Контракт на рабство (СИ) - Ртуть Мика (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
Лоренцо приподнял бедра, не разрывая поцелуя, стянул штаны — и к ней прижалось второе обнаженное тело. Второй член. Такой же горячий и твердый. От мысли, что они оба могут оказаться в ней, Регину затопила волна паники, замелькали какие-то страшные, отвратительные картинки. Но их тут же прогнал тихий голос Мэтью:
— Я не дам тебя в обиду, моя девочка. Все хорошо.
Она расслабилась, снова ответила на поцелуй Лоренцо. Да, она верила Мэтью. И Лоренцо тоже — они оба не обидят ее, сделают ей хорошо, надо только не думать, не думать о…
— Посмотри на меня, куколка, — велел Лоренцо, оторвавшись от ее губ.
Она распахнула глаза, не в силах… нет, не желая противиться приказу. И утонула — в темной, пылающей бездне его глаз.
— Смотри на меня, моя маленькая. Откройся мне, доверься, — его голос проникал в нее, растекался щекотными пузырьками шампанского по венам, касался самых потаенных уголков ее тела и души. Ей хотелось одновременно и слушать его, покоряться ему, и бежать в ужасе.
Но за ее спиной был Мэтью. Он держал, не позволяя струсить, и обещал: все будет хорошо, я не дам тебя в обиду.
И она смотрела в глаза Лоренцо, шла ему навстречу — и чувствовала, как их все теснее скрепляет незримая нить, все крепче их связь…
Она не поняла, как и когда он переместился, только почувствовала касание чего-то шелкового и горячего к своей плоти, раскрылась ему навстречу — и вскрикнула от невероятно яркого и сладкого ощущения: ее заполнили, взяли, ее хотят и любят, она нужна, необходимо, в ней сейчас бьется его сердце — а в нем течет ее кровь… Толчками, стонами, единым движением они соединяются в одно целое… вот сейчас, сейчас она взлетит…
Ей показалось, или она в самом деле взлетела?
Нет, не показалось. В руках двоих мужчин, легкая, как пушинка, она в самом деле почти взлетела — и оказалась сидящей на Мэтью. Стальные волчьи глаза, стальные волчьи руки, словно вытесанное из живого камня, перевитое жилами тело — и заботливые, нежные прикосновения.
Пустота внутри, истекающая соком желания, жадная и голодная пустота. Прижимающийся к ее ягодицам скользкий член Лоренцо дразнил, терся, обещал наслаждение.
— Хочешь меня? — Две пары мужских рук держали ее на весу, не позволяя непослушному телу опуститься на такой красивый, такой нужный член Мэтью; и она точно знала: если сказать нет — Мэтью отпустит ее, отойдет в сторону. Потому что он обещал.
— Да, — шепнула она и рванулась ему навстречу, вобрать его в себя, взять и отдаться… — Да!
Она закричала от переполняющего ее наслаждения, от бьющейся внутри нее жизни и страсти, и снова — он резкого, болезненного проникновения сзади.
Задохнулась, замерла.
Боль исчезла, словно испугалась.
— Моя сладкая девочка, — шепнул Лоренцо, сжимая ее бедро и оглаживая грудь.
— Моя девочка, — в тон ему отозвался Мэтью, лаская вторую грудь и касаясь пальцем болезненно пульсирующего бугорка между ее ног. — Двигайся. Сама.
Он чуть подался вверх, заполнив ее еще больше — если такое вообще было возможно. Зажмурившись и ухватившись за мужские руки, Регина качнулась. Совсем легко. Тело пронзило разрядом наслаждения, она запрокинула голову на плечо Лоренцо…
…и кричала, кричала, срывая горло и не видя ничего вокруг от слез — когда оба задвигались в ней, все сильнее и быстрее, наполняя ее до отказа, растягивая, лаская ее тело, рыча… и выплеснулись в нее одновременно — заставив биться в судороге наслаждения, утробно стонать и плакать…
Ее уложили на сбившиеся простыни. Ее ласкали и целовали. Ей обещали, что все будет хорошо — и что в следующий раз ей будет еще лучше. И почти готова была согласиться, что она принадлежит им обоим, что она — тень, эхо…
Но она так и не произнесла этих слов.
— Ты почти замкнула круг, девочка моя, — сказали ей и положили руку на влажную горячую грудь, так, чтобы она ощутила биение чужого сердца.
Правда, она уже не разобрала, чье сердце билось в ее ладони, Лоренцо или Мэтью. И, честно сказать, ей уже было все равно.
Она спала.
Проснулась она от легкого прикосновения пальцев к щеке.
— Вставай, котенок, завтрак на столе.
Бодро ухмыляющийся Мэтью вызвал только одно желание — запустить в него чем-нибудь тяжелым, чтобы не смел вырывать ее из сладкой истомы сна. Регина натянула на голову одеяло, пытаясь продлить удовольствие. Давно она так хорошо не высыпалась, и снилось что-то такое… она не помнила ничего, кроме запаха жасмина, но во сне ей было удивительно хорошо!
— Вставай, иначе я принесу воду прямо сюда.
В этом она не сомневалась. Этот волк сможет. Притащит таз воды и выльет его в постель. Регина высунула нос из-под одеяла и приоткрыла глаза, втягивая аромат свежей выпечки, кофе и жасмина. Не приснилось? Она даже оглядела комнату, но жасмина нигде не обнаружилось. Странно.
Мэтью стоял рядом с кроватью и настороженно улыбался. В его глазах застыл вопрос. Тоже странно.
— Как ты себя чувствуешь, котенок?
— На удивление хорошо, словно в меня влили ведро энергии.
— Так и должно быть. Мэтью задумчиво кивнул и ощутимо расслабился. Видимо, на его вопрос она ответила, знать бы еще, что это был за вопрос. — Жду завтракать, потом отвезу тебя на работу, сдашь отчет, и мы поедем в стаю. В полдень похороны Вайсс. Вопросы? Нет? Отлично. Десять минут. Твоя одежда в ванной, — он кивнул на неприметную дверь. — Ее почистили, отгладили и привели в приличный вид.
— Так точно, папочка, — промямлила Регина и зевнула. Как же не хотелось вставать!
— Регина, я не люблю повторять. Будь умницей, не зли папочку.
Подмигнув ей, Мэтью развернулся и покинул спальню.
Когда зевающая и кислая Регина вышла в большую комнату, Мэтью уже пил кофе. Зал под ними тонул во тьме, ни одного посетителя. Часы на стене показывали пятнадцать минут шестого.
— Мэт, — простонала Регина, плюхаясь на стул, — почему так рано?
— Котенок, посмотри на меня.
Что-то в его голосе испугало Регину, руки задрожали, она поставила на стол чашку и медленно подняла на оборотня взгляд. И ничего не смогла прочесть по застывшему лицу.
— Он поставил вторую метку, — бесстрастно произнес волк. — Кофе?
Регина смотрела на оборотня и не улавливала смысла сказанных им слов. Вторая метка? Но… как? Когда?
— И что, теперь я стану как он? — шепотом спросила она.
— Нет. Просто ты изменишься. Уже изменилась. Ешь, пока еще это тебе нужно. — Мэтью налил Регине кофе и подвинул тарелку. — Теперь остерегайся сильных вампиров. Любой из них может закончить начатое мастером.
— Но… как он это сделал? Как?
— Вошел в твой сон. — Мэтью опустил взгляд в тарелку. — Разве раньше он этого не делал?
— Я не помню. Ни одного сна не помню! — Она нахмурилась. — Я не хочу быть привязанной к Лоренцо всю жизнь. Не хочу!
Мэтью молча сунул ей в руки бутерброд.
— Это можно откатать обратно? — Она внимательно рассматривала прожилки на буженине, словно не было на свете ничего интереснее.
— Да. Со смертью мастера исчезнут и его метки. — Мэтью разделял ее интерес к запеченному мясу. Или просто не хотел о чем-то говорить.
— Значит, я убью его. — Регина подняла взгляд на оборотня. — Убью, — повторила она и откусила бутерброд.
— Не забывай о Видальдасе, — покачал головой оборотень. — Войну с сидхе не выдержит ни один клан.
Регина едва не поперхнулась.
— Дерьмо!
Надкушенный бутерброд чуть выпал из ее рук на белоснежную скатерть, но поймала его на лету, сунула в рот и принялась яростно жевать, представляя, что это горло Лоренцо. Или Видальдаса. А лучше колбаса из обоих сразу!
— Котенок, не все так плохо, как ты себе придумала, — прозвучало через минуту. Мэтью отставил тарелку, промокнул салфеткой губы и поднялся из-за стола. — Если ты хочешь победить, стань сильнее.
— Знаешь, — Регина проглотила последний кусок и тоже поднялась, — я не настолько сильная, как ты считаешь. Я впервые попала в такую дурацкую ситуацию, и мне совсем не хочется бороться. Я хочу работать, хочу жить простой жизнью вдали от всех ваших разборок. Вы все хотите меня использовать, я не знаю, кому верить.
