Le prisonnier du souverain sombre (СИ) - "Emerald" (лучшие книги онлайн txt) 📗
Никто не мог управлять Стражами, кроме прямых потомков основателя королевского рода. И только один из них мог отключить Стражей. Герайн. Крон-герцог королевства.
Рауль не хотел думать о предательстве брата, но иного объяснения у него не было. Не понимал он мотивов младшего принца. Да, брат откровенно его не любил. Да, обвинял в смерти отца. Да, желал корону. Но убивать ради этого свою семью… предавать свой народ… Бред! Абсурд! Не настолько Герайн безумен…
И понимал, что да, безумен. И что он тоже виноват в случившемся. Не захотел в свое время выносить то, что творилось с принцем, на всеобщее обсуждение. Предпочел скрыть, утешаясь тем, что брату не светит править. Отослал от себя, отдав ему титул крон-герцога и часть семейных владений. И закрывал глаза на то, как Герайн поступал с Эклевией. Как кончали жизнь самоубийством его многочисленные любовники. Кончали или им помогали закончить?..
Но… не мог Герайн провернуть все в одиночку! Кто-то ведь связался с ним со стороны дроу… Или он сам на них вышел?.. Но как? Рауль не понимал. И это его брат, на глазах которого Натаниэль убил их отца. Пленный король чувствовал, что это еще не вся правда, что есть другие, глубинные, слои этой трагедии. Но у него в руках оказалось слишком мало нитей для более глубокого анализа.
И еще оставался император Натаниэль…
Пленник нахмурился. Он не верил, что повелитель дроу оставит его в покое. Надеялся, но не верил. И если раньше, уверенный в гибели семьи, Рауль был готов покончить счеты с жизнью, то сейчас ситуация изменилась. Он не мог бросить Иллиану. Не оставлять же ее вечной заложницей в этом дворце!.. И он не верил своей тетке со всеми ее обещаниями.
Значит, нужно притихнуть. Затаиться… Выждать. И бежать. Если действительно в столицу прорвался только один отряд дроу, то есть надежда, что его соратники выжили. И они смогут возродить страну.
Рауль посмотрел на Дариана. Надо же, грустно усмехнулся он, на моих руках сразу двое искалеченных как физически, так и морально детей. И я рядом с ними чувствую себя совсем древним. Но надо жить и бороться. И привыкать к мысли, что император еще не раз может воспользоваться его статусом раба. Пусть берет тело. А свое сердце Рауль закроет от него.
И надо будет понять мотивы этой… тетушки. Ведь недаром Иллиану внедрили именно в ее штат. Тот генерал не мог не знать, кто та девочка, которую насиловали его воины. Может быть, именно в этом разгадка…
Это были последние мысли Рауля. Сон сморил его прямо в кресле.
Вдовствующая императрица сидела в собственном кабинете, впившись выпущенными когтями в подлокотники несчастного кресла. Годы жизни вместе с покойным ныне Свианнэллом отучили прежде взрывную принцессу вампиров от проявлений своего характера. Не привыкли дроу, чтобы женщина прилюдно высказывала свое мнение. Так что пришлось Марасре учиться манипулировать своим мужем. Боги, как же это было трудно! Но еще труднее сейчас удержаться от того, чтобы не начать громить собственный кабинет. Ни к чему слугам было видеть гнев своей повелительницы. А уж после всего, что произошло, Магасра не могла быть уверена, что среди ее окружения нет чужих ушей и глаз.
Боги мои! Эта крошечная девочка, потерявшая разум, плоть от плоти ее собственной сестры, внучка родного отца Магасры, ее собственная племянница! Ее собственная кровь! Юная принцесса, ставшая жертвой изощренного насилия. Та, перед которой были раскрыты двери в счастливое будущее!.. Изломанная, искалеченная этой проклятой войной!
Из груди Магасры вырвался полупридушенный рыданиями смешок. Мрак! Как же она была не права, когда пожалела ту тварь, беременную от Свианнэлла. Дети для вампиров были высшей ценностью, и юная императрица всего лишь выдала соперницу за влюбленного в нее аристократа, тем самым выведя еще не рожденного ребенка из рода правителей дроу. И успокоилась, посчитав, что этого достаточно. Вот только забыла, как недалекая девка человеческого рода интриговала, пытаясь остаться в гареме императора, стараясь заставить мужа Магасры признать бастарда! Меркантильная дура, как будто высокомерные дроу признали бы полукровку от смертной женщины!
Магасра глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Взгляд императрицы-матери равнодушно скользнул по роскошной обстановке кабинета, по высокому витражному окну, за которым открывался просто изумительный вид. В свое время Свианнэлл разбил для обожаемой жены чудесные сады, украсил их беседками и фонтанами. И теперь Сады Императрицы по праву считались жемчужиной империи. Но взбешенной Магасре было откровенно не до любований красотами пейзажа. Теперь она знала, кто будет ее следующей жертвой.
Да, к сожалению, она не сможет в открытую выступить против полукровки-генерала. Так называемый лорд Рианэлл далеко не мелкая пешка в иерархии дроу. Для военной аристократии темных эльфов он герой, тот, кто одним стремительным броском закончил столь долгую и изматывающую войну. Тот, кто одержал сокрушительную победу над целой страной, заставившую себя уважать, выигравшую малыми силами множество битв, буквально восставшую из пепла разгрома после нелепой гибели короля Кристаэнелла. Именно Рианэлл одним ударом уничтожил почти всю королевскую семью врагов. Именно он в магических путах привез императору в подарок коронованного пленника, так и не простившему кузену отказа.
И никто из всей этой рукоплещущей полукровке своры не знал, что солдаты этой нечистокровной твари по ее же приказу всю дорогу до столицы насиловали маленькую принцессу прямо на повозке, где лежало скованное магией тело ее брата! А Рианэлл с наслаждением смотрел, как сходит с ума от унижения и боли несчастный ребенок! Лучше бы он ее просто убил!..
Не сдержавшись, Магасра все-таки слетела с кресла и яростно заметалась по кабинету, вцепившись клыками в собственные кулаки, чтобы только не завыть во весь голос. Ни к чему слугам знать о ее состоянии. Тварь! Тварь! Тварь!!!!… И после всего он еще посмел преподнести девочку ей, как великолепно вышколенную служанку. Какой плевок в императрицу!
Остановившись посреди кабинета, Магасра, отдышалась, нарочито медленно пригладила руками изумрудный шелк пышных юбок. И застыла, невидящим взглядом вперившись в напольную вазу тончайшего фарфора. Так, надо успокоиться. Еще покойный отец учил несдержанную младшую дочь, что месть это такое блюдо, которое подают горячим, но едят холодным. Нельзя рубить сплеча, иначе пострадает Натаниэль — его не поймут свои же, если он начнет притеснять победоносного генерала. Впрочем, у нее есть тот, кто может составить конкуренцию бастарду. Двоюродный брат императора по отцу, талантливый молодой дроу. Он мог стать хорошим военным советником ее сына. И при этом, являясь всего лишь сыном младшей сестры Свианнэлла, он не мог претендовать на трон империи. Магасра планировала оставить его при дворе, а потом избавиться от выродка той смертной шлюхи. Тем более, что у Аркаэля был свой незакрытый счет к генералу. Насколько императрице было известно, Рианэлл в свое время здорово ухлестывал за супругом Аркаэля. Но юноша и его семья отказали бастарду. Вот только полукровка отказа не простил. Спустя какое-то время несчастного молодого дроу нашли у подножия парадной лестницы дворца со сломанной шеей и следами многочисленных ушибов на теле, как будто юноша скатился с самого верха лестницы. Не было никаких доказательств причастности к этой трагедии полукровки, но и Аркаэль, и императрица подозревали в случившемся именно генерала. Аркаэль тогда месяц пил, а потом закрылся в своем загородном поместье, не желая никого видеть. Мужа он обожал и женился по любви.
И вот теперь пришло время вытащить Аркаэль из его добровольного заточения. Скоро должны приехать в гости старшая дочь Магасры с мужем и сыном. Стоит сказать им, чтобы по пути заехали к племяннику и захватили его с собой. А там намекнуть Натаниэлю, что необходимо составить в Совете конкуренцию все более усиливающейся партии полукровки, и назначить кузена военным советником империи.
За окном раздался звонкий смех девушек из свиты императрицы, и оторванная от своих дум Магасра невольно выглянула в окно. На террасе внизу стоял Рауль, сжимая в своей руке ладошку испуганно сжавшейся сестры. За спиной девочки высился Дариан, уже привычно скрывавший головным платком изуродованную часть лица.
