Будь моей игрушкой (СИ) - Лис Алина (книги онлайн TXT) 📗
— А ты ведь хочешь меня, Дженни-разум-не-в-ладах-с- чувствами, — пробормотал он. И потянул девушку на себя, заставляя прижаться к нему теснее, обнять раздвинутыми ногами его бедра. И эта слишком откровенная, недопустимая близость посеяла в душе Дженни настоящую панику. Ноющее возбуждение внизу живота усилилось. Ей одновременно хотелось, чтобы Раум отпустил ее. Ушел, навсегда исчез из ее жизни. И чтобы не исчезал никогда. Дженни закусила губу, надеясь, что боль прогонит умопомрачение.
— Не хочу и никогда не хотела! — в панике выкрикнула она. — Я хочу Чарли… — На хрен этого слизняка, — прорычал демон. И впился в ее губы злым поцелуем, словно пытался заклеймить ее таким образом.
На этот раз Раум был резок, почти груб. И нетерпелив. Его рот терзал и наказывал ее губы, а пальцы скользили по блузке, расстегивая пуговицы. Одна, другая, третья. Руки нырнули под ткань, добрались до застежки бюстье и расправились с ней в одно мгновение. Дорогое сукно его жилета кольнуло обнаженную грудь, а потом полные опасной силы пальцы до боли стиснули напряженные соски, заставив девушку застонать.
— Нет, — пробормотала она, когда он оторвался от ее губ.
Надо бежать… Кричать… Сопротивляться… Но лоб полыхает, и в теле убийственная слабость. Так же было, когда Дженни пошла с другими волчатами купаться на реку поздней осенью, а потом неделю лежала в лихорадке.
— Да, детка, — с мрачным торжеством отозвался демон.
Она вскинула руки, замолотила кулаками по его плечам, и это не понравилось Рауму. Он дернул блузку — не расстегнутые пуговицы застучали по полу. Стянул ее ниже, связывая руки Дженни ее же одеждой. И снова склонился над ее грудью — лаская, пощипывая и прикусывая съежившиеся соски.
Нет, демон не стремился доставить наслаждение своей жертве, и его прикосновения отнюдь не были бережными.
Скорее они были агрессивными, собственническими, несли с собой кроме удовольствия легкую боль. Как будто Раум желал пометить ее, оставить на коже и в душе отпечаток, знак своего права владеть ею. Но даже эти грубоватые ласки тело Дженни приняло, отзываясь на них горячими спазмами внизу живота.
Девушка всхлипнула, чувствуя, как гнев и страх растворяются в волнах болезненного наслаждения. Исчезают, превращаются в безудержное желание отдаваться и обладать. Подалась вперед, плавясь от прикосновений, чуть выгнулась, подставляя грудь, и уже не желая, чтобы сладкая мука заканчивалась.
Глава 16
Раум четко уловил это. Момент, когда она сдалась, перестала сопротивляться, когда задышала чаще и глубже, выгибаясь ему навстречу, и чуть сбавил темп. Злость, желание вытрясти, выбить из ее мыслей сопляка Маккензи ушло, и прикосновения, щипки и укусы демона стали нежнее. Ему не хотелось причинять девушке боль. По крайней мере, не сильную и не сразу.
Он оторвался, чтобы подуть на грудь. Прохладный ветерок прошелся по раздраженной коже, успокаивая, лаская, и девушка еле слышно эротично вздохнула, словно против воли.
Раум снова втянул в рот съежившийся бледно-розовый бутончик. Прикусил, обвел языком. От девчонки вкусно пахло — не парфюмом, скорее гелем для душа. Простенький букетно- конфетный запах, он прекрасно подходил к этой нежной золотистой коже с еле заметными пятнышками веснушек. К рыжим кудрям, неуловимой сладости губ и взрывному коктейлю эмоций.
Демон стиснул второй сосок, и Дженни тихо застонала. В палитре ее чувств снова вспыхнуло смятение и паника, но над ними обоими главенствовало возбуждение. Главное — не ослаблять напора. Не давать ей задуматься, не позволять самой решать.
— Я не хочу… Пусти… — заплетающимся языком выговорила девушка.
Ну уж нет. Если ее отпустить, рыжая начнет шарахаться от него, и тогда приручить ее будет куда сложнее. Кроме того, Раум хотел ее. Эрекция разрывала штаны, он дождаться не мог, когда войдет в это покорное, пахнущее желанием тело.
— Врешь, Дженни-горячая-штучка.
Демон забрался ладонью под юбку, скользнул вверх по чулку — хороши все-таки ножки у девчонки. И все остальное хорошо.
Узенькая талия переходит в соблазнительные бедра. Попка округлая и упругая, грудь просто загляденье, Почему он когда- то сказал, что Дженни — тянет максимум на восьмерку? Десятка, твердая десятка. А когда рыжая целовала его — неумело, но страстно, отдаваясь этому занятию целиком, без остатка, он терял голову, забывал обо всем кроме хрупкого девичьего тела в объятиях и кружащего фейерверка восхитительных эмоций.
Рука погладила внутреннюю сторону бедра, добралась до насквозь мокрых трусиков. Раум не удержался и рассмеялся.
— Это называется «не хочу»? — пропел он.
— Да у тебя тут озеро.
Отвел в сторону влажную кружевную полоску, скользнул пальцами по покрытым любовным соком складочкам. Девушка всхлипнула — уже не от возбуждения, от возмущения. И дернулась, пытаясь уклониться от прикосновений.
— Нет. Не смей! — Хватит, Дженни-ханжа, не притворяйся, — Раум склонился, чтобы снова поцеловать ее, заглушая недовольный лепет, но девушка сердито мотнула головой и оскалилась. — Ты же мокрая…И узкая, — изумленно присвистнул он, с трудом вводя один палец в скользкую дырочку. — Обалдеть, какая ты узкая.
Ты что — девственница? Быть не может, чтобы Маккензи ни разу не воспользовался возможностью трахнуть влюбленную в него до умопомрачения девчонку. Да и особой стеснительностью Дженни не отличалась. Или они практикуют другие способы? Девственница? Это сразу объясняло ее смятение, при попытках перейти куда-то дальше петтинга. Она же просто боится, глупенькая.
Девственница… Раум почувствовал не только вожделение, но и нежность к своей жертве. Невинность — это пикантно, вкусно. Эмоции девушки, для которой все происходит впервые, особо изысканное блюдо. Его надлежит сервировать должным образом и вкушать, смакуя мельчайшие нюансы. Дженни- конфетка-с-начинкой, трахнуть ее сейчас, мимоходом удовлетворив похоть, будет просто глупо. Он сделает все красиво. Так, чтобы они оба смогли насладиться каждым мгновением ее первого раза.
Увлеченный этими мыслями, он не сразу уловил, как изменилось настроение девушки. Не понял, что ее уже не возбуждает затеянная им игра, а сопротивление давно сменилось с символического на вполне реальное.
Только когда она дернулась и забилась отчаяннее, чем рыба, вытащенная на берег, Раум понял, что перегнул палку. Но было уже поздно… *** Разбуженное демоном желание слетело резко, как слетает сон, если вылить на голову ведро холодной воды. Дженни вдруг поняла, что сидит в пустой аудитории — полуобнаженная, руки связаны за спиной рукавами собственной блузки, бедра широко раздвинуты и чужие наглые пальцы по- хозяйски лапают ее между ног.
Как она могла так просто уступить, сдаться?! Даже не дралась по- настоящему, не позвала на помощь, не попыталась его укусить… Она задергалась, пытаясь отстраниться, вырваться, свести ноги — сделать хоть что-то, а Раум словно и не заметил. Вместо этого он вогнал палец глубже в ее тело, и это бесцеремонное проникновение заставило ее почувствовать себя куском мяса, который ощупывают в магазине перед покупкой.
Из глаз Дженни брызнули злые слезы. Она ощущала себя униженной и абсолютно беспомощной. Глумливые слова демона: «Ты же мокрая» стояли в ушах, жгли ощущением невозможного стыда.
Она напрягла все силы, дернула руками и блузка из плотной ткани вдруг треснула, словно была ветхой тряпкой. Девушка зарычала и ударила.
Это не были бесполезные и слабые тычки, которыми она осыпала демона до этого. Она ударила вниз, целя в пах, без колебаний, но с желанием уничтожить, сокрушить, причинить как можно больше боли. И почти попала.
Попала бы, если бы как раз в этот момент Раум не решил прекратить ее лапать. Кулак врезался в его руку, сменил траекторию и попал в живот. Демон коротко охнул: — Твою мать, Дженни. Ну у тебя и удар.
Он чуть отступил, и девушка воспользовалась этим, чтобы вырваться. А потом, наверное, свихнулась, потому что вместо того чтобы бежать (хотя куда можно убежать в таком виде?) набросилась на своего мучителя.
