Мой профессор (ЛП) - Грей Р. С. (мир книг .txt, .fb2) 📗
— Я уже пробовал.
— Точно. Ну, а как насчет Миранды? Сможет ли она приехать в город? Может быть, она решила бы твою проблему.
Миранда — не та, кто мне нужен, и судьбе это известно.
Уже больше шести вечера, когда я позволяю себе покинуть офис, а дождь, начавшийся утром, так и не утихает. Я выезжаю с подземной парковки «Бэнкс и Барклай» и включаю дворники. Из-за погоды движение на дорогах становится все более плотным, и час пик этому не способствует. Застреваю в пробке прямо перед зданием, смотрю в зеркало заднего вида и замечаю Эмелию, идущую по тротуару и сражающуюся с ливнем. Ее зонтик хлопает на ветру, а потом она роняет что-то на землю, и ей приходится наклоняться, чтобы поднять.
Мысленно отчитываю ее за то, что она не позаботилась о себе лучше, не составила план действий на случай такого дождливого дня.
Продолжай ехать. Она — не твоя проблема. Она промокнет, но выживет.
Поток машин движется, и вместо того, чтобы следовать за ним, я осторожно сворачиваю к тротуару и распахиваю дверь со стороны пассажира как раз вовремя, чтобы случайно напугать ее до усрачки.
Мой тон более раздражительный, чем хотелось бы, когда я говорю ей садиться.
Широко раскрытые глаза Эмелии устремляются назад, туда, откуда она пришла, а затем вперед, словно оценивая свои возможности.
Машина позади меня сигналит.
— Садись, Эмелия.
Она вздрагивает от моего тона, прежде чем закрыть зонтик и забраться внутрь. При этом она умудряется разбрызгать воду повсюду.
— Извини, — это первое, что она говорит, закрывая дверь и пристегивая ремень безопасности. Сначала я думаю, что она извиняется за воду, но, возможно, и за то, что не послушала меня в первый раз, когда я велел ей сесть в машину.
— Почему ты шла пешком? — спрашиваю я, снова вливаясь в поток машин.
Какофония гудков, которые присоединились после первого, наконец смолкает.
— Я всегда хожу пешком.
— В следующий раз вызывай Uber, — грубо говорю я.
— В следующий раз я поступлю так, как захочу.
Ее ответ, произнесенный шепотом, не разряжает обстановку. Она уже должна знать это.
Эмелия сидит лицом к пассажирскому окну, ее тело наклонено как можно дальше от меня. Она не показывает мне своего лица, и я подавляю желание потребовать, чтобы она посмотрела на меня. Весь день я хотел увидеть ее, и теперь, когда у меня наконец появляется шанс, она мне не позволяет.
— Ты насквозь промокла.
— Если ты беспокоишься о машине, я заплачу за чистку.
Она дрожит, и я включаю обогрев, убедившись, что вентиляционное отверстие направлено на нее.
— Ты что, не проверила, какая сегодня погода?
— Я не думала, что будет так плохо. Если ты собираешься продолжать в том же духе, просто высади меня. Остаток пути я пройду пешком.
Убеждаюсь, что двери заперты, и, клянусь, уголок ее рта приподнимается в интимной улыбке.
Эмелия, ты соблазняешь меня только этим — полускрытой, едва заметной улыбкой.
Крепче сжимаю руль и выключаю музыку, раздраженный медленной грустной песней, которая играет.
Проходит несколько мгновений, и я думаю, что мы всю поездку проведем в тишине, но она слегка сдвигается, позволяя мне мельком увидеть ее профиль. Я оглядываюсь и вижу, как она осматривает окружающую обстановку.
— У тебя очень хорошая машина.
— Прибегаешь к лести?
— Просто пытаюсь завязать вежливую беседу. Мы никогда этого не делали. Я хотела узнать, возможно ли это.
— Нет.
Вежливость не в моей компетенции.
— Значит, можно молчать? Отлично. Можешь сделать вид, что меня здесь нет.
— Это невозможно. С тебя все еще капает вода.
Движение впереди замедляется, и мы снова оказываемся в пробке.
Она полностью поворачивается ко мне, вероятно, сыта по горло моими выходками.
— Тогда что же нам делать, чтобы скоротать время? Ты не хочешь со мной разговаривать и не даешь мне спокойно посидеть.
О… возможности.
Вместо того чтобы дать волю своей порочности, я спрашиваю ее, где она живет.
Она закатывает глаза.
— Через несколько миль повернешь направо. Я живу довольно далеко. Как я уже сказала… ты можешь высадить меня в любое время.
Я хмурюсь.
— Почему ты живешь так далеко?
Она невозмутимо пожимает плечами.
— Потому что переехала в последнюю минуту. С деньгами туго. В городе нехватка жилья. Это достаточная причина?
— Почему туго с деньгами?
— Не твое собачье дело.
— Должны ли мы платить тебе больше?
— Конечно. Давай. Повысь мне зарплату. Я не буду тебя останавливать. Но если ты не погасишь мои студенческие ссуды и долги по кредитной карте, то в обозримом будущем я буду жить от зарплаты до зарплаты.
— Почему у тебя задолженность по кредитной карте?
Она смотрит в окно, пытаясь отгородиться от меня.
— Опять же… не твое дело.
— Ты небрежна в тратах?
Она раздраженно вскидывает руки.
— Да. Ты поймал меня. Я люблю покупать дорогие вещи, которые не могу себе позволить. Я капризна, глупа и не умею распоряжаться деньгами. Мой шкаф до краев забит всякими модными вещами.
— Ты закончила?
— Ты закончил?
Я умеряю пыл, прекрасно понимая, что никому из нас это больше не нужно.
— Итак, ты взяла кредит, потому что не могла позволить себе колледж и израсходовала все деньги с кредитных карт, потому что не могла работать во время учебы, если не хотела получать хорошие оценки и иметь время на стажировку…
Она не подтверждает и не опровергает мои подозрения, но я знаю, что прав.
— Может, нам поменяться ролями, профессор Барклай? — ее взгляд, кажется, видит меня насквозь. — На что ты тратишь деньги? Дорогой алкоголь? Дизайнерские костюмы? Женщины?
Даже не отвечаю ей, что, как я знаю, раздражает ее.
Она ерзает на сидении, одергивая платье так, чтобы подол был ближе к коленям.
Мои мысли становятся гнусными.
Возбужденный ее раздражительностью, я хочу протянуть руку и просунуть ее между ног, раздвинуть бедра ровно настолько, чтобы моя рука достигла своей конечной цели. Я прослеживаю воображаемый путь моих пальцев, и когда понимаю, что она наблюдает за мной, перевожу взгляд обратно на дорогу.
— Поверни направо на следующей улице.
У нее звонит телефон. Она проверяет его, затем отключает, собираясь отправить на голосовую почту, вероятно, из вежливости.
— Ответь, — настаиваю я, включая поворотник.
Она отвечает, прижимает телефон к уху и прислоняется к окну.
— Эй… э-э, я не могу говорить.
В тишине машины я слышу, как на другом конце линии говорит женщина.
— Ты все еще на работе?
— Нет, меня везут домой.
— Кто? Этот парень, Зак?
— Нет.
— Тогда кто же?
Она не отвечает.
— ЭМЕЛИЯ.
Она вешает трубку.
— Кто такой Зак?
Она вздыхает.
— Неужели твои плохие манеры не знают границ? Я помню, как давным-давно ты отругал меня на одной из своих лекций за то, что я подслушивала.
Не слушаю ее разглагольствования. У меня одностороннее мышление.
— Тот парень со светлыми волосами?
— Да. — Она указывает в окно. — Поверни налево на этой улице.
— С чего бы ему подвозить тебя домой?
— Потому что он мой друг. Вон то здание, справа.
— Заброшенное?
Подъезжаю к обочине, и, прежде чем успеваю припарковаться, Эмелия уже собирает свои вещи и распахивает дверь. Она поспешно выскакивает из машины, пытаясь убежать от меня, но я включаю аварийку и выхожу.
— Я провожу тебя, — говорю я, огибая машину и забирая зонтик у нее из рук.
— Не стоит.
Не обращая внимания, беру ее вещи, говоря себе, что всего лишь пытаюсь облегчить ее ношу, а затем машу ей, чтобы она шла вперед. Спорить бессмысленно. Меня не остановить, и она это знает.
Ее квартира расположена в здании, которое выглядит так, словно за ним не ухаживали более десяти лет. Перила крыльца перекошены и недостаточно надежны, чтобы выдержать какой-либо вес. Внутри ощутимо воняет. Линолеум на полу в прихожей отслаивается, а в дальнем углу просто свалены мешки для мусора (вероятно, это и есть источник запаха). Эмелия направляется к лестнице и ведет меня на третий этаж, мимо громких телевизоров и орущих соседей.
