( Не) мой профессор (СИ) - Анкай Виктория (электронные книги бесплатно TXT, FB2) 📗
- Может, спросить хотела, как мы тут вообще? - ядовитый сарказм всё-таки просочился наружу, являясь стопроцентной гарантией того, что сегодня мы с матерью поругаемся. - Есть ли у меня деньги, чтобы кормить твою внучку хотя бы бутербродами с колбасой, пока ты там ешь суши и кальмаров? Или поинтересоваться нашим здоровьем? Или...
- Людааа... - голос матери стал обманчиво скучающим. - Ты сейчас что делаешь, м?
- Эээ... В смысле...
- Да в прямом! - вот теперь её тон приобрёл знакомые мне с молодости стальные интонации. - Ты сейчас кому пытаешься предъявить претензии, дорогая моя?! Мне?! Ты?! А ты забыла, как мы с тобой жили? Кроме твоей бабки, изредка присылающей нам телеграммы, у нас тоже никто не спрашивал ни о здоровье, ни о том, на что мы питаемся! И ничего, вырастила тебя! Одного не пойму - в кого ты такая неприспособленная? Одни сопли, без слёз не взглянешь! Стыдно за тебя, Люда, ей-Богу! И сейчас там стоишь и ревёшь как дура...
По щекам действительно уже бежали две широкие дорожки слёз. Да кто её вообще просил звонить сегодня?! И зачем мне всё это выслушивать, спрашивается? Даже если это правда... Даже если я... Если ей стыдно за меня... Ну так и не надо ко мне лезть! Я же справляюсь как-то, правда? И не хуже, чем она в моём возрасте! И она, кстати, тоже тогда часто рыдала в подушку ночами, думая, что я не вижу и не замечаю этого! А теперь меня же носом в это тыкает?!
- А тебе тогда не хотелось, чтобы тебя кто-то поддержал, мам? - закричала в трубку, захлёбываясь обидой и злостью. - Тебе не хотелось, чтобы кто-то спросил о том, как ты вообще справляешься и со мной, и со всем остальным? Да чтобы хотя бы тебя не обвиняли в том, что ты не можешь жить лучше и дать больше своему ребёнку...
Мать на удивление промолчала. То ли не нашлась с ответом, то ли решила дать мне высказаться и угомониться наконец...
- Закончила? - тяжёлое равнодушие её тона теперь действительно раздражало гораздо меньше. - Я могу продолжать? - высокомерная издёвка тоже мало зацепила.
- Можешь, - я шмыгнула носом, сдавливая пальцами переносицу, чтобы прекратить поток слёз.
- Валерия мне рассказала, что к тебе ходит сосед. Не Пётр Владимирович, как я надеялась, а этот... алкоголик ваш местный... Как его...
Слёзы почему-то в миг высохли. По позвоночнику прокатился знакомый холодок, появляющийся при упоминании того, о ком она говорила...
- Гриша его зовут... - в душе взметнулась какая-то ярость, смешанная с острым неприятием того факта, что мать вообще заговорила об этом человеке.
- Ах да, Григорий... - я прямо-таки увидела воочию, как некрасиво сморщилось в этот момент мамино аристократичное ухоженное лицо. - Ты решила меня опозорить на весь район, дочь?
- Мам... - я набрала в грудь воздуха, всё ещё пытаясь отдышаться от недавних слёз. - Сосед чинит мне машину, он в этом неплохо разбирается...
- Не рассказывай мне сказки, Люд! - уничижительный тон матери снова ударил по больному - она не осуждает пьющего соседа, она осуждает меня за то, что я с ним связалась, да. - Других кандидатов нет? Или ты себя настолько запустила, что кроме такого контингента мужчин больше никто не смотрит? Ты хотя бы справку о здоровье у него просила? Притащишь в дом заразу какую-нибудь, а у тебя дочь, между прочим! О чём ты вообще думаешь? А если он допьётся до белой горячки и за нож схватится, тогда что? А если залетишь опять? От алкоголика рожать будешь?
Едва не задохнулась от этих обвинительных слов. И да, во многом мать права, но...
Я не собираюсь рожать от Гриши. Я вообще не собираюсь иметь с ним никаких дел. Мы просто живём в одном подъезде. А то, что произошло между нами в гараже, вообще никого не касается и никогда не выплывет наружу!
А если бы между нами что-то и было, то что? Это моя жизнь! Я могу спать хоть с алкашом, хоть с профессором! Вот его бы, кстати, мама наверняка одобрила бы... Куда Грише до него, конечно...
Почему-то стало обидно за соседа. Какое-то иррациональное желание защитить Гришу от высокомерия и презрения таких, как мать, неожиданно взяло верх. Да, он не подарок, конечно, но не всем же так повезло в жизни, как маменькиным ухажёрам! Может быть, если бы Гриша не развёлся с женой, он бы... Он...
Господи, о чём я вообще думаю?!
- Мам, у меня нет отношений с соседом, ясно? - я протолкнула ком в горле, желая как можно скорее свести разговор на любую другую тему, только бы не обсуждать Гришку. - Ещё раз повторю - он просто иногда занимается ремонтом моей машины...
- А какой пример ты Валерии подаёшь, ты думала об этом? - мама снова неожиданно прикрыла телефон, коротко и вполне вежливо поблагодарила официанта за заказ. Через секунду опять продолжила прежним тоном, предназначавшимся мне... - Ты вообще хоть о чём-то думаешь, кроме своей литературы и нытья? Лучше бы думала о том, на чей хер лезешь...
- Мама!
- Привыкла, что я с тобой усюсюкаюсь всё время, а как правда - так сразу обиды пошли, и разговаривать она не хочет...
Нажала отбой. Глубоко вздохнула, всё ещё слыша в наступившей тишине ядовитый голос матери, словно по учебнику складно расписывающий мне мои недостатки. Господи, у нас никогда не наладятся отношения... Как бы мы не старались подолгу делать вид, что всё прекрасно, рано или поздно нарыв вскрывается, и мы безнадёжно ругаемся...
Вытерла слезу со щеки. Покосилась на погасший экран телефона - так хочется Эдику позвонить... Он бы обязательно нашёл нужные слова. Не обидные, но поддерживающие. Вселяющие уверенность в себе. Его правда иная - тоже болезненная, но совсем не бьющая наотмашь по лицу, скорее мягкая и подобно каплям просачивающаяся в самую душу... Жаль, что сегодня суббота - Эдуард Альбертович просил его не беспокоить по выходным. Остаётся надеяться, что он сам попозже всё-таки позвонит, хоть ненадолго...
Выдохнула. Зачем-то взяла с холодильника Гришину шоколадку...
Неожиданно для себя грустно усмехнулась, разглядывая рисунок на упаковке - интересно, почему он выбрал именно такую? Или взял первую попавшуюся... Или ту, на которую сегодня действует скидка...
Неважно. Самое время заесть паршивое настроение сладостями, да. Тем более, она с орешками, как я люблю...
21. Лера
Плохо помню, как добралась домой в пятницу. Все в тумане. Закрылась в своей комнате, радуясь, что мать еще не успела прийти с работы. Завалилась на кровать, не раздеваясь, накрылась с головой пледом и провалилась в тяжелый, муторный, постоянно прерывающийся сон.
Впервые мысль о том, что вечером по фейстайм позвонит Эдуард Альбертович, не приносила будоражащей радости.
Меня лихорадило.
Я не была уверена, что хочу с ним говорить, хочу смотреть в глаза. Внутри был полный раздрай, мысли путались. Кажется, мы переступили за мою личную грань и мне было плохо, я не знала, как быть дальше. Если бы только он меня поддержал и зашел за эту грань со мной, а не просто решил так унизительно проучить, я бы не металась. Я была бы счастлива. Если бы он сказал, что у нас теперь все серьезно. Что он - мой...Но Савицкий продолжал держать эту гребаную дистанцию!
Ненавижу...Ненавижу за это его!
Слёзы душили, обида жгла. Нос распух и вдыхать было уже почти невозможно, подушка пропиталась влагой насквозь.
Как он мог...так...
Кое-как успокоилась к приходу матери, запихивая подальше раненую гордость. Попыталась отделаться от родительницы, но выходило с трудом. Она всучила мне градусник, заподозрив банальную простуду, запричитала над температурой 37,1, будто меня пора отпевать, затем притащила целое ведро сладкого чая и вообще попыталась своей липкой заботой выкачать из моей комнаты последний кислород.
А меня колотило все сильней от осознания, что скоро Эдуард Альбертович позвонит, а тут она! Кое-как выставила маму из комнаты, пообещав к утру "поправиться", закрылась на замок для надежности, включила комп и с замиранием сердца стала ждать всплывающего окна входящего звонка. От градуса нервного напряжения стучали зубы. Внутри разрывало. Я ждала и не ждала нашего общения. Пыталась мысленно представить, как себя поведу, и в своих мечтах даже была готова сорваться и надерзить.
