Все смиренно (ЛП) - Чейз Эмма (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Лицо Маккензи озаряется.
— Классно. А мне так можно, мама?
Александра качает головой.
— Нет, ты можешь быть Франкенберри только раз в году.
На этом, я получаю нейтрального цвета сумку со всем необходимым, что должно быть под рукой, когда любой ребенок в возрасте Маккензи покидает дом. И мы отправляемся в зоопарк.
***
Когда я был ребенком, я думал, что зоопарки — это какая-то ерунда. Вот берете медведя или льва — царя зверей — и закрываете его в клетке 300 на 300 футов, добавляете немного зелени и ждете, что он будет счастлив? Дикие животные должны быть… дикими. Когда я становился старше, я понял, что многие животные были спасены, потому что они были больны или ранены, и в любом случае не выжили бы на воле. Хотя можно говорить о том, что в природе все естественно, я все равно смотрю на зоопарки как дома престарелых в дикой жизни, где львы и тигры и медведи доживают свои последние дни, пока за ними ухаживают.
Жить здесь, наверно, не так здорово, как в дикой природе… но это всяко лучше, чем умереть.
Ди, Маккензи и я весь день проводим в Центрально Зоопарке — львы, рептилии. В отличие от многих женщин, Ди на самом деле любит змей. В детстве ей хотелось получить удава в подарок на день рождения, но ее мама сказала «нет». В знак утешения ее кузен купил ей резинового.
Мы обедаем — пиццей — и я даже не смотрю в сторону тележки с хот-догами. С чили догами покончено.
Ди покупает Маккензи шарик в форме белого мишки и они долго обсуждают то, что сколько шариков ей понадобится, чтобы взлететь, как в мультике Вверх. Ди — потому что она все знает о газах, как гелий — действительно смогла вычислить на своем калькуляторе, сколько их потребуется. Маккензи была под впечатлением.
Я только надеюсь, что она не уцепится за эту идею.
В данный момент мы поедаем поп-корн и наблюдаем за пингвинами.
— Вы знали, что пингвины-девочки выбирают пингвинов-мальчиков по яйцам?
Ди давится кукурузой.
Маккензи этого не замечает.
— Дядя Дрю говорит, что девочка делает это так — пингвины должны станцевать для них. Потом, мальчик — пингвин должен пронести на своих ногах долгое время яйцо.
— А эти девочки — пингвины не дурочки, — комментирует Ди. И Маккензи усердно кивает.
Потом мы переходим к обезьянам. Не уверен, какого они вида, но это маленькие белые пушистые комочки, которые только кажутся, что сидят спокойно, когда они пытаются забраться друг на друга. Долорес фыркает, а Маккензи говорит:
— Эти очень много борются.
Я усмехаюсь, и тихонько говорю на ухо Ди:
— У меня появилась кое-какая идея, глядя на этих мелких извращенных созданий. Нам надо отсюда уходить, пока я не опозорился тут.
Маккензи — потому что у нее поистине собачий слух — спрашивает:
— Дядя Мэтью, что значит «извращенный»?
Я быстренько спасаюсь:
— Радостный.
Она кивает… и укладывает это в своей удивительной непредсказуемой головке.
***
Мы все трое выходим из такси у дома Александры и Стивена. Я держу Маккензи на руках, и она полусонная лежит на моем плече. Ди несет шарик Маккензи и ее сумку и еще кучу всяких штучек из подарочного магазина, которые я просто не мог ей не купить. Александра впускает нас внутрь, Маккензи оживилась, потирая глаза. Я ставлю ее на ноги, и она обнимает нас обоих, говоря нам спасибо без напоминаний.
Александра говорит ей:
— Там на твоей кровати лежит пакет — его принесли, пока тебя не было. Я думаю это кукла Элизабет, которую бабушка купила тебе на день рождения, та самая, что не успела прийти вовремя.
Маккензи от удивления раскрывает рот и, прям дрожа от радости:
— Я так ее ждала. Я такая извращенка!
Потом она бросается из фойе в свою комнату.
Александра обращает свой яростный взгляд на нас:
— Потрудитесь объяснить это?
Я потираю сзади шею… а потом практически бросаю Стивена под колеса автобуса.
— Тебе следует поговорить со своим мужем. Он должен повнимательнее следить за своим языком, когда рядом Маккензи.
Я заглажу перед ним свою вину, я клянусь.
Ди присоединяется.
— Да, дети, как губки. Впитывают все, что происходит вокруг.
Судя по взгляду на лице Лекси, она на это не купилась.
— Нам пора, — говорит Долорес.
— Да, пора, — зеваю я. — Эти амфибии меня просто утомили. Пока, Лекси.
— Пока, Александра, — говорит Ди.
Потом мы убегаем.
ГЛАВА 11
В тот вечер я забиваю на тусовку с парнями. Ди и я заказываем китайскую еду и просто фантастически проводим вечер, трахаясь в каждой комнате моей квартиры.
Уже никогда я не посмотрю на свой бильярдный стол теми же глазами.
Мы отключаемся в моей постели, и я впадаю в чертовски изможденный сон… до тех пор, пока посреди ночи меня не будят шуршание одежды и шаги. Продираю глаза, чтобы обнаружить, что Ди не со мной рядом, а носится по комнате, в поисках своей одежды, и спешно ее натягивает, когда находит.
— Ди, ты в порядке?
Ее голос звучит совсем не сонно, а напряженно.
— Да, все нормально. Спи дальше, Мэтью.
Сонными глазами, я смотрю на часы: три часа ночи.
— Что ты делаешь?
— Собираюсь домой.
Заставляю себя сесть, пытаясь прояснить сознание.
— Зачем?
— Потому что это то место, где я живу, забыл?
Не знаю, какая муха ее укусила, пока я спал, но я, правда, так устал спорить с ней. Отбрасываю одеяло.
— Ладно, дай мне минуту и я тебя отвезу.
Она взглядом сканирует пол и находит в углу свою сумочку.
— Не беспокойся, я возьму такси.
Понимая, что у меня мало времени, я натягиваю штаны и хватаю футболку, которая валялась на тумбочке, после того, как раннее ее с меня сорвали.
— Тогда я поеду с тобой на такси.
Долорес останавливается и дырявит меня хмурым взглядом.
— Может, тебя это шокирует, но я в состоянии добраться домой, большое спасибо.
— Сейчас три часа ночи, черт, Долорес.
Она пожимает плечами.
— Не то, что бы ты жил по соседству с плохим районом.
— Это Манхэттен. Любое соседство может быть плохим.
Она не отвечает. И не дожидается меня. Хватаю свои кроссовки и чуть не забываю взять ключи, когда бегу, чтобы поспеть за ней. Теперь уже полностью проснувшись, я натягиваю кроссовки в лифте.
— Ну что, ты злишься на меня из-за чего-то конкретного, или в общем, типа «все мужики козлы»?
Она складывает руки на груди.
— Я не злюсь.
Хотите перевод? Ты придурок, но ты должен сам вычислить почему, потому что я тебе не скажу.
Мы выходим из дома. Я даю швейцару отмашку и ловлю такси сам. Дорога до дома Ди напряженная и молчаливая. Я посматриваю на нее косым взглядом, потому что стоит посмотреть норовистой собаке в глаза, и она тут же перегрызет тебе глотку.
Она сидит прямо — вроде выглядит не злой, но тревожной, — как загнанное в угол животное, ждущее возможности сбежать. Когда мы подъезжаем к ее дому, Ди оказывает снаружи быстрее, чем водитель успевает полностью остановиться. Я прошу его меня подождать, и выскакиваю за ней.
Когда она вставляет ключ в наружную дверь, я кладу свою руку поверх ее.
— Не могла бы ты мне хоть намекнуть на то, что происходит сейчас в твоей голове, пожалуйста? Потому что я… как бы… понятия не имею, Ди.
Она тяжело смотрит на наши руки, вздыхая, поднимает взгляд на меня.
— Просто… как по мне, ты слишком торопишься.
Прислоняюсь плечом к стене дома.
— Если ты хотела, что бы я был помедленнее, просто надо было так и сказать. Сильнее, полегче, быстрее, медленнее — я всегда готов угодить.
— Как остроумно, Мэтью.
Ничего не могу поделать.
Она начинает махать руками себе в лицо — будто она на грани панической атаки.
