Я вижу тебя - Дорн Линн Ван (книги хорошего качества .TXT) 📗
Доктор Кончил-в-штаны оказался совсем не похож на того, кого представлял себе Мигель.
Он воображал жутковатого на вид старика, из тех пенсионеров, которые голыми расхаживали по раздевалке тренажерного зала со свисающими чуть ли не до колен яйцами. И плевать им было, кто видит их дряхлые причиндалы.
А перед доктором Кончиловски пенсия еще даже не маячила. Мигель прикинул, что тому было где-то за тридцать, и по профессорским меркам он был довольно молод. И определенно являлся самым сексуальным из всех преподавателей Мигеля в этом семестре.
Профессор был среднего роста, худощавый, но не слишком. Красивый, но не бросающийся в глаза. Однако доктор Кончиловски выделялся, как алмаз в грязи. Все профессора Мигеля ходили в штанах цвета хаки и рубашках на пуговицах, а доктор Кончиловски носил сшитые на заказ костюмы и чертовы бабочки.
Бабочки. Кто, мать твою, в его возрасте и в наше время носит бабочки? Ну, кроме Билла Найи [1]. И Доктора Кто. Мигель задумался. Был еще парень из «Panic! at The Disco», кажется. И пожилой патологоанатом из «Морской полиции: Спецотдел». Даки.
Галстуки-бабочки были до невозможного идиотскими, но профессору, каким-то невообразимым образом, они шли. Костюмы же — совершенно другое дело. Костюмы круты во всех смыслах.
Мигелю нравились девушки. Сильно. Всегда нравились. Но — и определенно было это но, возможно, именно из-за задницы профессора — не только. Он думал, что это временно, и не понимал, кем это точно его определяло. Он не был геем, сто процентов. Ни один мужчина не смог бы обожать вылизывать киски и быть при этом геем — Мигель в данном факте не сомневался. Но, с другой стороны, он был уверен, что минет в исполнении соседа по кровати, его пальцы и язык, а потом и член в заднице Мигеля посреди казармы не придавали последнему натуральности.
Это было неправильно с любой стороны, и он знал, что mamá [2] не одобрит, а abuela [3] так вообще изобьет его тапком. Поэтому Мигель молчал, из шкафа не выходил и радужным флагом тоже не размахивал. Он встречался с девушками, что проблем не доставляло. Они ему нравились. Их мягкие изгибы, гладкая кожа и грудь. Мигель был большим фанатом сисек.
И, как еще оказалось, ему нравился светловолосый худой мужчина в костюме, сидевшем на нем будто вторая кожа, и чертовых бабочках. Все это смущало и сильно мешало концентрации на изучении мышц и сухожилий человеческой руки.
Мигель даже думал замутить что-нибудь с Луной. Пусть между ней и Девом, казалось, что-то происходило или только начиналось. И, тем не менее, в Луне его ничего не заинтересовало: ни ее красота, ни доброта.
Профессор анатомии зацепил Мигеля, который по собственному опыту знал: нужно просто переждать дурацкую влюбленность. Она перегорит, если Мигель будет игнорировать ее. И то, что он мог быть «би», или как там это называется, вовсе не означало, что он на это поведется. В один прекрасный день Мигель полюбит какую-нибудь девушку, женится на ней и никто даже не догадается, что когда-то он с членом во рту и языком в заднице кончил так сильно, что потерял на несколько секунд сознание.
В общем, Мигель раскрасил кости, сухожилия, мышцы и кровеносные сосуды в тетради по анатомии и попытался сосредоточиться на чем-то еще, помимо аккуратно подстриженных золотистых волос доктора Кончиловски, или едва заметной щетины на его лице, или красивых плеч, сужающихся в узкую талию, или профессорской задницы — поразительной выпуклости, идеально очерченной серыми брюками.
Несмотря на сказанное Девом, Мигель ни разу не видел их соседа — которым предположительно был его невероятно сексуальный профессор — на улице или на его «вдовьей тропе» с биноклем в руках. Чем дольше Мигель жил в этой квартире и не видел, чтобы кто-то покидал дом напротив, не говоря уже о том, как профессор по анатомии шпионил за ним, в рассказанную историю все меньше верилось. Мигель не закрывал шторы, наслаждаясь солнечным светом. Он ходил по квартире с голым торсом, а иногда и вовсе в одних трусах. Это его дом, и он мог творить все, что ему угодно.
— Рада, что ты не обратил внимания на глупую болтовню Дева насчет следящего за тобой доктора Кончиловски, — как-то раз сказала Луна, забежав без приглашения, но вместе с кофе и пончиками. — Здесь приятнее находиться, когда шторы не задернуты.
Мигель отпил кофе, крепкий и сладкий — точно такой же варила его abuela.
— Думаю, Дев наврал. Я ни разу не видел кого-нибудь в доме напротив. Только местами горел свет и все. Откуда нам знать, что доктор Кончиловски вообще там живет? Я никогда его не видел.
Луна хлебнула кофе и ответила:
— О, он точно там живет. Я была у него дома. Он устраивал вечеринку с преподавательским составом и студентами, были вино и закуски. И меня пригласили потому, что он мой куратор. Внутри просто великолепно, по крайней мере, то, что видела я. Думаю, ремонтом занимался его парень или жених.
Это каким-то странным образом отозвалось в груди Мигеля. Значит, сексуальный профессор, в которого Мигелю не стоило влюбляться, действительно жил напротив, очевидно, был геем и еще очевиднее был занят. Почему последний пункт так его разочаровал, Мигель не смог бы ответить. Док мог быть женат, с десятком детей в комплекте, и доступнее или менее неуместным не стал бы.
Дурацкие идеальные костюмы. Дурацкие красивые светлые волосы и золотистая щетина. Дурацкие бабочки.
— О-о, — Мигель постарался не выдать свою заинтересованность. — Исходя из слов Дева, я представлял себе жуткого на вид отшельника, который выходил из своей берлоги, только чтобы заманить детей в свой фургон с конфетами.
Луна засмеялась так сильно, что даже хрюкнула.
— Доктор Кончиловски очень милый и, как мне кажется, сексуальный. Очень жаль, что он играет за другую команду. Насколько мне известно, он не похищает детей, не трясет перед людьми членом в парках и по окнам не подглядывает, что бы там ни думал Дев. Дев — придурок.
Но последние слова она произнесла полумечтательным, полутоскливым голосом, и Мигель понял: Луне самой нужно разобраться со своей влюбленностью.
— Окей. Значит, профессор живет в доме напротив, он гей, и у него есть сексуальный парень. Похоже, я могу оставить шторы в покое, да?
— Совершенно точно, — со смешком согласилась Луна. — Хотя если хочешь заработать дополнительные баллы на занятиях, лучше ходи по дому без всего, — она ухмыльнулась.
Мигель опустил стаканчик и уставился на Луну в притворном возмущении.
— За кого ты меня принимаешь?
— Я бы ставила тебе одни «пятерки», если бы передо мной ты ходил голым, — она пошевелила бровями.
— А как же Дев? — спросил Мигель, и Луна резко покраснела. Мигель ухмыльнулся в ответ. — Так я и думал. Удачи тебе с ним.
Луна уткнулась лицом в ладони.
— Заткнись, заткнись, заткнись! Он ведет себя со мной, как с сестрой. И если ты ему расскажешь, я умру, но сначала прибью тебя.
Мигель изобразил, как закрывает свой рот на замок ключом, который потом бросает за спину.
Тем утром на прощание Луна поцеловала Мигеля в щеку. Дев затормозил на площадке и уставился на них. Он сощурился, но ни слова не сказал. Однако дверью хлопнул сильнее необходимого.
Мигель покачал головой.
— Не моя забота, — пробормотал он, закрывая на замок дверь собственной квартиры
Значит так. У профессора есть парень. Или жених. Или, возможно, уже муж. Черта с два он следил за тем, как Мигель расхаживал в трусах по квартире.
Но когда Мигель снял футболку, а затем джинсы, и начал тренировку, то порадовался тому, что трусы, надетые утром, были чистыми. Дока не интересовал какой-то студент, живущий напротив, но Мигелю просто было приятно знать, что белье сидело на нем классно. Ярко-синий цвет отлично контрастировал с загорелой кожей.
