Прекрасный незнакомец - Лорен Кристина (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
– Я все слышу! – крикнул Джордж из-за двери.
– Тогда перестань подслушивать! – крикнула я в ответ, а затем улыбнулась в трубку: – И да, сегодня вечером я свободна.
– Где встретимся?
Поколебавшись не больше секунды, я предложила:
– У меня?
Трубка замолчала. Когда Макс наконец-то ответил, в его голосе звучала улыбка:
– В кроватке?
– Ага.
Руки у меня дрожали. Черт, прошлая ночь все изменила. Идея заняться сексом с Максом в кровати казалась сейчас самым рискованным приключением – я даже задумалась, переживем ли мы это.
– Встретимся у тебя в восемь? Мне надо дождаться позднего звонка с западного побережья.
– Отлично.
До восьми я успела переодеться три раза – буднично? сексуально? буднично? сексуально? – и в конечном итоге надела то, в чем была на работе. Я расправила постель, смела пыль по всей квартире и дважды почистила зубы. Я понятия не имела, что делаю, и была совершенно уверена, что не нервничала так даже в ту ночь, когда рассталась с невинностью.
Когда Макс постучал в дверь, я все еще тряслась. Он ни разу не бывал у меня дома, но, войдя, едва посмотрел по сторонам. Прижав ладони к моему лицу, он толкнул меня спиной к стене и впился губами мне в губы. В этом поцелуе не было ни капли нежности. Он целовал меня жадно и отчаянно, сжимая плечи и дергая за одежду, внезапно оказавшуюся лишней. От таких безумных, страстных, искренних поцелуев на губах остаются синяки. Через плечо Макса была переброшена большая сумка-мессенджер. Она соскользнула, с глухим стуком ударившись о стену.
– Я схожу с ума, – выдохнул он мне в рот. – Теряю свой долбаный рассудок, Сара. Где твоя спальня?
Я попятилась, волоча по короткому коридору Макса с его дикими поцелуями. В спальне горела только лампа рядом с кроватью, отбрасывая конус теплого желтого света. Белые стены, широкая кровать, огромные окна – и все это втиснуто в крошечное пространство.
Оглядевшись и убрав руки с моего лица, Макс рассмеялся:
– У тебя такая маленькая квартирка.
– Я знаю.
Стянув сумку через голову, он швырнул ее на кровать.
– Почему? Ты могла бы позволить себе больше.
Я пожала плечами, зачарованно глядя на то, как на его шее бьется пульс. Зачем мы говорим о размере квартиры? Мне хотелось знать, что в сумке. Он всегда ходил только с кошельком, телефоном и ключами.
– Сейчас мне больше и не нужно.
Переведя взгляд на меня, Макс кивнул, чуть подняв в усмешке уголок рта.
– Ты сложная женщина, Сара Диллон.
Иногда после пробежки я ощущала такой прилив сил, что не оставалось ничего другого, кроме как вернуться и пробежаться еще. В крови кипело столько энергии, невозможно было устоять на месте. Сейчас я чувствовала себя так же.
– Макс, я… – тут я подняла руку, чтобы показать, как сильно она дрожит. – Я не знаю, что делать.
– Разденься для меня.
Порывшись в сумке, Макс вытащил большой профессиональный фотоаппарат.
– Сегодня я хочу снять все, – продолжил он, глядя на меня сквозь объектив.
От щелчка затвора сердце заколотилось. У меня кружилась голова, в ушах звенело.
– В том числе наши лица, – тихо сказала я.
– Да, – хрипло ответил он. – Точно.
Я поглядела на себя: светло-бежевая шелковая блузка с маленькими жемчужными пуговками и прямая черная юбка.
Разденься для меня.
Четкая задача. Хорошо, что можно на ней сфокусироваться. Случившееся прошлой ночью все еще давило на сердце, и при виде Макса в моей спальне я чуть не сорвалась.
Я подняла руки к верхней пуговице. Пальцы все еще тряслись.
Теперь все было по-другому, здесь, у меня в квартире, где единственным наблюдателем была его камера. Что я собиралась показать ему сегодня ночью? Свое тело? Или все то, что скрывалось под кожей: свое сердце, свои страхи, то, как дико и безумно я хочу его?
Я услышала щелчок затвора и низкий голос Макса:
– Ты так нервничаешь, будто не знаешь, что я люблю тебя.
Мои руки застыли. Я вскинула глаза.
Щелк.
– Я люблю тебя, Лепесточек. Я знал это уже какое-то время, но все изменилось прошлой ночью.
Я кивнула, борясь с головокружением.
– Ладно.
Он прикусил губу, а затем, отпустив ее, озарил меня насмешливой улыбкой.
– Ладно?
– Ага.
Я вернулась к пуговицам, расстегивая их по очереди и пряча самую широкую и глупую на свете улыбку.
Щелк.
– Тебе нечего сказать, кроме «ладно»? – спросил он, глядя поверх фотоаппарата. – Я тут признаюсь тебе в любви и даже не услышу в ответ «спасибо» или «очень приятно»?
Я скинула блузку на пол и развернулась спиной, расстегивая бюстгальтер – щелк – и роняя его.
Щелк, щелк.
Я расстегнула молнию и, оставив юбку на полу вместе с другой одеждой, снова обернулась к Максу:
– Я тоже люблю тебя.
Щелк.
– Но я очень боюсь.
Макс опустил камеру, не сводя с меня глаз.
– Я не хотела влюбляться в тебя.
Шагнув ближе, он отозвался:
– Если тебе будет от этого легче, скажу, что сопротивлялась ты до последнего.
Сделав еще шаг, Макс наклонился ко мне для поцелуя, не опуская камеру. Он просто отвел руку с ней в сторону, а второй притянул к себе мое лицо и прижался губами к губам.
– Я тоже боюсь, Сара. Боюсь, что ты просто используешь меня, чтобы залечить раны после разрыва. Боюсь, что мы все испортим, боюсь, что ты устанешь от меня. Но суть в том, – с улыбкой добавил он, – что никто другой мне не нужен. Похоже, ты напрочь отвадила меня от других женщин.
Макс, наверное, сделал несколько сотен снимков: как я заканчиваю раздеваться, забираюсь на кровать, гляжу, как он крадущейся походкой приближается и ложится на меня, продолжая говорить о том, что чувствует. Как он потерял голову, как его мучит любовный голод, как он поблагодарил бы Энди, прежде чем убить его, как искренне встревожен тем, что никогда не сможет насытиться мной. И все мои реакции на его слова Макс снимал на камеру.
Нависнув надо мной, он навел камеру на мой живот, где его тело соприкасалось с моим. Я закрыла глаза, растворяясь в ощущениях и негромких щелчках затвора. Когда я вновь их открыла, то встретилась с ним взглядом.
Я протянула руку, направляя камеру на свою шею. Макс сделал снимок и позволил мне вести, когда я подняла объектив: выше, и еще выше. Он поглядел на меня сквозь видоискатель. Затем дрожащими руками настроил фокус и принялся фотографировать мое лицо, снимок за снимком, фотографировать собственные пальцы, то поглаживающие мой подбородок, то ложившиеся на щеку. Когда мы целовались, он отводил камеру в сторону.
А затем не осталось ничего, кроме вкуса его губ, кроме его волос у меня под пальцами и его языка, скользящего по моему телу, щекотки слов, которые он выдыхал в мою кожу. Я ощущала каждый его вздох и каждый звук, я чувствовала, как его рот становится более настойчивым и жадным, опускаясь ниже. Макс медленно погрузил в меня два пальца и принялся вылизывать клитор, подталкивая к самому краю. Я все еще молчала. Мне не хотелось слышать свой голос – лишь слушать и чувствовать его.
– Ты прекрасна, – прошептал он, когда я наконец сдалась и вскрикнула.
Потом я затихла. Он лег на меня и принялся неистово целовать.
– Невероятно, как это действует на меня.
Я провела ногтями по его груди, давая понять, что теперь он может использовать меня, получить то, чего так хочет, то, что нужно ему. Мои руки двигались как бы сами по себе, шаря по его телу, царапая, притягивая его ближе и снова отталкивая, чтобы я могла увидеть, как он готовится войти в меня. Щекоча его живот, я ощущала, как под кончиками пальцев напрягаются мышцы.
– Пожалуйста, – шепнула я.
Он застонал и шумно выдохнул, опускаясь и резким толчком полностью входя в меня. Ощущения были потрясающие. Все слилось в одно: его грудь на моей груди, его лицо, уткнувшееся в мое горло, мои руки, обвившие его шею, пальцы, зарывшиеся в волосы, и его руки, подтягивающие меня ближе, обвивающие мои ноги вокруг его талии, и его бедра, мерно качающиеся надо мной, пока сам он двигался во мне.
