего не поймаю. Но я бы никогда не отказался от бекона, в волчьей форме я не имею никакого гребаного самоконтроля. Не знаю, когда следует остановиться.

Я покачала головой:

— Это так странно. Ты оставляешь для себя еду?

— Ну да, — сказал он, защищаясь. — В некоторые ночи охота удачнее, чем в другие. Вся эта беготня по лесу разжигает аппетит.

— Нет-нет, я сказала странно не в плохом смысле, — ответила я поспешно. — Просто хочу сказать… то, как ты говоришь о своем, э-э, волке… почти как о своем… своем питомце. Что живет внутри тебя, и как я думаю, появляется только во время полной луны.

— Он больше, чем питомец, он моя вторая половина. А когда приходит, задерживается намного дольше, — проворчал Виктор. — Он… иногда я застреваю в этой форме. Как волк. Вот почему я сказал тебе не ждать, что скоро вернусь.

— Вот почему ты смог остаться волком даже после того, как взошло солнце, — задумчиво промолвила я. — Я думала об этом. Ты можешь обратиться в любое время?

Он кивнул:

— Мог бы сделать это прямо сейчас, если бы захотел. Но тогда я не гарантирую, что снова вернусь так быстро. Возможно, лишь завтра утром. При помощи солнца.

— Это нормально для тебя? — спросила я, прежде чем подумала.

Взгляд Виктора внезапно стал жестким.

— У меня… — он прокашлялся. — У меня особое состояние. Называется лунная болезнь. Она позволяет мне оборачиваться, когда захочу, даже в дневное время, она удерживает меня в форме волка дольше обычного.

Я почувствовала, что задела его за живое.

— Прости, — извинилась я. — Я не хотела сказать, что ты ненормальный, конечно же, нет. Это я сплошное недоразумение.

— О чем ты говоришь? — он нахмурился. — Ты кажешься мне нормальной.

— О, нет, — воспротивилась я. — Я ужасный вампир. Вот почему Селеста так сильно ненавидела меня. Она говорила, что я самый безнадежный человек, которого она когда-либо обратила.

— Ну, во первых, похоже, ты не хотела, чтобы тебя обращали, — отметил он. — Трудно стать совершенством в том, что ненавидишь. Но вроде у тебя всё получается.

Я вздохнула:

— Спасибо, но я безнадежна. Даже не могла найти вену, пока Корбин не показал мне как. И знаю, что от моих укусов людям всё ещё больно.

— Это не так уж и плохо, — ответил он любезно. — Правда прошлой ночью, когда ты питалась с моего запястья, было немного больно. Но это… — Он потер ранки от укуса на шее. — Ни черта не больно.

Я чувствовала себя весьма удовлетворенной.

— Я попытаюсь исправиться, — пообещала я. — И учусь залечивать нанесенные мной раны. Но есть одно, в чем я никогда не преуспею.

— Что это? — он вопросительно выгнул бровь, смотря на меня.

— Гламур, — вздохнула я. — Ну, знаешь, контролировать чужой разум? Внушать и показывать людям их фантазии…

— Ты имеешь в виду глэм-секс? — перебил он.

Я кивнула:

— Вот это у меня не получается. Да даже если бы получалось, я не хочу. Выслушивать все эти отвратительные фантазии, что описывают люди, словно ты оператор секса по телефону, да ещё видишь и ощущаешь то, что они рассказывают. Фу, — я вздрогнула.

Виктор задумался.

— Думаю, с незнакомым подонком это было бы ужасно. Но если ты будешь с тем, с кем хочешь, возможно, всё окажется не так уж плохо.

— Да, хорошо… — я вздохнула и отвернулась. — На самом деле это наилучший способ получить от человека кровь, но я не смогу.

— Значит, когда мы с тобой разбежимся, ты снова будешь голодать? — он нахмурился.

Я напряглась.

— Как-нибудь выкручусь.

— Но ты не должна. Послушай, почему ты не практикуешься?