История лисы-метаморфа (СИ) - Катрин Селина (книга регистрации txt) 📗
– Просыпайся!
Чирра вздрогнула, открыла глаза. Человек, от которого пахло странными порошками и опасностью, стоял рядом. Перед собой она увидела простое белое платье.
– Отлично, теперь перекидывайся в человека и переодевайся, – Этан указал на одежду.
Лисица свернулась клубочком и легла неподвижно. Этан разозлился, снова стукнул по клетке кочергой с оглушающим лязгом:
– Ты хочешь, чтобы в следующий раз эта кочерга прошлась по тебе самой? Если нет, тогда переодевайся. Я и сквозь прутья могу кочергу просунуть.
Чирра поверила в его угрозу и поняла, что деваться некуда. Закрыла глаза, обратилась к мерно пульсирующему источнику силы и перевоплотилась в человека:
– Что тебе надо? – спросила она хмуро глядя исподлобья. Мужчина ей не нравился. От него пахло смертью и какими-то противными порошками, его пальцы всегда были ледяными, а взгляд колючим. Так смотрят не на живых существ, а на кусок мяса, только при этом ещё одновременно и презирают этот кусок мяса. «Права была маменька, когда говорила, что нет хищников опаснее человека. Они злые и ненавидят оборотней просто так».
– Лиса умеет разговаривать и понимает язык! Ну надо же, – лекарь хмыкнул. – Что ж, это упрощает мою задачу. Сейчас я хочу у тебя взять кровь. Причем мне надо много крови, вот на все эти колбы, – он махнул на стол, где стояло аж семь маленьких но пухлых прозрачных сосудов, – а дальше посмотрим. Если кровь не поможет, то я готов разрезать тебя, рассматривать все твои органы, а потом обратно тебя заштопывать. Ты оборотень, а значит выносливая, выживешь. А будешь сопротивляться – будет только больнее. Либо ты можешь сама показать, как включаешь механизм регенерации тканей. Я смотрю, твоя нога уже не такая опухшая, как две недели назад, и ты даже можешь на неё опираться. Для обычного человека потребовалось бы два или три месяца, чтобы ткани так хорошо срослись.
Чирра испугалась. Вот, оказывается, о каких опытах идёт речь. Она была не готова к пыткам. Тем более сейчас, когда надежды сбежать и вновь увидеть стаю не было. Этан был крайне аккуратен, всякий раз просовывая еду и воду сквозь прутья. Лекарь не открывал клетку лишний раз, а если открывал, то был готов к нападению оборотня. Он даже в туалет её не выводил – просовывал сквозь прутья новую подстилку. А то, с какой ненавистью и презрением он на неё смотрел, говорило о том, что даже женскими чарами здесь не воспользоваться. Если ещё с Бигеном можно было на что-то рассчитывать, то точно не с этим мужчиной. Конечно, оставался ещё вихрастый пятнадцатилетний подросток Рик, помощник лекаря. Но тот появлялся в лаборатории Этана крайне редко и до ужаса боялся ослушаться своего хозяина. Обычно он появлялся по утрам с корзинкой каких-то трав и сосудов для хозяина дома. Ещё реже Этан просил его прибраться в лаборатории.
Ужас с желанием сражаться за свою жизнь до последнего вздоха настолько явственно отразился на лице девушки, что Этан недовольно отметил:
– Ясно всё с тобой. – Затем прошел вдоль стола, взял с него шприц и прямо сквозь прутья неожиданно резко всадил иглу Чирре в ногу. Она уже была готова попробовать достать лекаря когтями, но препарат подействовал просто молниеносно. Несколько мгновений, и девушка осела на пол. Она всё слышала и видела, могла дышать и думать, но тело, как и внутренняя сила, её подводили. Она не могла ни пошевелить пальцами, ни перевоплотиться обратно в лису.
Тем временем Этан, напевая какую-то жизнерадостную песенку, чиркнул её по предплечью и стал набирать первый сосуд с кровью. У девушки не было сил даже вскрикнуть, хотя руку жгло так, как будто до неё дотронулись раскалённым металлом. Уже на четвёртом сосуде сознание стало покидать Чирру, во рту поселился неприятный вкус, в голове зашумело, отчётливо стал слышен стук сердца. Руку она уже перестала чувствовать. Чирра с грустью смотрела, как её буквально отжимают, и с паникой думала о том, что совсем скоро её точно так же будут резать, вынимать органы, осматривать их, потом снова зашивать, а она совершенно ничего не сможет сделать. И даже корчиться от боли не сможет, потому что тело точно так же парализует. Это было страшно, очень страшно. Внутренне она кричала от боли и отчаяния, её затапливали эмоции, но внешне на лабораторном столе лежала неподвижная девушка, и кровь из запястья уже стекала в пятый сосуд. Для каждого нового сосуда лекарь делал новые порезы на её запястье, причиняя ей дополнительную боль.
Этан тем временем пометил в своём блокноте: «Смесь полевых сонных трав сработала на оборотня как на обычного человека: утеряно управление телом. Объект вернуться к животному облику тоже не может. Первый неглубокий надрез затянулся быстро. Каждый следующий чуть дольше. С четвертым надрезом кровь идёт как у обычного человека. Рана не затягивается. После потери полутора литров крови оборотень всё ещё находится в сознании».
Дверь громыхнула, в лабораторию протиснулся Рик с очередной корзинкой, заваленной травой и какими-то тряпками:
–Господин Этан, я купил на рынке свежую крапиву, как Вы просили, – бодро начал мальчик, но увидев пол, заляпанный кровью, колбы, полные бурой жидкости и подозрительно белую кожу девушки, у него расширились глаза от испуга, резко позеленело лицо, непроизвольно сработал рвотный рефлекс. Рик был крайне впечатлительным в силу своей юности и характера. Очевидно, он подумал, что на столе у хозяина дома лежит труп молодой девушки. Мальчишку вытошнило прямо на пол неоднородной зелено-коричневой субстанцией с омерзительным запахом.
– Фу, Рик, кошмар, где тебя только воспитывали, – Этан поморщился. Я даже ещё не разрезал её, а только кровь беру. Она живая, не переживай ты так. Вот тебе серебряный за покупки на рынке, – Этан положил рядом с собой монетку. – Сдачу можешь оставить себе в качестве компенсации пережитого стресса, а также на тебе уборка помещения. Я, пожалуй, прервусь на сегодня. В такой вони невозможно работать. Вычисти всё, и чтобы даже запаха не осталось.
Лекарь ловко обмотал руку девушки, приложил два пальца к горлу. «Жива, пульс есть, хотя и слабый. Сойдёт для первого эксперимента, – сделал вывод он. Посмотрел на собранную кровь – Оборотень оклемается дня за три, а пока с полученной кровью я попробую приготовить парочку препаратов. На первое время мне хватит».
***
Через несколько дней для лисы всё повторилось. Но теперь Чирра не хотела перевоплощаться в человека, понимая, чем это ей грозит. Она предпочитала быть избитой, чем умереть. Этан действительно сильно её поколотил кочергой, но она так и не перевоплотилась в человека. Лекарь понял, что лиса будет терпеть до последнего, но вновь уже добровольно не перекинется в девушку. Несколько дней после этого неприятного открытия он ходил чернее тучи.
Кровь, взятая у оборотня, постепенно подходила к концу. Препараты, что он приготовил по старинным рецептам, не дали никаких результатов. Нужны были ещё образцы, причём много. Ежедневные попытки заставить лису превратиться в человека продолжались, но ничем толковым для Этана это не заканчивалось. Шёл уже второй месяц, как он не мог добиться от оборотня повиновения. Всегда уравновешенный и прагматичный лекарь начинал терять терпение.
Чирра два месяца провела в образе лисы в ужаснейших условиях в крошечной клетке. Но её кормили – и на том спасибо. Она понимала, что надо хотя бы попытаться сбежать из дома жестокого человека, считающего себя лекарем. Она присматривалась к Рику, понимая, что он, по сути, её единственный шанс на спасение. На взгляд Чирры, Рик был глуповат и чересчур исполнителен. Похоже мальчик, видевший отдельно лису в клетке и девушку на столе своего господина, так и не связал в своей голове, что это один и тот же оборотень. А чтобы попросить Рика помочь выбраться, Чирре как минимум надо будет при нём перекинуться в девушку. Неизвестно, как отреагирует впечатлительный подросток. «Вдруг завопит и убежит? Ещё хуже будет, если он расскажет обо всём Этану. А самое главное, что Рик обычно заходит в лабораторию с корзиной с рынка по утрам, когда лекарь здесь же. При нём перекидываться ни в коем случае нельзя. Надо дождаться, когда Этан поручит Рику уборку помещения и выйдет из дома». И Чирра выжидала удобный случай.
