Я возвращаю долг (СИ) - Шварц Екатерина (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
И вот мы встретились: она меня не помнит — это очевидно, но я хорошо помню ее. Я все это время жил ее заветом: «Как бы не было страшно, как бы не было больно, перебори себя, у тебя все получится, не повторяй ошибок других, ты лучше». Вера поверила в маленького пацана, который обманул ее. Меня заполняет неприятное чувство горечи и разочарования в себе.
Похоже сегодня мое прошлое, все-таки, взломает бетонные заграждения и вырвется наружу. Этого нельзя допускать! Снова одеваюсь и выхожу на улицу. Нужно развеяться. Клуб, веселая компания мне помогут. Но этому не суждено сбыться. В нескольких метрах от себя я замечаю знакомую хрупкую фигуру, которая торопится к остановке. Совершая очередную глупость за день, я следую за ней. Хорошо, что Вера не смотрит по сторонам, иначе она бы сразу меня заметила. На остановке она садится в трамвай, а я чудом успеваю попасть в соседний вагон. Внимательно слежу в окно, не выходит ли она. И когда замечаю ее уже на улице, со всех ног бросаюсь к выходу.
Господи, что я творю? Зачем преследую ее? Что такое со мной? Задаю я вопросы невидимому создателю, пока иду дальше за Верой. Через пару минут мы оказываемся во дворе многоквартирного дома. На детской площадке много детей. Вера подходит к небольшой группе из трех ребят. Это ее дети. Не надо быть экстрасенсом, чтобы понять очевидное: все трое очень похожи на мать. Ласково треплет двух старших мальчиков за волосы, улыбаясь при этом им, а самого младшего, совсем малыша, берет на руки.
— Ну и как прошел ваш день? — спрашивает она ребят. – Надеюсь, все в доме цело?
— Хорошо, мам, — отвечает один из них. — Ты как?
— Нормально, родной. Пойдемте домой.
— Да, — вопит ребенок на руках Веры. — Мам, а что это за дядя?
И тут я понимаю, что стою буквально в паре шагов от Веры и ее детей и тупо таращусь на них. Вот я идиот!
— Какой дядя? — спрашивает Вера и оборачивается.
Мы в очередной раз за этот день встречаемся с ней взглядами, и, если она удивлена и встревожена одновременно, то я сконфужен и растерян. И что мне ей сейчас сказать в оправдание?
Глава 4. Вера
Думала, что этот день не закончится никогда. И зачем я только согласилась на эту карусель — эти нелегкие мысли приходили ко мне все время, пока я работала. Но к концу дня они начали потихоньку покидать меня. И все уже не казалось таким страшным и непонятным. Хорошо, что постоялец покинул номер. Признаться, мне было бы нелегко работать, находясь с ним в одном помещении. Нет, не из-за того, что я боялась его или осуждения с его стороны, просто чувствовала, что он будто следит за мной. Это чувство не покидало меня всю дорогу до дома.
В целом, мой первый рабочий день прошел очень хорошо, если не считать обморока... Зина почему-то не пошла проверять выполненную мной работу, вместо этого велела убраться еще в одном пустом номере и отпустила домой, наказав завтра прийти раньше и принести с собой документы для оформления. Лицо у женщины было очень недовольным, поэтому расспрашивать о чем-то я не решилась. Хотя мне было любопытно, в чем причина. Мне не терпелось узнать — не проговорился ли американец о моем обмороке. Но либо он промолчал, либо Зина не придала этому значения. Может, это и к лучшему? Может, мне, наконец-то, повезло, и теперь я смогу начать работать? Не знаю, да и это — не главное. Главное, чтобы мое здоровье мне позволило еще пожить...
По дороге домой я постоянно чувствую какое-то беспокойство, но отмахиваюсь от него — это все от нервов. Сегодня же радостный для меня день — я работала! Я впервые была принята на работу! Для меня это знаковое событие. Просидеть столько лет дома очень тяжело, но теперь моему затворничеству конец. Сегодня я, словно почувствовала глоток свежего воздуха, словно начала проклевывать свою скорлупу — как я жила все эти годы? Мне вдруг захотелось изменить себя и окружающий меня мир.
Нужно порадовать сегодня ребят. В холодильнике есть курица и грибы — приготовлю им сегодня жульен, они его любят.
Сыновья, ожидаемо, гуляют на улице. Какие же они у меня молодцы! Мои мужчины. Подхожу и треплю старших за волосы: не противятся, как могли бы. Просто им это нравится. На мгновение прижимаю сыновей к себе и ощущаю всем сердцем – они меня любят, а для матери больше ничего не нужно. Вот мое счастье, вот мой мир! Никто нам не помешает. Я уверена в этом, может быть, потому и теряюсь от вопроса Коли.
Увидев позади нас американца, я удивлена и встревожена. Зачем он здесь? Он что, шел за мной всю дорогу? Вот откуда мое чувство беспокойства!
— Что Вам нужно? — мой вопрос звучит грубо, но во мне начинает говорить материнский инстинкт – защитить своих детей от опасности!
— Извините, — в его голосе, как и в выражении лица, растерянность и виноватость, — я просто хотел проверить, нормально ли Вы себя чувствуете.
— Вы следили за мной, — я не спрашиваю, а констатирую факт.
— Да, я просто... волновался за Вас, — во взгляде нет ни намека на ложь, может, он не врет?
— Я же еще на работе сказала Вам, что со мной все хорошо, просто переутомилась.
— Ясно, извините, я не хотел Вас пугать, — в голосе раскаяние.
— Ничего, как видите, со мной все хорошо, поэтому не стоит терять свое время, до свидания.
Я хочу, чтобы он ушел, потому что мои сыновья точно устроят мне допрос, а говорить им о своем обмороке я не хочу. Оборачиваюсь, чтобы уйти домой, но господин Ньюман определенно настроен не дать мне пропасть сегодня из его поля зрения.
— Вера, простите, что отвлекаю Вас, — говорит он мне в спину, и мне из вежливости приходится обернуться, — я хотел бы предложить Вам работу.
Да сегодня прямо сказочный день у меня!
— Работу? — переспрашиваю я. — Но я уже работаю.
— Знаю, — он начинает улыбаться, — но мое предложение можно рассматривать как подработку, к тому же я готов заплатить. Вас устроит сумма с несколькими нулями, в долларах, конечно.
Мои глаза расширяются от удивления. Это прикол такой? Добрый американец помогает несчастной русской женщине?
— Простите, но должна отказаться, — проговариваю я, — боюсь, что у меня не получится совмещать две работы одновременно: как видите, у меня дети и им необходимо уделять время.
— Поверьте, Вы сможете все успевать, у Вас даже появится больше свободного времени, — американец начинает уговаривать меня, буквально только за руки не хватает. — Пожалуйста, не отказывайтесь и просто дослушайте меня до конца.
Смотрит на меня, не отрывая глаз, а я, вместо того, чтобы думать о его словах, в памяти своей копаюсь: ну где я видела эти глаза? Господи, нужно что-то ему сказать, а для начала выслушать. Но точно не здесь.
— Хорошо, — сдаюсь я, — я Вас выслушаю, но пойдемте в квартиру.
На лице американца расцветает улыбка, такая довольная, задорная, что я невольно чувствую, как тянутся вверх уголки моих губ. Поворачиваюсь, чтобы пойти домой, и только тут замечаю недовольные взгляды моих сыновей. Ничего, я им потом все расскажу, они поймут. Старший сын берет младшего на руки и говорит:
— Мам, мы еще немного погуляем, ты иди, — и во взгляде столько укора, что мне сразу плохо становится.
— Нет, мы никуда не пойдем, — резко меняю я решение, — говорите, что за работа, или уходите прочь.
Он, конечно, удивлен моей резкой переменой, но вида не подает.
— Видите ли, — начинает американец, — я здесь для того, чтобы приобрести гостиницу, в которой Вы теперь работаете. Но ее владелец хочет продать мне втридорога здание, которое не стоит такой суммы, к тому же персонал обворовывает клиентов. Я бы хотел, чтобы Вы помогли мне доказать некомпетентность руководства и нарушения персонала.
— Вы хотите, чтобы я шпионила? — и как я смогла спокойно проговорить эту фразу?
— Скажем так, да...
— Вон! — я не даю ему договорить.
— Вера, простите, если я...
— Уйдите вон с моих глаз. Я никогда не опущусь до такого уровня, — меня начинает трясти от бушующей внутри злости, — как Вы могли мне такое предложить? Думали, помашете зеленной бумажкой и все — перед Вами на колени упадут и землю будут целовать. Уходите и больше не смейте приходить сюда.