Опасная красота. Поцелуи Иуды (СИ) - Аваланж Матильда (серия книг .TXT) 📗
Насколько напоказ открытым, держащим себя с вальяжной уверенностью был Константин, настолько неприступным выглядел в своем наглухо закрытом кителе Коул.
Леоне блистал остроумными шутками, собрав вокруг себя всех дам, которые в буквальном смысле слетелись к нему, как пчелы на мед, в то время как Тернер молча держался в стороне.
Князь умел притягивать к себе людей, быть обаятельным и ослепительно улыбаться, в то время как кардинала все обходили стороной, и на непроницаемом лице невозможно было разглядеть и тени эмоций, не говоря уже об улыбке.
Зато кто широко ухмыльнулся при виде меня, так это Кастор Трой. Помощник комиссара оглядел меня с ног до головы, благо, что не подошел, вернувшись к какому-то, видимо, очень важному разговору, как будто ему до меня и вовсе дела нет.
— Никки, ты все-таки пришла! Идем к нам! — как ни в чем не бывало, Фелиция Виклер подцепила меня под локоть, чтобы увлечь к небольшой группке таких же офисных сотрудников, среди которых почему-то затесался Итан Энглер. — Платье, конечно, миленькое, но черный выглядит траурно и тебя старит…
Я знала, что нет. Черт побери, я знала это! Это был наряд моей мечты — маленькое черное платье, в котором я, впервые, наверное, в своей жизни, чувствовала себя на все сто.
— Итан, а тебе как наряд Моники? — поинтересовалась Фели, как-то странно, я бы сказала, интимно прикасаясь к кисти его руки. — Не находишь, что скучновато?
— Не знаю, я как-то не задумывался об этом, — проговорил Итан Энглер, даже не взглянув на меня.
— Ай-яй-яй, Итан, как ты можешь быть таким жестоким? — Фел погрозила ему пальчиком. — Наша бедная Никки, может быть, специально наряжалась для тебя, а ты даже оценить не соизволишь?
— Не соизволю, — даже с какой-то брезгливостью покачал головой Энглер, не сводя глаз с Фели. — Я лучше сегодня буду любоваться на тебя!
На моих глазах девушка, которую я считала подругой, заигрывала и флиртовала с парнем, который мне нравился, и которому я хотела признаться в любви, а мне…
Мне было все равно. Что, похоже, всерьез сбивало Фелицию с толку. Кажется, она ждала от меня волнения, подступающих к глазам слез, трясущихся рук, и отсутствие всего этого заставляло ее с удвоенной силой взяться за Итана. Который, похоже, уже просто таял от ее чар.
Откусив от муссового пирожного, я положила его обратно на поднос. И хотя вкус медового бисквита, ванильного мусса, кисловатого брусничного конфи и зеркальной глазури был потрясающим, мне кусок не лез в горло.
Бокал шампанского взяла только лишь затем, чтобы ощутить холод запотевшего стекла.
— Не понравилось? А на мой взгляд, очень даже неплохо. Как и положено, букет раскрывается слой за слоем. Сквозь аромат жареного миндаля постепенно пробиваются яркие грейпфрутовые ноты, подчеркнутые сладостью ревеня и пикантностью специй. Первоначальная энергия букета переходит в богатую, сочную роскошь, а затем происходит последняя вспышка вкуса. Она трепещет и замирает в послевкусии оттенками сахарного клена и лакрицы. Не свежая артериальная кровь сосуда, конечно, но что-то в этом есть…
Словно во сне я вижу перед собой самого светлейшего князя Константина Леоне с шампанским в холеных пальцах. Наши бокалы, издав слабый хрустальный звук, соприкасаются, и я делаю глоток.
Вспышка вкуса — все, как он сказал. И яркие голубые глаза князя.
Он красив, как бог. Значительно красивее Коула Тернера.
А, может быть, порочнее? Он просто раздевает меня глазами, совсем как Кастор Трой…
— Ваш брат не одобряет алкоголь, — это как будто говорю не я — абсолютно чужой девичий голос, хрипловатый, мелодичный.
На мгновение Константин Леоне удивленно приподнимает бровь, а я поздравляю себя с тем, что вот так запросто проболталась о том, что, очевидно, известно немногим. Впрочем, я — явно не та, кто сможет вывести его из равновесия.
— Живую кровь он тоже не одобряет, — ослепительно и жутко улыбается Леоне. — Мой брат в принципе довольно скучный тип. Даже удивительно, что его мнение вас так волнует…
— Моника, — называю себя, заканчивая фразу князя. — Я слышала, что его мнение волнует сейчас многих…
— Мисс Моника Калдер, я так понимаю, — улыбка у Константина Леоне обаятельная, но глаза холодные и жестокие. — Наслышан, правда, представлял себе вас несколько по-другому… Впрочем, вы вполне соответствуете образу девушки, из-за которой наследник уважаемого клана Росси оказался в тюрьме по обвинению в изнасиловании. Более того, я бы даже сказал, превосходите… все ожидания. Какой у вас сорт? Фита?
Итан Энглер, Фелиция Виклер и остальные смотрят на нас с князем с восхищением и благоговением — еще бы сам Его Сиятельство Леоне заговорил со мной. Но они просто не понимают, что этот хищник слишком крупен, и сожрать он меня может в два счета.
— Дигамма, — обреченно отвечаю, понимая, что скрывать свой элитный сорт крови от князя вампиров смысла не имеет.
А Константин Леоне у всех на глазах интимно склоняется ко мне и вдыхает в миллиметре от моего виска. Я чувствую его тревожащий прохладный запах, а затем поверх плеча князя натыкаюсь на взгляд Коула Тернера.
— Да, чистейшая дигамма, — обдав мою шею прохладным дыханием, заключает князь. — Потанцуете со мной, Моника?
Сердце уходит в пятки, но я ставлю бокал с недопитым шампанским на поднос проходящего мимо официанта и стараюсь, чтобы это прозвучало скромно, без вызова.
— Это огромная честь для меня, Ваше Сиятельство. Но это невозможно.
— Что ж… Значит, в другой раз, — улыбается Леоне, который не выглядит разочарованным или разгневанным — наоборот, странно довольным.
“Отказала! Отказала самому князю!” — несется по гостиной, а у Фелиции Виклер такие круглые, как у совы, глаза, что мне на мгновение становится смешно.
А потом где-то на периферии моего сознания звучат первые аккорды мелодии, и я понимаю, что пора.
Пора прыгнуть с высокого обрыва в ледяную воду.
ГЛАВА 18
По тонкому льду
В разрушенном замке былых королей
Дженни танцует с призраком…
— Ваше Высокопреосвященство, не откажете?
Нет, этот мелодичный голос с низкими хрипловатыми нотками точно принадлежит не мне. И протянутая ему тонкая кисть руки с золотым браслетом-цепочкой и идеальными розовыми ноготками — тоже не моя.
Это не я у всех на глазах через весь зал подошла к Коулу Тернеру. У зашуганной Мадам Флюгер просто не хватило бы на это смелости…
Но ее больше во мне нет, она умерла пару ночей назад, а вместо нее родилась чарующая Моника Калдер, которой даже непробиваемый Коул Тернер не сможет сказать «Нет».
Не сможет, несмотря на то, что это идет вразрез со всеми догмами нравственников. Несмотря на то, что сейчас я фактически бросила всем присутствующим здесь вызов. Несмотря на его слово кардинала, что больше никогда в жизни он не прикоснется ко мне.
И будто в замедленной съемке, будто в каком-то сне, в абсолютном отрыве от реальности я чувствую его руку в кожаной перчатке, которая сжимает мои пальцы и переплетает их со своими.
С тем, кого обрела, с тем, кого потеряла —
С тем, кто любит ее больше всего на свете…
Под призрачные нити музыки, которая пронизывает пространство, он выводит меня в центр, а все, собравшиеся в зале, образуют заинтересованный и слегка шокированный круг.
Мои черные лакированные туфли на очень высоких каблуках, а поэтому мое лицо оказывается почти вровень с его лицом. Его взгляд скользит по моему локтевому сгибу — тому самому месту, где, благодаря его чутким пальцам, не осталось и малейшего шрама от укуса Дино Росси.
Скользит по моему обнаженному плечу вверх, по шее, по подбородку, губам и, словно загипнотизированный, останавливается на моих глазах.
Я ощущаю его руку в перчатке на своей талии и четко осознаю то небольшое расстояние, которое нас разделяет.
Оно разделяет.
Но не значит ничего, потому что я осязаю его так ярко, так полно, что от нахлынувших эмоций сердце готово разорваться.
