Мой варвар (ЛП) - Диксон Руби (прочитать книгу TXT) 📗
У меня выворачивает живот, и я вырываюсь из рук Руха за секунду до того, как меня рвет.
«Это был всего лишь ночной кошмар», — убеждаю себя в то время, пока, закашливаясь, выблевываю ужин в снег перед собой. У меня всего лишь разыгралось подсознание. Интенсивные вибрации моей воши напугали мой погруженный в сон рассудок и ввели в заблуждение, что это припадок.
Вообще-то, я сама себя напугала.
Откинувшись назад, я сажусь на пятки и вытираю рукой со лба пот. После того, как меня вырвало, мне не особо полегчало. Отчего-то я чувствую себя еще хуже, если честно. Что-то мне не верится, что это был просто кошмар. Может быть, это что-то вроде предупреждения. Я избегаю резонанс с Рухом, потому что не хочу забеременеть. Неужели мое подсознание дает мне понять, что я должна принять меры и выполнить то, что требует мой кхай? За исключением того, чтобы страдать еще больше, понятия не имею, что произойдет, если буду и дальше продолжать игнорировать реальность. Кожа у меня уже настолько сверхчувствительна, что почти… неприятно прикасаться к Руху. Такое ощущение, что просто не перенесу этого.
И мой бедный Тарзан. Он ничего не понимает. Я оглядываюсь и смотрю на него, и меня пронзает чувство вины. Все, что нам нужно, так это кое-где всласть поваляться, одурманившись до чертиков, чтобы мы могли — я могла — потерять всякий контроль.
Рух подходит ко мне и убирает волосы с моего лица.
— Хар-лоу?
— Со мной все в порядке, — говорю я ему, пытаясь улыбнуться. — Серьезно.
Рух лезет в свою сумку и достает оттуда веточку со свернувшимися листьями. Я срывала их с кустов, пока мы шли, признав в нем растение из тех, что росли возле пещер. Из него получается очень хороший чай, а еще он оказывает успокаивающее действие на желудок. И, судя по всему, Руху тоже об этом известно. Я беру у него эти листья и, размышляя, пережевываю их.
Может быть, когда мы доберемся до нашей конечной цели, где-то там можно будет разыскать чего-нибудь спиртосодержащее. Или, может, мне стоит просто собраться с духом и наброситься на этого мужчину. Не то, чтобы с ним что-то не так физически. Он красив, он чистый, к тому же волосы у него больше не спутанный ужас. Он до глубины души мне предан, и совершенно очевидно, что в его глазах я — чудо из чудес.
Я просто… очень испугалась самой мысли о том, чтобы стать матерью. Мать, выживающая в дикой местности, да еще когда рядом со мной нет никого, кроме Руха. Мда, это именно та часть, которая пугает меня.
Пока я жую горькие листья, Рух берет мой плащ и, суетясь вокруг, укутывает его вокруг моих плеч. Он приводит меня обратно к тому месту, которое я провозгласила своей постелью, и я ложусь и притворяюсь, что заснула. Может, я и не хочу стать матерью, но разве у меня есть какой-то другой выбор?
РУХ
Ну вот, мы пришли.
Разволновавшись, я беру свою уставшую женщину за руку и веду ее вперед. Я хочу, чтобы она полюбила наш новый дом, куда я привел ее жить. Тут безопасно. Те, плохие, очень редко приходят к соленым водам. И потому что они так далеко отсюда, эти воды подходят нам просто отлично. Здесь неподалеку несколько больших пещер, и у меня на заметке есть одна, которая идеально подойдет для моей хрупкой женщины.
Я прикасаюсь к ее щеке, и она улыбается мне, хотя ее лицо все еще отражает беспокойство. Что бы там прошлой ночью ни случилось, пока она спала, сегодня это несколько потушило в ней ее внутреннюю искру. Ведет она себя очень тихо и менее общительна, чем обычно. Обычно я слушаю ее болтовню и стараюсь запоминать слова, но сегодня Хар-лоу молчит, и я обнаруживаю, что скучаю по нашим забавам. Я скучаю по жизнерадостному и веселому звучанию ее голоса.
Я хочу, чтобы все снова стало как раньше, но я не знаю, как попросить. Это бесконечно меня расстраивает.
Я указываю на скалы вдали. Перед нами долина, срезающая путь прямо к этим горам. Одна сторона испещрена многочисленными пещерами, огражденными высокими стенами от наиболее жестоких из ветров. В нескольких минутах ходьбы находятся бескрайние соленые воды, которые все дни напролет подкатывают и рябят на солнце. Здесь полно всякой еды. Большую часть этих вод пить нельзя, но есть ручьи, которые очень вкусные и чистые. Пещеры здесь больше.
Пещеры здесь безопасные.
Мне хочется, чтобы Хар-лоу была довольна. Так что я указываю на скалы, подыскивая в моей маленькой коллекции слов, обозначающее «дом».
— Сюда, — подбираю я. Вот это я знаю.
Хар-лоу хмурит свой плоский лоб.
— Сюда? К-куда? — она прикладывает ладонь ко лбу и пытается вглядеться в даль. — Куда?
Она выглядит очень взволнованной, так что я беру ее за руку и веду вперед. Мне хочется, чтобы она увидела пещеры и была впечатлена ими. Мне хочется угодить моей… моей паре. В моих мыслях прорываются воспоминания. Я вспоминаю слово «пара», и что оно означает. Оно означает, что она принадлежит мне, а я принадлежу ей. Хар-лоу — моя пара. Вместе мы станем семьей. И мне ведь знакома — я вспомнил — та самая песня, которая исходит из моей груди, так же как и у нее. Эта песня заявляет, что мы — пара.
Я поворачиваюсь к Хар-лоу и прижимаю ее ладонь к своей груди. У меня на этом месте наросты, покрывающие и защищающие самые уязвимые части моего тела, а у нее — исключительно мягкость. Я кладу свою руку на ее ладонь, что касается моей груди, затем другую ладонь к ее груди.
— Пара. Да?
Глаза Хар-лоу расширяются.
— Прямоздес? — она указывает на землю перед собой и повторяет. — Здесь?
Сейчас я совсем запутался.
— Хар-лоу пара Руха. Хар-лоу — пара. Рух пара Хар-лоу.
В ее глазах проявляется понимание.
— Ооо! Понимаеш «пара»?
— Пара, — повторяю я ей счастливо. В душе я пою от радости. Пара — это самая замечательная вещь на свете. Это означает, что я никогда больше не буду одинок.
— Пара, — с робким выражением лица она соглашается. — Вголове всееще неукладывается, — но в то же время она улыбается широкой и солнечной улыбкой. — Покажи это место.
Я веду ее вперед. Это всего лишь короткая прогулка по долине, и снежный покров здесь настолько тонкий, что снегоступы нам больше не нужны. Я перебрасываю их через плечо и несу и свои, и ее, чтобы Хар-лоу могла свободно все разведывать. Мне хочется, чтобы она здесь была довольна и счастлива. Мне хочется, чтобы она наслаждалась этим новым местом, куда я ее привел. Здесь столько всего, что хочется показать ей — где будем пить, где будем спать, дичь, которая ползает вдоль побережья, ракушки, которые лежат прямо в воде, полные вкуснейшей пищи, а еще ледяные острова в этих соленых водах, проплывающие мимо. Здесь абсолютно новый мир, очень отличающийся от заснеженных гор, которые мы недавно покинули. Много времени прошло с тех пор, как я здесь был, но мне хочется все это ей показать. Поделиться с ней своим миром.
И еще мне хочется показать ей могилу моего отца.
ХАРЛОУ
Слышится отдаленный слабый рев, и мне требуется всего пару минут, чтобы осознать, что это побережье. Рух привел меня к океану. Меня охватывает волшебное ощущение чуда. Я никогда не жила на берегу океана. Здесь теплее, ветра менее резкие, к тому же снег не такой глубокий, и это облегчает передвижение.
Пока мы идем, Рух держит меня за руку, и совершенно очевидно, что он чем-то очень обеспокоен. Может, он хочет, чтобы я была довольна этим местом? В данный момент я куда больше рада тому, что нам не придется снова путешествовать. Я готова пустить корни и обосноваться на одном месте. Понятия не имею, почему Рух, увидев другого охотника, почувствовал необходимость уйти, но я с ним согласна. Моя вошь вибрирует в моей груди, соглашаясь со мной. Это вызывает у меня странную боль, словно напоминая мне, что следует в ближайшее время сделать.
Да, знаю я, глупая вошь! Это не то, о чем я могу забыть, когда эта штука начинает пищать, словно будильник, всякий раз, стоит только ему оказаться рядом. В то время как Рух ведет меня вперед, я тру свою грудь.
