Если ты осмелишься (ЛП) - Уэст Хармони (лучшие книги .TXT, .FB2) 📗

Я мог бы. Я мог бы возить нас по городу столько, сколько захочу, заставить ее отсосать мне и проглотить это. Ей бы это не понравилось, а я бы наслаждался каждой секундой, но я не хочу наслаждаться ни единым мгновением с Вайолет Харрис.

По крайней мере, если бы я заставил ее отсосать мне на глазах у парней, это было бы нечто большее, чем минет. Публичное унижение, деградация, контроль. Но наслаждаться ею наедине — это слишком интимно, чтобы объяснять это рационально.

Кроме того, я знаю, что она и раньше фантазировала о том, как отсосет мне член. Может быть, она до сих пор это делает. Я отказываюсь выполнять ее фантазии.

Только ее кошмары.

— Я знаю, это не поможет. — Ее голос тихий, оболочка той девочки, которой она была раньше. — Но я клянусь, это был несчастный случай.

Я сжимаю челюсти и выезжаю обратно на дорогу.

— Ты права. Это не помогает.

Она берется за ручку двери, когда я выезжаю из кампуса, но не решается выпрыгнуть. Она знает, что далеко не уйдет.

— Куда ты нас везешь?

— Куда бы, черт возьми, я ни захотел.

Ее паника усиливается, когда я проплываю мимо центра Даймонда, впиваясь ногтями в обивку. Но она старается говорить ровным голосом.

— Поздравляю с получением звания капитана.

Я чертовски ненавижу, что она это знает. Ненавижу, что она узнает, что я стал капитаном, но моя сестра никогда этого не узнает.

Когда я ничего не отвечаю, она добавляет:

— Хлоя бы гордилась.

Имя моей сестры, слетевшее с ее губ, заставляет мой кулак врезаться в приборную панель. Вайолет вздрагивает, отодвигаясь от меня так далеко, как только позволяет ее сиденье.

— Не смей, блядь, говорить со мной о ней. На самом деле, не позволяй ее имени слететь с твоего гребаного рта снова.

На нас опускается тишина. Вайолет несколько секунд остается неподвижной, как статуя, позволяя мне успокоиться. Но меня уже ничем не успокоить. Я злюсь каждый день с тех пор, как умерла моя сестра, и моя ярость только растет с каждым днем, который проходит без правосудия.

Вайолет медленно достает свой телефон, как будто я не замечаю каждого ее движения.

— Убери свой гребаный телефон.

— Мне просто нужно написать своему боссу…

— Тебе не нужно никому писать. Всем насрать, где ты и что с тобой происходит. А теперь убери телефон, пока я не вырвал его у тебя из рук.

Вайолет засовывает телефон обратно в карман. Она знает, что я прав. Никому нет до нее дела, даже ее маме, которая заставила ее вернуться в Университет Даймонд, зная, что я буду здесь. Зная, что бы я хотел с ней сделать, если бы увидел ее снова.

Слезы заливают ее глаза, и мой член подергивается в джинсах. Я хватаю ее руку и прижимаю к своему стояку.

— Вот что твои слезы делают со мной.

Она с отвращением морщит нос и пытается отстраниться, но я ей не позволяю.

— Убери руку, и я заставлю тебя использовать вместо нее рот.

Она замирает, сдерживая слезы и не смея пошевелить ни единым мускулом. Угроза того, что мой член может сделать с ее челюстью, была постоянным напоминанием под ее ладонью.

Я провожу ее рукой по своему члену, прикусывая губу, чтобы подавить стон. Она даже не подозревает, какой эффект все еще производит на меня. Единственная крупица власти, которой она продолжает обладать.

Остальная часть поездки проходит в тишине. Я делаю случайные повороты и объезжаю окрестности, чтобы она не могла отследить наши передвижения. Я стряхиваю ее руку, ощущение ее ладони на моем члене поверх джинсов слишком приятно, чтобы чувствовать себя комфортно.

Когда я наконец останавливаюсь, я говорю ей:

— Достань свой телефон.

Не говоря ни слова, она делает, как ей говорят. Думаю, в ее голове еще осталось немного здравого смысла.

— Отключи код доступа.

Когда она это делает, я протягиваю руку.

— Дай его мне.

Она подчиняется, и я убираю ее телефон в карман.

Теперь она дрожит всем телом. Вокруг нас ничего, кроме пустых полей. Я мог бы убить ее прямо здесь. Мне бы это сошло с рук. Очень жаль, что я не могу смириться с тем, что я хоть в чем-то похож на нее.

— Убирайся.

Она поворачивает ко мне голову.

— Что?

— Убирайся. Вон.

— Но… как я вернусь в кампус?

Я пожимаю плечами.

— Не моя проблема.

Черт. Ей нужно перестать плакать, иначе я стану слишком твердым, чтобы сопротивляться ей.

— Зачем ты это делаешь? — шепчет она.

— Почему ты убил мою сестру?

Вайолет опускает взгляд на свои колени. Ее голос звучит едва слышно.

— Я не хотела.

— Это не имеет значения. Ты, блядь, это сделала. И тебе это сошло с рук. По крайней мере, до сих пор. Ты заслуживаешь этого, ты знаешь

К моему удивлению, она кивает.

— Так что убирайся из моей гребаной машины, Вайолет.

На этот раз она слушает. Едва она закрывает за собой дверь, как я нажимаю на газ, оставляя ее в облаке пыли.

Если она выживет, если вернется в кампус, ей лучше подготовиться к тому, что дьяволы обрушат на нее адский дождь.

Глава 15

ДО

Уэс

— Знаешь, если ты продолжишь водить ее за нос, она влюбится в меня.

Хлоя закатывает глаза, уперев руки в бедра, пока наблюдает, как Вайолет вразвалку приближается к нам на своих коньках. У нее примерно пять слоев, чтобы смягчить падение, если она ударится об лед.

Не если. Когда.

— И вообще, зачем я тебе здесь понадобился?

— Я же сказала тебе, мне нужно, чтобы ты помог мне научить ее кататься на коньках. Я не хочу оставаться одна, если она разобьет голову об лед. Кроме того, Вайолет и так достаточно напугана. Ей будет спокойнее, если мы оба будем здесь, готовые поймать ее.

Держу пари, она бы так и сделала. Держу пари, Вайолет Харрис с удовольствием упала бы в мои объятия. А я бы с удовольствием сыграл героя.

— Если она так напугана, почему она пытается это сделать?

— Потому что я заставила ее сделать это, — просто отвечает Хлоя.

Я поднимаю бровь в ее сторону.

— И что?

— Так вот в чем наша фишка, Уэс, — фыркает моя сестра. — Давай. Если она упадет в ту же секунду, как ее коньки коснутся льда, мы никогда не убедим ее попробовать еще раз.

— Забавно, как это мы стали «мы» ни с того ни с сего, — ворчу я, но Хлоя уходит к краю катка, игнорируя меня.

Волосы Вайолет зачесаны назад и заплетены в красивую косу. Должно быть, это работа Хлои. Так или иначе, она выглядит чертовски очаровательно во всех этих слоях. Часть меня хотела бы, чтобы здесь не было Хлои, чтобы я мог убедить ее снять их.

— Ты же знаешь, что не обязана делать что-то только потому, что она заставляет тебя, — говорю я Вайолет. — А что, если она уговорит тебя прыгнуть со скалы?

— Если Хлоя бросит мне вызов прыгнуть со скалы, внизу вода, и она прыгнет со мной. — Они улыбаются друг другу, и я не могу не улыбнуться тоже.

Я люблю свою сестру, но у нее не так уж много друзей. Все девушки, с которыми она катается, видят друг в друге соперниц, а напряженный график Хлои оставляет мало места для друзей. Не говоря уже о том, что большинство людей напуганы ее целеустремленностью и не могут понять ее преданности делу.

Даже мне интересно, смогу ли я когда-нибудь сравняться с достижениями моего отца и сестры.

— Возьми ее за другую руку, — инструктирует меня Хлоя.

Мы оба хватаем Вайолет за руку. Я прикасаюсь к ней по крайней мере через три слоя одежды — зимнюю куртку поверх толстовки и длинную синюю рубашку, болтающуюся прямо над ее задницей, — так что контакт не должен оказывать на меня такого эффекта. Сердце набирает скорость, член набухает в моих штанах, яйца напрягаются.

Мне нравится, какая она хрупкая. Первобытное желание позаботиться о ней разливается по моим венам. Защищать ее публично, чтобы она боготворила меня за это наедине.

Вайолет смотрит на лед широко раскрытыми глазами, но кивает.

— Я готова.

Я не могу не восхищаться тем, что она готова сделать то, чего так боится, особенно потому, что это ради Хлои. Хлоя обожает делиться своей любовью ко льду. Они не так давно знают друг друга, но Вайолет уже доказала, что является лучшей подругой, которая когда-либо была у Хлои.