Извращённое чувство (ЛП) - Макинтайер Эмили (книги бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗

Я всё ещё фотографирую, но теперь уже более сдержанно. Раньше я всегда носила с собой фотоаппарат, а сейчас… Я была так поглощена болезнью отца и стремлением сделать его счастливым, что моя страсть к фотографии уступила место любви к семье. И только сейчас мне становится понятно, что, когда я позволила этой страсти уйти, я потеряла частичку себя.

Меня охватывает глубокая печаль, и я чувствую пустоту в душе. Но когда начинаю рассматривать фотографии, на моём лице появляется улыбка, хотя внутри меня пустота.

Размытые снимки, на которых я пытаюсь сделать селфи, прежде чем ты сможешь увидеть себя в объективе.

Мы с Рией учились в интернате. Наша школьная форма не всегда соответствовала требованиям дресс-кода. Мы сидели на скамейках в столовой и пели в бумажные пакеты из-под молока.

Меня охватывает тоска, и я погружаюсь в воспоминания. Мои пальцы дрожат, а в груди становится тесно. Я беру фотографию, на которой мы с Эйданом лежим на заднем дворе, прямо перед служебным входом. В наших волосах запутались снежинки, а на лицах сияют улыбки. Щеки Эйдана порозовели от холода.

Я провожу пальцем по его лицу, пытаясь сохранить этот момент в памяти. На фотографии мне, должно быть, лет десять-одиннадцать. Снимок получился немного размытым из-за того, что Эйдан держал камеру над нашими головами.

Но у меня всё равно сжимается сердце.

Снег обрушивается на меня из ниоткуда. Ледяной, холодный и мокрый, он бьет мне в лицо и стекает с подбородка.

Я вскрикиваю, оборачиваюсь и прячусь за ствол дерева. Моё дыхание становится прерывистым, а внутри всё сжимается от волнения. Я надеялась, что Эйдан заметит меня здесь и захочет поиграть. Поэтому я и решила слепить снеговиков прямо у входа в служебные помещения.

Я вернулась на зимние каникулы всего на несколько дней, и это мой первый визит сюда. Вчера отец сводил меня на специальный показ моего любимого фильма «Чудо на 34-й улице», но сегодня ему нужно было идти на работу, и я проснулась рано, предвкушая встречу с Эйданом.

Часть меня боялась, что его здесь не будет. Может быть, его мама нашла новую работу или у него появились друзья, с которыми он проводит время.

Но как только я почувствовала боль от удара, я поняла, что это он.

Никто не умеет бросать снежки так, как Эйдан.

— Выходи, где бы ты ни была! — его голос звучит игриво, когда он кричит на весь двор.

Моё сердце наполняется теплом, и я выглядываю из-за дерева, снег хрустит под моими руками в перчатках, когда я пытаюсь увидеть его и остаться незамеченной.

Он выглядит выше, чем раньше, его куртка слишком лёгкая для такой погоды, а кончики пальцев покраснели от того, что он хватался за снег.

— Я знаю, что ты здесь, принцесса, — дразнит он. — Ты можешь убежать, но не сможешь спрятаться.

Он смотрит в мою сторону, и я прячусь за толстым стволом. Моё дыхание прерывисто, а воздух вырывается изо рта заметными облачками. Я прижимаюсь спиной к коре, стараясь не двигаться, но улыбка не сходит с моего лица.

Звук шагов становится всё ближе, и моё сердце стучит как сумасшедшее, а замёрзший нос покалывает от холодного воздуха.

Внезапно я ощущаю тёплое дыхание на своей щеке и прикусываю губу, чтобы не вскрикнуть.

— Попалась, — шепчет он.

Я резко открываю глаза, но прежде чем успеваю сделать хоть шаг, он запускает снежок мне прямо в лицо.

— Ай! — восклицаю я. — Какой ты вредина!

Он смеётся и убегает, а я бросаюсь за ним, преследуя по двору. Может быть, он и крупнее, но я шустрее и быстро настигаю его, неуклюже повалив нас обоих на землю. Я набираю пригоршню снега и бросаю ему прямо в лицо.

— Выкуси! — кричу я, хихикая между словами.

— Я сдаюсь! Я сдаюсь! — смеётся он в ответ, хватая меня за талию и притягивая к себе.

На улице, должно быть, — 6 градусов, но у меня в груди тепло, и я чувствую, как оно распространяется по всему телу. Я понимаю, что именно так ощущается настоящее счастье, и хочу запомнить этот момент навсегда.

Я тянусь к своим ярко-розовым зимним брюкам, расстёгиваю молнию на одном из карманов на ноге и достаю свой одноразовый фотоаппарат, который всегда ношу с собой на случай, если появится что-то, что я захочу запомнить навсегда.

Но не успеваю я его поднять, как Эйдан выхватывает его у меня из рук, а другой рукой притягивает меня к себе.

— Скажи «сыр», — говорит он.

Эйдан улыбается, на его щеках появляются ямочки, а улыбка становится шире. Прямо перед тем, как нажать на кнопку, он наклоняется, прижимаясь ко мне головой. В животе у меня порхают бабочки.

Я выныриваю из воспоминаний, мои пальцы скользят по нашим красным от снега лицам. На них обоих так ясно читается счастье.

Покачав головой, я складываю фотографию и прячу её себе в лифчик, желая сохранить её при себе. Сегодня мне нужно за что-то держаться, кроме печали, которая скапливается у меня в груди и распространяется наружу, заражая каждую клеточку.

Больше всего на свете я хотела бы, чтобы Эйдан был рядом, чтобы он мог обнять меня и сказать, что всё будет хорошо. Если бы он был здесь, я бы извинилась перед ним за то, что всё испортила. Сказала бы ему, что, если бы могла, я бы взяла свои слова обратно и приняла бы другие решения, которые не были бы продиктованы страхом и трусостью. Поблагодарила бы его за то, что он был рядом со мной в трудную минуту, всегда успокаивал меня и напоминал о том, почему я выбрала его.

Честно говоря, я бы уже давно опустила бы руки.

Слёзы текут по моим щекам, горячие и грязные, но как только они начинают течь, их невозможно остановить. Поэтому я перестаю сопротивляться этому чувству и позволяю ему захлестнуть меня, пока я не перестаю видеть, думать и чувствовать что-либо, кроме боли в груди, пульсирующей от сожаления.

Я плачу по Эйдану.

По папе.

По себе.

Я икаю, вытирая, как я уверена, черные следы туши, пытаясь увидеть сквозь опухшие глаза. Когда встаю, ноги покалывают, они затекли от долгого сидения на полу в гардеробной. Я двигаюсь медленно, но уверенно, моё дыхание прерывается, когда моя нервная система пытается успокоиться. Я выхожу из гардеробной, беру пустую коробку, возвращаюсь к стопкам одежды и продолжаю собирать вещи.

У меня нет другого выбора.

Принятие моей ситуации пронзает мою грудь, и она разлетается на тысячу осколков, смывая туманную печаль и принося ясность.

Если что-то кажется безнадёжным, это ещё не значит, что так оно и есть на самом деле. Но чтобы справиться с этим, чтобы хотя бы иметь шанс разобраться во всём этом, я должна быть умной. Хитрой. Должна научиться игре Джулиана и играть в неё лучше, чем он, чтобы навсегда избавиться от этого сукина сына и сохранить «Sultans» в семье.

Мой отец умирает.

И я не могу спасти его, как бы мне этого ни хотелось.

Но возможно, я сумею сохранить его наследие.

***

— Что ты делаешь?

Мое сердце подпрыгивает к горлу, и я оборачиваюсь, собирая последнюю коробку с вещами, которые хотела взять с собой. Я не знаю, когда Джулиан захочет, чтобы я переехала, но лучше быть готовой. Поэтому после того, как я пережила нервный срыв, я взяла себя в руки и начала размышлять, что хотела бы оставить в недоступном для Джулиана месте, а что могла бы взять с собой.

На этот раз в дверях стоит не Джулиан, а моя лучшая подруга.

— Рия, что ты здесь делаешь?

Я рада её видеть, но при виде неё в моём только что сформированном щите появляется трещина, и моя нижняя губа начинает дрожать, а в носу и глазах жжет.

Лицо Рии вытягивается.

— Твою мать, что случилось?

— Он… я… Он… Я… — я запинаюсь, не зная, как выразить свои мысли, как сказать ей правду, не раскрывая ей правды.

— Что? — она прерывает меня, уперев руки в бока. — Что сделал этот ублюдок?