Медведь ее сердца (ЛП) - Хоффа Тамара (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
Элизабет получила свои образцы, и оборотни были отпущены, так и не узнав, что являлись частью эксперимента. Хотя и недовольная тем, как они получали образцы, Элизабет была рада возможности начать свое исследование.
Однако, как только она начала эксперименты, все стало действительно очень странным. Антитела, которые она ожидала найти в крови, отсутствовали. На самом деле антител не было. Нет. Ни антител, ни антивирусных компонентов, ничего. Что бы там ни препятствовало распространению болезней в среде оборотней, к иммунитету это отношения не имело. Должно быть, это определялось на генетическом уровне. Что-то в самой ДНК. У них в команде был генетик, но Элизабет не хотелось передавать исследование кому-то другому.
Молекулярная биология имела дело с генами и ДНК, но Элизабет хотела больше информации. Доктор Хеллер занялся генетическими картами оборотней, а Лиз каждую свободную минутку изучала гены и генную терапию.
Ученые выделили гены, которые вызывали многие заболевания у людей, почему они не смогли выделить ген, который вызвал хорошее здоровье у оборотней? Это было возможно, верно?
Прогресс был чрезвычайно медленным, и правительство постоянно давило. Потребовалось почти два года, чтобы составить карты ДНК оборотней. В то время, как человеческий генофонд составлял более ста тысяч генов, большинство из которых были до сих пор неизвестны, они обнаружили более трехсот тысяч генов в ДНК оборотней.
Исследование того, какой ген или гены в этом огромном количестве отвечали за характеристики, которые искало правительство, могло занять целую жизнь, а власти явно не хотели ждать так долго. Ни в коем случае.
* * *
— Лиззи, детка, мою задницу поджаривают на медленном огне. Они хотят знать, есть ли хоть какой-то прогресс в исследованиях по проекту, — рычал Патон Монтроуз.
— Мы работаем над этим, генерал, — ответила Лиз, намеренно подчеркнув его звание. — Нам удалось составить карты ДНК оборотней, это огромное достижение.
— Это в вашем ученом мирке может считаться достижением, а правительство хочет иметь на руках существенные козыри. Когда мы сможем начать экспериментировать с генетической информацией? И что именно вы обнаружили? Они живут дольше? Быстрее исцеляются? Они сильнее физически? Они никогда не болеют?
Элизабет вздохнула.
— Единственная вещь, которую мы смогли доказать, как факт, основываясь на исследованиях крови — это то, что они действительно не подвержены человеческим болезням. Любые бактерии или вирусы, которые мы вводим в образец крови, мгновенно уничтожаются. Из этого можно сделать вывод, что оборотни действительно могут исцеляться быстрее человека, но это пока только гипотеза. Что касается того, что они живут дольше или физически сильнее, мы не смогли доказать это по образцам крови или тканей.
— Если их кровь убивает все, почему мы не можем ввести кровь оборотня кому-либо и посмотреть, передает ли она иммунитет?
Элизабет крутила телефонный шнур вокруг пальца, она боялась направления, которое приняли мысли отца.
— В цепи ДНК оборотней более трехсот тысяч генов. Там гораздо больше, чем просто способность бороться с болезнями. Мы понятия не имеем, что могло бы сделать введение крови оборотня человеку, пап. Если мы переливаем кому-либо кровь всего лишь не той группы или не того резуса, это может убить человека, что говорить о введении крови оборотня?
— Если бы я мог найти добровольцев, военных, готовых на это во имя национальной безопасности, возможно ли было бы провести такие испытания на добровольцах?
— Нет, генерал Монтроуз. Мне… так не кажется. Я только что объяснила тебе, что это может убить людей. Готовы ли они пойти на такой риск или нет. Я не согласна выступать убийцей. Возможно, я не врач в полном смысле, но у меня есть свои этические нормы. Я не хочу рисковать жизнями людей только ради того, чтобы ваши боссы были счастливы. Исследование не может быстро приносить нужные ответы. Это не кролика из шляпы вытащить.
— Хорошо, успокойся, дорогая. Я постараюсь обсудить вопрос в верхах и выиграть для вас еще немного времени, но вам придется представить удовлетворительные результаты, иначе вас просто заменят в проекте.
Сердце Элизабет упало, ее сердце и душа были вложены в этот проект, как можно ее взять и заменить? Она ответила, подавляя дрожь в голосе:
— Я начну испытания на животных в течение недели. Это должно помочь нам выиграть время.
— Вот это — моя дочь! — С гордостью заметил генерал.
Ею снова манипулировали. Ее отец был мастером манипуляций, он знал, какие кнопки нажать, чтобы получить именно то, что он хотел. Он знал, что она никогда не согласится на испытания на людях, но, настаивая на них, он получил то, что хотел — испытания на животных. Она никогда не научится не попадаться в ловушки.
* * *
Сто белых крыс, которым вводили разные штаммы крови. В распоряжении Лиз была кровь волков, медведей, львов и тигров. С первых инъекций прошла неделя, и ни один из испытуемых не умер. Первый этап преодолели.
Элизабет села за лабораторный стол и вытащила из клетки маленькую белую мышку. Пот выступил у нее на лбу, руки слегка дрожали, она тайком огляделась, чтобы убедиться, что никто не заметил. Да, не с ее удачей. Мало того, что ее работа была в опасности, а ожидаемые результаты едва маячили на горизонте, так еще и ремиссия закончилась.
Мышь в ее руке зарычала и попыталась укусить пальцы в перчатках. Лиз переменила положение рук, схватив грызуна за шею. Как интересно! Мыши, как правило, были довольно неагрессивными, они могли пищать, если чувствовали угрозу, но она наверняка никогда не слышала от мышей рыка. Она взяла быстрый анализ крови и вернула образец в клетку.
Температура у нее поднималась, Лиз понимала, что не сможет больше работать сегодня. Она пометила образец крови, сохранила его в холодильнике и направилась к себе в квартиру. Ей нужно было принять ее лекарства и снять лихорадку.
Лиз удалось пройти окружными путями и убедить доктора Мейерса отправить свои химиотерапевтические препараты на комплекс. Лиз могла сама продолжать курс лечения, чтобы никто не узнал… она надеялась на это.
Вторая неделя, казалось, Лиз и мыши следовали в противоположных направлениях. Когда Лиз стало хуже, мыши стали сильнее, быстрее и увеличили мышечную массу. Они начали вводить доброкачественные бактерии в кровеносную систему, чтобы контролировать результаты.
Элизабет снова и снова пересматривала полученные изображения, не веря своим глазам. Когда микробы попали в капельку крови на предметном стекле микроскопа, они на мгновение замерцали, а затем исчезли, словно по волшебству.
Никакие антитела не напали на них, просто — пшик и исчезли. Какого черта? Вся команда не могла объяснить этого. Ни у кого даже не было теории. ДНК может обеспечить иммунитет к болезням, но это не заставит бактерии исчезнуть, а просто не позволит им размножаться. Что это было?
Они продолжали тестировать неделю за неделей с более сильными биологическими агентами, вплоть до тех пор, пока они не тестировали те, которые Управление боевых разработок держало под замком. Мыши были невосприимчивы ко всему. Эбола, сибирская язва, бубонная чума, рак, рассеянный склероз, все, что они могли придумать в качестве опытов.
Элизабет парила от восторга и одновременно была опустошена. Оказалось, что их теории верны, и кровь оборотней несла ключ к иммунитету от всех болезней, разрушительных для человека, но они были не ближе к тому, чтобы найти этот ключ, чем три года назад.
Тестирование продвигалось от мышей к крысам, а затем к кроликам, без каких-либо реальных побочных эффектов, кроме увеличения мышечной массы и агрессии у субъектов. Элизабет знала, что ее время истекло. Армия требовала испытаний на людях. Они хотели суперсолдат, способных противостоять биологической войне, с повышенной силой и скоростью, как у объектов эксперимента.
