Мой любимый Зверь, или Одержимость без границ (СИ) - Шикова Илона (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Привык полуголым вышивать по своей скромной однокомнатной квартире. Не учел, что уже не один. А цепкий девичий взгляд изучал каждый сантиметр его тела. Каждый шрам на спине. Каждую мышцу, которая напрягалась при ходьбе.
А Зверю нравилось чувствовать ее взгляд.
Улыбнулся, переступая через порог ванной.
— Привыкай, — прошептал себе под нос, чтобы Арина не слышала. — Тебе скоро предстоит лицезреть мой полуголый зад каждый день.
Он принял решение. И от своего не отступится.
Любое сопротивление со стороны Арины подавит своим авторитетом. Или хитростью, тут уж как получится. Главное, что она нужна ему.
А он ей — в глазах малышки прочитал. Не только для секса или предков бухих погонять. Во взгляде Арины было нечто большее, чем благодарность.
Любовь, что ли, правда, Матвей не верил в это. Симпатия, страсть, но вот любовь…
— Разберемся, — продолжал ворчать себе под нос, стоя под холодными струями. Надо в себя прийти, не со стояком же ходить. И образ Арины хоть на время выбросить из головы, а то напряжение будет преследовать парня целый день.
Но поговорить им все-таки стоит. Желательно поскорее.
Зверь выберет подходящий момент, и обязательно сделает Арине предложение. Пока только переехать к нему, а там дальше жизнь покажет.
Глаза горели, когда выходил из душа. Прижал малышку к столу, снова вырывая у нее поцелуй.
— Матвей, опоздаем, — Арина вырвалась из объятий, отвернулась, слыша за спиной стон парня. — И тебе, кстати, кто-то звонил.
Нашел в комнате телефон — Бес, твою мать.
А этому еще что надо?
Глава 29
Арина
Я не люблю, когда мне сочувствуют. Эти жалостливые взгляды вслед бесят до зубного скрежета.
“Бедная девочка…”
“Как же ей в жизни не повезло…”
“Жалко ее, такая молодая, а уже столько трудностей свалилось…”
Так и хочется заорать им в ответ:
“Заткнитесь”!
Но я, обычно, сдерживаюсь, отмалчиваюсь и стараюсь пропускать все эти жалостливые ахи и вздохи мимо ушей. Я выше всего этого. Мне не нужно ничье сочувствие.
Однако сегодня, стоя рядом с Матвеем напротив врача, закипаю не на шутку. Вижу в глазах парня… жалость. Да что за черт, какого ж хрена он вдруг решил меня пожалеть?
— Ей ночью стало хуже, — врач отвечал на банальный вопрос “как она?”.
— Но вы же говорили, что улучшение началось, — я перебила, глядя на мужчину все еще с надеждой. На то, что ошибается. Или не все так страшно, как он пытается мне объяснить.
— Такое, увы, случается довольно часто, — печально вздохнул, переводя по очереди взгляд с меня на молчаливого Матвея.
Как каменная статуя стоит рядом — без эмоций, слов или каких-то движений. Вот как понять, что у него в голове творится? И чего ожидать от него в следующее мгновение?
Да и какого хрена он вообще сюда приперся? Ведь просила же, не надо со мной идти. Я потом сама доберусь до работы. Видела, как зол был после разговора с каким-то Бесом (подсмотрела, когда телефон трезвонил, а Матвей в ванной мылся). Надо же, “повезло” парню с кличкой. Я бы не хотела, чтобы кто-то называл меня всякой нечистью. Ведьма, к примеру, или вампирша. А тут целый Бес. И мне почему-то кажется, что именно тот чернявый, который отпускал мне комплимент на лестнице.
Да уж, точно на нечисть похож. А после разговора с ним Матвей вообще замкнулся. Что-то бухтел, злился, при этом продолжал шляться за мной по пятам.
— Если тебе надо, то…
— Не надо, — перебил меня, пробурчав себе под нос. — Подождут.
— Матвей, — я сделала паузу и посмотрела на парня, сидя на пассажирском сиденье рядом с ним. Не хотела его напрягать, но судя по сосредоточенной физиономии, которая даже не повернулась в мою сторону, спорить или доказывать что-то сейчас бесполезно. Он вел машину уверенно, сильно сжимая руль и глядя пристально на дорогу.
— Не маленькие, сами разберутся, — буркнул, все так же игнорируя мой взгляд.
Да уж, упрямства ему не занимать. Еще и сейчас, стоя рядом, он демонстрировал пристальный взгляд практически исподлобья и свое плохое настроение. Хоть бы рычать не начал и весь персонал не распугал. А то он умеет, мне ли не знать. Главное, что Настене понравился — зашли к ней всего на несколько минут. Бледная, под глазами синяки, руки ледяные — при виде мелкой у меня сердце кровью обливалось.
— Жених? — она успела шепнуть, кивнув на дверь, когда парень выходил из палаты.
— Надеюсь, — усмехнулась в ответ, поднимая сестренке настроение.
— Ты уж не оплошай, — для своих лет она была слишком смышленая. Да и рассуждала как взрослая, некоторым бы сорокалетним уникумам у нее поучиться бы.
— Я постараюсь, — поцеловал сестру в щеку и вышла из палаты.
И вот теперь стояла посреди коридора и прикидывала, хватит ли мне денег на дорогие лекарства для мелкой. А еще полмесяца до аванса что-то самой есть надо. Придется брать подработку — тяжело, конечно, зато иногда платят наличными сразу.
Меня не пугала работа, нет. Я готова хоть сутками пахать, лишь бы сестре помочь, да самой с голодухи ноги не протянуть.
— Сколько надо? — я не сводила глаз с врача, который полез в карман. Достал оттуда листик с лекарствами и протянул мне.
— Вот это самое дорогое, — тыкнул пальцем в первый пункт. — Тысяч двадцать, может даже больше. Изначально купите на пять дней, а дальше посмотрим.
— У меня всего двадцать шесть тысяч, — в голове такой сумбур, что трудно справиться с набежавшими эмоциями. И никак картинка не складывалась в единое целое, хоть ты тресни.
— Через государственное финансирование выйдет просто дольше, — мужчина пожал плечами. — Пока все бумаги подпишут, пока перечислят средства.
— Мы разберемся, — Матвей влез в наш диалог, после чего протянул руку врачу. — Лекарства купим и завезем.
Мужчина кивнул, пожал руку моему спутнику и направился в ординаторскую, а я перевела взгляд на парня. И в глазах увидела эту самую жалость, от которой резко затошнило.
Матвей, ну как же так! И ты туда же! От тебя я точно не ожидала. Лучше бы осуждал, чем жалел. А сейчас только злость вызывает, так и хочется его треснуть чем-нибудь тяжелым по голове.
— Без тебя разберусь, — фыркнула, развернулась и направилась к выходу, слыша в спину:
— Не понял, — пауза, а после громкое: — Арина, подожди, — и быстрые шаги.
Догнал, схватил меня за руку и развернул к себе лицом, заставив остановиться.
— Отпусти, — я попыталась вырваться, но Матвей лишь сильнее сжал пальцы.
— Не отпущу, пока не объяснишь, что происходит, — на скулах вовсю играли желваки, и по всей видимости, злился парень крепко. Точно сейчас разорвет меня на части, если сделаю лишнее движение.
Но мне плевать, если честно. Я привыкла выживать одна. И нафиг вся его жалость мне не сдалась — пусть катится на все четыре стороны. Нашелся мне еще разбиратель. А потом счет выставит, сколько и чего должна ему.
— Во-первых, я не обязана тебе ничего объяснять, — бросала ему вызов прямо в лицо. — А во-вторых, разбираться тебя точно никто не просил.
— Я просто хочу помочь.
— Достали уже! — взорвалась, крича парню прямо в лицо. — И со своей помощью, и со своей жалостью, — резко вырвала руку, почувствовав, как захват Матвея ослаб. — Не надо меня жалеть, понял?
— Понял, — кивнул, а мой боевой запал резко пропал.
А предательские слезы градом полились из глаз, выплескивая всю боль наружу. Которая копилась годами. А сейчас не желала больше находиться внутри.
Я не смогла сдержаться. Устала воевать и выживать в этом долбанном мире. Одна. Без помощи и поддержки. Без надежного человека рядом.
И без будущего.
— Прости меня, — хлюпала носом, когда Матвей прижал к своей груди. Поцеловал в макушку и гладил по голове, чтобы успокоилась наконец-то.
— Прощу, — отстранился и улыбнулся, заглядывая мне в глаза. — Если реветь перестанешь.
