Жена Наследника (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна (книга жизни TXT) 📗
Кейн вздохнул.
— Я ни в чем тебе не отказываю. Хочешь ездить — езди… но если ты собираешь рвать себе душу этими поездками — то не дам. Ты — моя, дорогая…
И чтобы лишний раз продемонстрировать свою власть, он тут же припер меня к стене, на ходу разрезая острыми когтями очередное платье… Впиваясь в мои губы яростным поцелуем. Кейн тут же резко, в одно движение, насадил меня на свой член — и, даже не дав сделать ни единого вздоха, принялся совершать сильные толчки, буквально впечатывая меня в стену дома.
Глядя в проницательные умные глаза мужа. Я мысленно признавалась ему, что люблю — люблю его одного… больше и сильнее всего остального мира.
Да и как могло быть иначе, если мир — это то, что тебя окружает, в то время как муж — часть тебя, а ты часть его.
Кусая Кейна за нижнюю губу, я любовалась тем, как часто он меняет форму: нередко в порыве страсти Кейн принимал свою «вторую форму» — и тогда я уже кусала не высокого молодого парня, а мускулистого дракона, чьи острейшие когти нежно трогали мою кожу…
Из дома мы переместились на пляж — предаваться страсти на мокром теплом песке, под шум всепонимающего океана… Кейн брал меня на пляже, в воде, на листьях поваленной пальмы — впервые потребовав «оседлать его» — и не смотря даже на то, что я была сверху, всем процессом, конечно же, руководил Кейн…
Выдохнувшись к полднику, Кейн принес меня, помытую в спальню, и положил на кровать.
— У меня сегодня запланирована только одна встреча с Сааром, — глядя на голограммы своего передатчика, произнёс Кейн. — Я, правда, опоздал на неё часов на пять..
Кейн хмыкнул.
— Вернусь — продолжим.
Разомлевшая после интенсивных «упражнений», я взглянула на мужа, пробормотав:
— Может, я тогда сгоняю быстро к девятому поселению (так называлось «деревня», где должны были жить Анжела и Илья)?
Супруг молча, взглянул на меня.
— Ты совершенно прав, — произнесла я, глядя Кейну в глаза. — Мне не стоило так часто ездить в посёлки землян… И я больше не буду. Но Илья и Анжела — совсем другое дело. — Вздохнув, я тихо призналась. — Последний раз мы виделись ещё на корабле полгода назад… тогда, после казни.
Светлые глаза рашианца сверкнули.
— И, помнится, после этого ты от меня сбежала.
— А ты меня нашёл, — улыбнулась я, подтянувшись к мужу и обняв его за шею.
— В тебе моя жизнь, — поцеловав меня в нос, просто ответил супруг. — Как можно было тебя не найти… Хорошо, поезжай. Но чтобы это было в последний раз!
Кивнув, я чмокнула Кейна в губы… невинно, между прочим. Но инопланетный оборотень и тут сумел проявить свою «змеиную» натуру, ловко протиснув в мой приоткрытый рот свой язык, углубляя поцелуй. Его рука крепко прижимала к себе мою голову… в то время как ладонь второй руки уже разводила мои ноги в стороны…
Кейн, разумеется, и во второй раз опоздал на встречу с наместником, а я добралась до нужного мне посёлка, когда часы уже показывали почти половину пятого вечера. Дома я застала только одну Анжелу. «Сильно» беременная, с большим животом, Анжела, казалось, совсем не удивилась, увидев меня у своего порога.
— Привет, — произнесла я, когда подружка широко отворила дверь.
Анжела, замерев на пороге, какое — то время, молча, смотрела на меня.
— Линка… — почему — то по русски произнесла она. И тут же, всхлипнув. прижала ладонь к губам.
— Линка, живая!!!
И мы кинулись обниматься — так крепко, насколько позволяло её нынешнее положение.
— Живая, — плакала моя подружка по кораблю. — Надо же… живая. А мы уже не надеялись.
И она что-то быстро рассказывала мне о том, как воины Кейна искали любые сведения касательно меня… Как корабль, на котором всё случилось, «трясло» несколько дней, поскольку в системе не оказалось никаких данных обо мне — так, словно меня и не существовало…
— Даже мы с Ильей отчего-то позабыли твоё имя… ну, была с нами какая — то девчонка: так сколько их было — то в нашем бараке… Как будто мы и не дружили с тобой совсем. Это уже потом, когда с нами отдельно занимались — спецы пришельцев, мы всё вспомнили… А ты как? Как себя чувствуешь? Замужем?
Кивая на каждый из её вопросов, я в то же время пыталась переварить всё сказанное Анжелой Интересно, кто отдал приказ, чтобы уничтожить любые сведения — даже воспоминания — обо мне: Кейн или Агата?
По законам империи, подданные не имеют права хранить данные о правящем роде… Но считалась ли я тогда официально принятой в род? Или Кейн сделал это на упреждение? А может, всё же Агата… Она ведь обещала, что позаботится об этом.
Анжела, не почувствовав охватившего меня напряжения, повела меня внутрь дома, на ходу показывая комнаты и рассказывая о том, что и как они с Ильёй здесь обустроили.
— А вот это наша будущая детская, — открыв дверь в одну из комнат, с гордостью произнесла подружка. — Смотри, как мы всё здесь придумали.
В комнате с расписанными стенами, уже стояла деревянная люлька, застеленная белым покрывальцем. Тут же рядом стоял пеленальный столик, возле окна — широкое кресло — качалка…
Я присмотрелась к стенам, где вместе с диснеевскими героями попадались мультяшки из русских сказок: вот котёнок по имени Гав играет с Флаундером из Русалочки, а тут же наши мыши из «Кота Леопольда» с подозрением смотрят на поющую Золушку, подкармливающую других мышей.
Тот, кто разрисовывал стены, делал это с любовью и выдумкой…
— Илья рисовал? — кивнув на рисунки, спросила я. Анжела, погладив живот, кивнула.
— Ну, а кто же ещё… наш папочка просто — таки трясётся над нами двумя. — Подружка усмехнулась. — Лина, ты не можешь себе представить… Мне кажется, он обо всём беспокоится куда больше меня. И это ещё мальш не успел родиться.
Анжела, вспоминая о мужа, заулыбалась — и я вместе с ней.
— Кстати, а где он? — спросила я, покосившись за окно. Темнело здесь как на Гавайях — около семи вечера, однако работы на земле прекращались значительно раньше.
Подружка, пожал плечами, предложила мне выпить освежающего сока и «потрепаться» о своём, о женском, пока есть такая возможность…
Мы проболтали до самых сумерек. Так и не дождавшись Илью — парня, который вытащил меня из захваченного пришельцами города, я засобиралась домой. В конце — концов, главное было понятно: мои друзья живы, здоровы и счастливы.
Ожидают малыша.
Распрощавшись с подругой, я вышла во двор: через лужайку и две высокие пальмы меня ожидали охранники на повозке. — Телохранители, как обычно, были недовольны моей просьбой оставаться подальше — однако сегодня я попросила их вообще отъехать к следующему дому, чтобы не смущать моих друзей.
Сделав глубокий вздох, я, было, шагнула вперед…
Но тут, чья то мощная рука схватила меня за шею. Меня очень осторожно поволокли в сторону кустов.
— Что ты здесь забыла? — услышала я тихий раздражённый голос. Говоривший на русском мужчина грязно выругался. — Зачем ты приехала? Опять станешь нам вредить?
С трудом подняв голову, я увидела…
— …Илья, — неверяще прошептала я. — Илья, ты что?
Мой друг — или бывший друг — снова грязно матюгнулся.
— Зачем ты к нам припёрлась, подстилка рашианская? Кто тебя звал?
Никто… — прошептала я, не зная… не понимая, как реагировать на слова Ильи. — Ты злишься из- за того, что я вышла замуж за…
— Мне срать на то, за кого ты вышла замуж, — рыкнул Илья. — Мне срать на то, кто тебя трахает и трахают ли вообще.
— Тогда откуда такая злоба? — поджала я губы. — Что я тебе сделала?
— Ты — то, — Илья фыркнул. — Ты — то ничего. Только из- за тебя, суки вертлявой, моей беременной жене дважды мозги промывали. Один раз — чтобы вытравить твой образ, второй раз — чтобы этот образ восстановить.
Илья, я…
— И знаешь, насколько болезненная вторая процедура, — поморщился мой приятель.
— Я едва убедил наших хозяев несильно копаться в воспоминаниях Анжелы, отдав им все свои — и это было жутко…
— А Анжела? — испугавшись за подругу, спросила я. — Ей тоже было больно?
