Лютый (СИ) - Синякова Елена "(Blue_Eyes_Witch)" (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗

— Те ты жил среди людей?!..

— Пришлось недолго.

Лютый по-прежнему не открывал своих глаз, но должно быть явно чувствовал, как мой подбородок устремился к ледяному полу, готовый пробить даже эту кровать, созданную не пойми из чего конкретно, которая была всего лишь небольшим возвышением над гладким, скользким и явно жутко холодным полом.

Не знаю, о чем бы в эту секунду подумала нормальная и вполне себе адекватная девушка, коей я видимо не была. Потому что я подумала не про спортивный костюм и каким образом он попал в мир людей, а то, сколько черт их побери девушек в этом человеческом мире на него пялилось, или еще хуже — вешалось на эти широченные плечи!

Видя, как на чувственных губах Лютого расползается хищная и лукавая улыбочка, я хлопнула ему ладонью прямо по прессу, едва не взвизгнув от отдачи, отчего ладонь тут же покраснела, словно я попала ею в кипяток, не иначе.

Знаете, какой я видела себя в тот момент?

Маленьким, белым чайничком, у которого на голове болталась с лязгом крышечка, откуда валил пар! Мне же казалось, что у меня пар валил уже изо всех мест, когда Лютый все-таки соизволил приоткрыть свои невероятные светящиеся глаза цвета голубого льда, приглушенно рассмеявшись и даже не пытаясь потереть место удара, словно ничего не почувствовал! И лукавый, хитрый и вместе с тем жутко возбужденный блеск этих глаз лишь только подливал масла и в без того кипящий и бурлящий огонь.

— Сколько?! — прошипела я, дернувшись вперед и даже не замечая, как греющие меха свалились с моих плеч куда-то в область бедер, видя, лишь как полыхнули глаза Лютого, опасно и хищно.

— Что? — его голос был сладкий и такой мягкий, словно белый шелк.

— Сколько женщин у тебя было, пока ты жил в мире людей?!

Так воооооот откуда он умел так умело целоваться!!!

И куда только делось мое воспитание?

А сдержанность куда упала?

А под каким ледяным плинтусом решили спрятаться благородство и воспитанность?!

Что творил со мной этот морозный нахал, упиваясь собственной властью?

Вот только поздно было метать икру, когда нерест уже прошел!

Я влипла в него по самые гланды, и бороться с этим была уже просто не в силах.

— Тебя интересует конкретная цифра? — все так же нахально и ласково проурчал Лютый, подавшись вперед и хрипло рассмеявшись, когда я зарядила ему в живот снова, в этот раз уже кулаком, даже не дернувшись от боли хотя бы ради приличия, полыхая своими глазами так хищно и жадно, что мое тело дрогнуло, поддаваясь этому импульсу огромного тела, пока я была готова просто придушить этого наглеца.

Я даже не поняла, кто из нас зарычал, и как именно я оказалась восседающей на обнаженном торсе Лютого, когда его горячие большие ладони обхватили меня за талию, приподнимая и заставляя прогнуться назад навстречу его могучей и, как всегда уже готовой, эрекции.

Вот только я была зла, впишись ноготками в мощную грудь с такой силой и неожиданно вспыхнувшей яростью, что на его коже тут же выступили капельки крови, растерянно застыв от своего поступка и тех эмоций, которые продолжали бурлить во мне, слыша хриплое вибрирующее рычание под своими ладонями, которое прошло дрожью по всему телу и волнами непередаваемой вибрации, когда Лютый повел резко бедрами вперед и вверх, насаживая меня на себя резко, глубоко и так горячо.

Я никогда не думала, что кислород в легких может вылететь и закончиться так резко и неожиданно.

Я не успела даже вскрикнуть, или пискнуть, или прохрипеть, напряженно застыв, и вцепившись в его сильные горячие руки, с легкостью удерживающие меня почти на весу и, задыхаясь, глядя в эти полу прикрытые голубые глаза, которые умели пожирать взглядом, заставляя трепетать.

Лютый застыл на секунду, не шевелясь, и глядя пристально и пронзительно, словно вплетаясь в мои кричащие чувства своим колким морозом и обжигающей страстью, которая жгла и душила, словно ледяные волны Ледовитого океана.

Он не спрашивал, больно ли мне и как я себя чувствую, забираясь своим взглядом в каждую клеточку напряженного тела своей мощью, подавшись назад медленно и плавно, отчего тело стонало и выгибалось, выпуская его с болью и мучительной сладостью, от которой кружилась голова.

Я успела лишь отрывисто втянуть в себя колкий, обжигающий и морозный воздух, который тут же вылетел из легких с всхлипом, когда его бедра снова резко дернулись вперед, заполняя и растягивая меня до немыслимого предела, где было и горячо, и больно, и сладко, снова на секунду застыв, словно давая почувствовать, как мое тело стонет, растягивается, сопротивляясь и моля о пощаде, но не силах даже помыслить о том, чтобы он остановился и дал мне свободу.

Наверное, я была скрытой мазохистской, с наслаждением упиваясь даже колкими вспышками боли, которые плавились под напором страсти и удушливой волны наслаждения, постепенно привыкая к его ритму и движениям этого большого, мощного тела.

После третьего толчка, когда Лютый снова подался бедрами вперед, пронзая меня и заставляя всхлипывать и выгибаться, я просто повалилась вперед, уткнувшись лицом в его мощную грудь, судорожно втягивая его колкий морозный аромат, когда он выходил из меня медленно и мучительно, чтобы снова и снова насаживать на себя, когда его сильные, большие и горячие руки не опускали моих бедер и не позволяли изменить положения, держа почти на весу.

Я впивалась в его ароматную, горячую кожу пальцами, пытаясь сдерживать стоны, когда голова шла кругом, оттого настолько боль и страсть могут дополнять друг друга, опаляя и вознося ввысь так высоко, что хотелось буквально рыдать.

Я кусала его, не в силах сдержаться, сходя с ума от рокочущего, вибрирующего урчания под моей щекой, которое проходило волной по всему телу, словно какие-то особенные низкочастотные волны, от которых на моем влажном, разгоряченном теле вставал дыбом каждый волосок.

Я хваталась за него руками, чувствуя, как напряжены его тугие, упругие мышцы, когда Лютый ускорил ритм, не пытаясь больше сдерживаться и глухо зарычав, обхватывая меня своими большими руками и прижимая к собственной груди, где, припав, словно ребенок, я слышала, как гулко и часто колотиться его сердце.

Это было словно волшебство.

Словно под моими руками таяли льды, оглушая своим частым и глухим треском.

Прикусив губу, я застыла, выгибаясь и задрожав, когда тело большого Бера подо мной напряглось в последнем рывке и внутри стало так жарко и влажно, что я застыла, округлив глаза….и широко улыбнувшись.

Я дрожала и содрогалась, даже когда Лютый притих, расслаблено вытягиваясь и обвивая меня обеими руками, отчего стало жарко, а я все никак не могла поверить, что это было явью. Не могла поверить, что этот насмешливый, замкнутый и такой холодный мужчина, способен прикасаться так нежно и обнимать так крепко.

Я все еще не могла поверить, что теперь я ЕГО.

Его по законам Беров. По законам самой природы. И права была Мия, когда смущаясь и краснея ласково говорила, что не нужно никаких колец, фаты и обрядов — достаточно знать, что перед лицом всего огромного мира ты стала частью огромной семьи этого достойного мужчины.

— …улыбаешься, — приглушенно прошептал Лютый, потянувшись вперед, не убирая обнимающих рук, и опуская меня лишь на миг, чтобы сверху накрыть мое влажное тело теплыми шкурами.

— Теперь я официально принадлежу тебе? — почему-то смущенно и восторженно прошептала я, прижимаясь к его груди и удобно вытягиваясь на его большом и мощном теле, словно на нем и было мое место с самого рождения.

— На тебе моя метка…и, да, теперь ты принадлежишь мне.

Я едва сдержалась, чтобы счастливо не рассмеяться, когда в каждом ударе сердца стучало феерично лишь одно — «Я — жена Лютого!».

Могла ли я подумать об этом в ту секунду, когда впервые увидела его и мое сердце дрогнуло? Могла ли поверить в это сейчас? Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой…

— Странно, — послушался мягкий, словно мурлыкающий голос Лютого и горячий палец принялся выводить какие-то узоры на моей спине, — тебе больно, но ты такая счастливая….