Избранница Золотого дракона. Часть 1 (СИ) - Снежная Марина (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
— А вы что думаете, лорд Маранас? — робко обратилась к мужчине Эльма. Ее щеки вспыхнули, словно она сама испугалась собственной смелости.
— Есть вещи, которые важнее сытости и благополучия, — черные глаза Ретольфа сверкнули мрачным огнем. — А порой важнее и собственной жизни. Иначе чем мы тогда стали бы отличаться от зверей, заботящихся лишь о самосохранении и получения потомства?
Ему больше не нужно было ничего говорить, его позиция была более чем ясна. Для лорда Маранаса нет ничего важнее долга и того дела, в которое верил. Ради этого он мог пожертвовать всем, включая собственные чувства. Невольно стало жаль Эльму, которая никогда не займет первое место в сердце этого мужчины, пусть даже сумеет пробудить в нем чувства.
В эту ночь я долго ворочалась в палатке рядом с подругой и прокручивала в голове слова Кирмунда. То, что он мог быть искренен, терзало неприятной ноющей болью в висках. Месть и ярость порой толкают на чудовищные поступки, но разве не может человек потом пожалеть о содеянном? Да и главный вопрос в другом: что можно простить, а что нельзя. И готова ли я простить Кирмунда? Обозвав в итоге саму себя глупой гусыней, которая сама заглатывает наживку, я постаралась отбросить всякие мысли о нем и все же уснуть.
Глава 11
На следующий день король явно проснулся не в духе. Он даже не глядел в мою сторону, почти ни с кем не разговаривал. Почему это меня вообще интересовало, понять было сложно. Но сидя в карете, я то и дело поглядывала в сторону едущего во главе отряда широкоплечего всадника, напряженного и злого. Воины, чувствуя настроение короля, боялись лишний раз попасться ему на глаза и вели себя тише воды ниже травы. Даже не слышалось шуточек и привычных разговоров, какими они скрашивали путь. Ретольф пару раз попытался заговорить с Кирмундом, но тот огрызался на все попытки выяснить причину его дурного расположения духа.
Зато был и плюс. На привалах Кирмунд не пытался донимать меня беседой и пытаться очаровать. Так что его близость, которая продолжала отчего-то волновать, можно было переносить легче. Мы с Эльмой и Ретольфом разговаривали на нейтральные темы, иногда косясь на пребывающего в раздумьях короля. Оставалось догадываться о причинах происходящего. В конце концов, я решила, что не стану забивать себе этим голову.
И все же когда настроение Кирмунда не улучшилось и вечером, и ужин прошел все в той же тягостной атмосфере, это меня уже начало беспокоить. Еще вчера, когда король явственно демонстрировал расположение ко мне и спускал даже возмутительную дерзость, я бы попыталась осторожно выспросить, что его тревожит. Но сегодня он казался таким далеким и недосягаемым, что сделать это не решалась. Покончив с ужином, Кирмунд поднялся и бросил тяжелый взгляд на Эльму.
— Сегодня вы будете спать в моей палатке, сударыня.
Подруга дернулась так, словно ее палкой по спине огрели. Кусочек хлеба, который она держала, вывалился из ослабевших пальцев. Девушка беспомощно посмотрела сначала на меня, потом на Ретольфа. Лорд Маранас отвел взгляд, но по стиснувшимся челюстям было понятно, что равнодушным к происходящему не остался. В любом случае возражать королю в его законном праве не станет — это очевидно. На побелевшее лицо Эльмы было страшно смотреть, и я осмелилась сказать в спину уже направляющегося в палатку короля:
— Простите, что вмешиваюсь… Леди Адала еще не совсем здорова и…
Кирмунд развернулся так резко, что я вздрогнула. А от его взгляда — жесткого, повелительного — все внутри сжалось в тугой комок.
— Вы полагаете, что имеете право вмешиваться в то, что вас не касается, леди Эльма? Вашему покровителю стоило бы и правда поучить вас правилам, принятым при дворе.
Эти слова словно хлестнули по губам, давая понять, насколько же я заблуждалась, допуская мысль, что этот человек и правда может измениться. Для него имеют значение только собственные желания, и он не намерен позволять кому-то указывать ему, как поступать. Король ясно дал это понять сейчас.
И я ведь с самого начала знала это. Чему удивляться? Только почему сильнее всего задело то, что вчера было иначе? И самое противное, что мне нравилось то, что со мной он вел себя иначе, чем с остальными. Как оказалось, моей самонадеянности можно лишь поражаться.
— Прости… — одними губами прошелестела я, обращаясь к Эльме.
Девушка медленно поднялась на ноги, словно разом потускнев и осунувшись. Не поднимая больше ни на кого глаз, двинулась вслед за королем в палатку. А я… Проклятье, только разреветься сейчас не хватало. Но слезы уже подступали к глазам и скоро грозили выплеснуться неудержимым потоком. И не только от жалости к подруге, а и от иного чувства — грызущего и злобного.
Мне тяжело было думать о том, что всего в нескольких шагах от меня Кирмунд станет касаться тела другой женщины, соединяться с ней в единое целое. Пусть я слышала о его многочисленных любовницах, но тогда все происходило вдали от моих глаз. Теперь же, когда он собирался заняться сексом практически у меня на глазах, это по-настоящему мучило.
Скорее всего, дело в собственнических чувствах. Ведь несмотря ни на что Кирмунд все еще мой муж. От попыток разобраться в себе становилось только хуже, а протест внутри и непонятная горечь все сильнее выводили из себя. Хотелось броситься туда, в палатку, где остались наедине эти двое, прекратить то, что происходит. Еще и проклятые слезы продолжали подступать. Не выдержав напряжения, я вскочила на ноги и двинулась к палатке, разложенной для нас с подругой.
— Пойду спать, — на ходу бросила Ретольфу, чтобы не донимал ненужными вопросами.
Вслед послышалось пожелание доброй ночи, на которое я была уже не в силах ответить — слезы просто душили. Уже подойдя к палатке, обернулась к остальным спутникам. Лорд Маранас напряженно смотрел в ту сторону, куда скрылись Кирмунд и Эльма. Остальные воины тоже не обращали больше на меня внимания. Поддавшись невольному порыву, я сменила направление движения и незаметной тенью бросилась к деревьям рощи, у которой мы расположились на привал. Природа всегда действовала на меня успокаивающе. Поброжу немного, остужу голову и успокоюсь. Да и там меньше вероятность, что кто-то услышит, как я плачу.
Бежала по лесу, не разбирая дороги, стремясь оказаться как можно дальше от людей. В тот момент даже не думала о том, что могу заблудиться или наткнуться на хищного зверя. Слезы уже вовсю лились по щекам, и я лишь чудом еще не упала, зацепившись за очередную ветку, валявшуюся на пути. Остановилась только наткнувшись на небольшое озерцо, загадочно поблескивающее отражением звезд на своей зеркально-темной глади.
Я подошла к самой кромке воды и села на берегу, не заботясь о том, что могу запачкать платье. Зачерпнула рукой прохладную воду и плеснула на лицо, потом снова и снова, пока оно не занемело от холода. Но это хотя бы подействовало. Слезы перестали литься, и я старалась не думать о том, что могло снова их вызвать. Но получалось плохо.
Прямо в этот момент Кирмунд получает удовольствие от близости с моей лучшей подругой. Все идет так, как мы и планировали. Он считает ее женой и ведет себя соответственно. Только я не думала, что будет настолько тяжело принять это. И то, что ко мне самой он явно утратил всякий интерес, пробуждало внутри ноющую, нелогичную боль. Боялась признаться даже себе, что вчерашний день был одним из самых ярких и счастливых в моей жизни. Никогда еще я не чувствовала себя настолько живой, как тогда, когда купалась в лучах внимания короля, ощущала, насколько интересна ему. Ну почему я такая идиотка? Почему чувствую такое, даже несмотря на то, что продолжаю ненавидеть этого мужчину?
Зашевелившиеся за спиной кусты мигом заставили оторваться от душевных терзаний и вернуться к реальности. Проклятье. Ну чем я думала, когда бежала в лес совершенно одна, не взяв с собой даже ножичка завалящего, которым могла бы защищаться в случае опасности? Вскочив на ноги, развернулась в сторону звука, раздумывая над тем, не закричать ли, пока не поздно. Вдруг мои спутники все же услышат, несмотря на то, что зашла довольно далеко.
